Александр Потемкин - Человек отменяется

А может, все это и не так было, а я только себя утешить захотел, слезы выдавить у себя за тех, кому симпатизирую. Ведь частенько бывает, думаешь одно, а сам с собой говоришь совсем о другом. Видимо, такова особенность одиноких скандалистов. Но тут хочется добавить самое главное: мы, русские, изумительные люди, и прекрасно, что не ведаем, да и не хотим даже прогнозы строить, чем все закончится, что именно сулит нам фортуна. Настоящее для нас совсем не важный фактор, нам бы проявить презрение к окружающему миру, к его недостаткам, его испорченность понять до самых глубин. А что настоящее? Является ли оно предметом моих умственных странствий? Зачем его вообще знать? Я, да и мы все русские, живем лишь отдаленным будущим, даже не завтрашним и не послезавтрашним, а после-после-после-послезавтрашним днем! В какой-то магической, труднодоступной глубине будущего. Именно в нем все самое сокровенное только и возможно, оно всегда перед глазами, с замечательными сюжетами чего-то скандального, чрезвычайно привлекательного нашему живому выразительному представлению. Ведь в сиюминутном, кроме бытия, обремененного реальным укладом, ничего фантастического нет! Так что в состоянии перманентных скитаний в грядущем, терзающих мой рассудок, я и существую. В нем и есть наша абсолютная самость, желающая выйти за собственные границы. У меня в этой связи даже некий проект в сознании вызревает. Ведь если бесчинства мозга исчезнут, перестанут меня донимать, задохнутся вследствие обольщения европейской жизнью, куда деваться? Где и какую найти новую точку опоры? Мораль ? Это самая непостоянная категория, некая вечная изменница, блудница, она примеряет маску лишь на потребу дня. Разве можно служить такому хамелеону? А стержень необходим, как же без него? Мы, русские, без стержня никак не можем. Поэтому в бесплодных мечтаниях, несомненно, лидируем. Но именно это состояние повышает наш интеллектуальный уровень над всеми другими. Буза в сознании для меня что для европейцев сексуальные капризы, продолжающиеся игры тотального вещизма, непреходящее стремление к химерическому господству над миром.

Каким деформированным сознанием надо обладать, чтобы стремиться к власти, к покорению мира, к подчинению своего ближнего любым путем? Как же человек может властвовать, если сам является чрезвычайно зависимым существом? И главная, головокружительная зависимость — это, прежде всего, сама тайна смерти. Внезапной и непреодолимой. Победитель, властитель мира — Александр Македонский, в расцвете лет скончался от укуса какой-то там едва заметной пустынной мухи, а царица Египта, молодая красавица Клеопатра, погибла от яда змеи. Или французский король Франциск, который на рыцарском турнире был случайно смертельно ранен в… А сколько еще известных или совсем незнакомых персонажей в мировой истории оканчивали свою жизнь таким невероятным образом? Нет! Тот, кто лишен понимания, что командовать можно лишь самим собой, переселиться для бунта лишь в собственный разум, недостоин будущего. Но куда же деть тех, у которых почутя нема, не разумиют вони того (ох, господа, я всегда умиляюсь вкраплению в русскую речь украинских словечек), что вредно человеку жить, если его преследует мания властвовать, подчинять, отдавать команды, вершить судьбы, возвыситься смертному над смертными? Я их про себя научился прощать, ведь как можно злиться на животное, не понимающее язык разума, ищущее смысл жизни не в дебоше сознания, не в борьбе с самим собой, а в бегстве от всего этого к какой-то внешней гармонии. Да еще у многих (а их становится все больше) сознание совершенно непригодно к оценке собственного «я», а отсюда и к бузе, к катаклизмам в самом себе. А какое это любопытнейшее занятие — поскандалить внутри себя с полнейшим убеждением, что все, о чем ты ведешь спор, существует в действительности, что это правда, правда феномена собственного представления. А разве есть другая действительность?

Но тут на ум приходит другая мысль: разве можно сравнить желание скандалить внутри себя с потребностью властвовать ? Нет! Вот посудите сами: почему такое беспрецедентное противостояние кандидатов на президентский портфель я наблюдал в Киеве? Первое: потому что я сам вовлечен в этот процесс, но заинтригован им помимо своей воли, при отсутствии какого-либо желания следить за этой кампанией. Вот это-то и является для меня предметом воспаления разума. Может, мне и интересно, чем все закончится, но лучше вообще не быть посвященным в такие никчемные дела, потому что я противник всякой власти. И все-таки что-то ведь тянет меня знать обо всем этом, и тут я начинаю скандалить с самим собой. Если мне наплевать, кто станет президентом, то почему я погружен в эти события, и не просто погружен, а страстно болею за одного из кандидатов, хотя до этих выборов ни об одном, ни о другом ничего не слышал и знать что-либо, честно говоря, не хотел.

Второе: я ловлю себя на мысли, что если тот кандидат, на которого я поставил, пройдет, у меня это вызовет желание, может, даже, на первый взгляд, унизительное и никчемное, начать расследование логической путаницы, которая вынудила меня страстно болеть за того , кто выиграл выборы. Так вот, господа, возможность устроить скандал в собственной голове меня весьма прельщает, без этого я вовсе не хочу существовать, потому что уверен, что в таком случае меня ждет не жизнь, а самое последнее прозябание, именно то самое состояние на европейский манер, которое я высмеиваю. Чекайте, я ище не закинчил, вот другой пример из частной жизни одной из моих квартиранток. Он меня, конечно, по вашему мнению, никак не украсит, а мне, собственно, все равно. Я вспоминаю о нем исключительно для самого себя, чтобы сохранить последовательность мысли. Как я давеча признался, отец студентки доплачивает мне, чтобы я регулярно доносил ему обо всех похождениях дочери. События вокруг нее, свидетелем которых я становлюсь, не заслуживают того, чтобы их фиксировать и передавать дальше. Но если я начну воспринимать действительность такой, какая она есть на самом деле, без фантазий, а порой и осмысленных заблуждений, то необходимость моего наушничества через пару месяцев исчезнет. Однако при этом я лишаюсь неплохого гонорара. Нужно ли мне это? Нет! Поэтому я начинаю бузить в собственной голове, большей частью по поводу какого-нибудь вымышленного впечатления. Придумывая сюжет, я вовсе не забочусь, куда он сможет меня привести, но со временем снежок превращается в снежный ком и уже лавинообразно несется на мое сознание и в уши заказчика. Самое интересное в этой или подобных историях то, что я сам начинаю верить всему выдуманному. Оно становится частью мой жизни, более того, я уже без этих вымышленных сюжетов не могу существовать. Я так глубоко вхожу в роль наблюдателя , что начинаю жить этим скандальным вымыслом, становлюсь его обреченным летописцем, полностью посвящаю себя распутыванию или запутыванию высосанного из пальца, но уже реально существующего в моем мозгу тарарама!