Жоржи Амаду - Бескрайние земли

— Он приходит только за большие деньги. Меньше чем за двадцать мильрейсов не пойдет…

Лусия собиралась уже отказаться от своего проекта:

— Ну, раз так, не будем звать… — Но посмотрела на покойника, на его худое, позеленевшее лицо, которое как будто улыбалось в оцепенении смерти. И с ней началась истерика. Ей было тяжело оттого, что отца похоронят без молитв, она разразилась рыданиями: — Бедненький, его похоронят без отпевания! Он никому в жизни не сделал зла, хороший был человек… И вот теперь он уйдет от нас без молитвы. Никогда я не думала… Отец мой…

Виолета взяла ее за руку — это был самый ласковый жест, который она знала.

— Мы сами помолимся… Я еще помню одну молитву…

Но мулатка — та, что спала однажды с покойным, — слышавшая из коридора весь этот разговор, вытащила из чулка двадцать мильрейсов и отдала их Лусии.

— Не хороните его без отпевания…

Вот тут-то и пришла Жукинье мысль устроить сбор. Он предложил присутствующим сложиться. Один из мужчин, которому нечего было дать, вызвался сходить за братом Бенто и ушел. Это было его приношением.

Лусия вспомнила, утирая слезы:

— Нужно напоить кофе людей, которые его принесли…

Мария отправилась на кухню. Потом она позвала старика, юношу и сеаренца, и все поплелись за ними. В комнате остались только Виолета и мулатка, давшая двадцать мильрейсов. Ей еще никогда не приходилось видеть мирно покоящимся на смертном одре человека, с которым она спала. На нее это произвело большое впечатление, будто умерший был ее близким родственником.

На кухне за кофе старик, чтобы сменить тему разговора, начал рассказывать:

— Слыхали, вчера Бадаро послали убить Фирмо?

Все заинтересовались:

— Что ты говоришь?

— Значит, убили…

— Да нет, пуля в него не попала. Просто удивительно… Ведь стрелял негр Дамиан.

Кто-то, пораженный, даже присвистнул. Другой сказал:

— Негр Дамиан — и промахнулся? Ну, это конец света…

Старик был очень доволен, что вызвал у присутствующих такой интерес. Он стал ковырять в зубах ногтем, извлекая застрявшее волокно сладкой маниоки. Потом продолжал:

— Фирмо проскакал мимо нас, он дьявольски торопился к полковнику Орасио. Говорят, теперь дело разгорится…

Все забыли о покойнике и окружили старика. Некоторые облокотились на кухонный столик, стараясь не пропустить ни слова. Другие просовывали головы из-за стоящих впереди, тараща глаза от любопытства. Старик пояснил, хотя, собственно, и так все знали:

— Это все из-за леса Секейро-Гранде…

— Теперь дело начнется…

Старик попросил не шуметь и продолжал:

— Уже начинается… Немного погодя мы опять встретили Фирмо, он возвращался с двумя жагунсо полковника Орасио. Потом мимо проскакал полковник Манека Дантас; он отправился по тропинке в Бараунас… И все мчались галопом…

Вмешался Жукинья, который был сторонником Бадаро.

— Полковник Орасио рассчитывает, что Теодоро будет за него. Он похож на дитя, обманывающееся соской. Не видит, что Теодоро душой и телом предан Бадаро…

Лусия прервала его:

— Подлый негодяй этот Теодоро, вот он кто!.. Бандит высшей марки… Он идет за тем, кто ему больше дает…

Одна из женщин рассмеялась:

— Ну, тебе это должно быть хорошо известно, ведь ты была его любовницей, он тебя и совратил.

Лусия выпрямилась, глаза ее загорелись гневом:

— Этот тип — самая гнусная сволочь на свете! Нет человека подлее его.

— Но он храбр… — возразил какой-то мужчина.

— Храбр с женщинами, — резко оборвала его Лусия, — храбр, когда хочет полакомиться девчонкой, тогда он нежнее птички. Я помню, как он обошелся со мной. Стал ко мне подъезжать, каждый день что-нибудь дарил: материи на платье, пару сандалий, вышитый платок. И обещаний надавал столько, что дальше некуда. Посулил мне дом в Ильеусе, платья, даже брильянтовое кольцо, что носил на мизинце. Обещал бог весть что, пока я не попалась на удочку и не спуталась с ним… Потом все эти слова были, конечно, забыты… Он выбросил меня на улицу, и я осталась без отцовского благословения…

Все молчали, сеаренец смотрел встревожено. Лусия оглядела слушателей и поняла, что они ждали продолжения рассказа.

— И, думаете, на этом кончилось? Когда он пресытился мной и я ему надоела, он стал заглядываться на Виолету… Если бы надсмотрщик Ананиас не опередил его и не сошелся с ней раньше… Он не решился, потому что побаивался Ананиаса…

Старик сказал:

— У негра даже дочь — и та для белого…

Но рассказ Лусии еще не был окончен.

— А когда умер Педро, муж Марии, в самый вечер погребения полковник появился в ее доме и заявил, что он, дескать, предлагает свою помощь… И он не посмотрел, что бедняжка так страдала. Это, произошло тут же на кровати, которая еще хранила тепло от тела ее мужа… Это хуже, чем несчастье…

Наступила тишина. Юноша, принесший покойника, все время поглядывал с вожделением на Марию. Если бы не это печальное событие, он предложил бы ей переночевать с ним. Уже два месяца, как он не спал с женщиной. Поэтому из всего разговора юношу заинтересовала лишь история о полковнике Теодоро, овладевшем Марией в день похорон мужа.

Старик, переставший быть в центре внимания с того момента, как вмешалась Лусия, снова перевел беседу на события прошедшей ночи:

— Жагунсо теперь будут на вес золота… Если начнутся стычки, те, у кого меткий глаз, сделаются богачами. Обзаведутся своими плантациями…

— Я ставлю на Бадаро, — сказал Жукинья. — Они сейчас заправляют всей политической жизнью. Вот увидите, победа будет за ними. Синьо и Жука — настоящие мужчины.

— Нет, с полковником Орасио никому не совладать… — заявил другой.

Один из собеседников вышел. Жукинья заметил:

— Шито уже отправился доносить… Не было случая, чтобы он не впутался. Он ведь за полковника Орасио…

Вышло и еще несколько человек, чтобы поскорее разнести новости, сообщенные стариком. И они разбрелись по многочисленным улицам Феррадаса, переходя от знакомого к знакомому. Сеаренец дивился нравам этой земли.

Старик сказал:

— В нашем краю только и говорят, что о смерти…

— Смерть здесь товар дешевый. А теперь вообще будет дармовой. Ты выбрался вовремя…

— Убегаешь? — спросила женщина.

— Ухожу отсюда…

Жукинья усмехнулся:

— Что ж это ты как раз теперь, когда дела должны пойти лучше?

В дом снова стали входить женщины, которые успели уже за это время одеться. Одна из них принесла цветы, увядшие цветы, подаренные ей два дня назад случайным возлюбленным, и положила их к ногам покойного. Приходили и мужчины, они хотели услышать новости, принесенные стариком. Эти новости, обрастая подробностями, с быстротой молнии разнеслись по поселку. Рассказывали, будто доставлен труп жагунсо, сопровождавшего Фирмо и погибшего от пули, предназначавшейся его хозяину. Говорили, что Фирмо чудом спасся от выстрела негра Дамиана. Другие утверждали, что доставлен якобы труп самого Фирмо.