Александр Житинский - Государь всея Сети

За нами обычно шествовал «хвост» из двух крепких «быков» в штатском, а когда мы выезжали на «Зафире», к нам пристраивался джип, но неблизко, он волочился за нами метрах в ста.

Однажды мы вздумали проехаться в Козлов, чтобы встретиться там с вундеркиндом Денисом, у царевича возникло к нему какое-то дело. Но нас не пустили. На милицейском КПП при выезде из Быкова мы были остановлены и направлены назад с вежливыми словами «ничего не знаем, таков приказ».

Мы опять стали пленниками «периметра».

Кирилл связался с Денисом по почте и решил свои вопросы, но всё равно это было неприятно.

Так прошла неделя, и наконец с царевича спало оцепенение. Он на что-то решился.

– Сегодня начинаем стройку, – объявил он за завтраком. – Не смейтесь, не ругайте меня, не задавайте вопросов. Делайте, что скажу. О’кей?

– О’кей, Ваше Высочество, – ответила за всех Лиза.

И мы, как всегда, разошлись по своим рабочим местам.

К этому времени, надо сказать, всплеск интереса и ожиданий к виртуальной России практически пропал, и кое-где проект уже объявили провалившимся. Патриотические сайты прямо объявляли Кирилла самозванцем и мошенником, нагревшим доверчивых лохов-подданных на несколько миллионов.

Кирилл на это ничего не ответил, он просто начал образовывать государственные структуры и производить высочайшие назначения.

Рескрипты посыпались, как из рога изобилия.

Каждый рескрипт сопровождался созданием соответствующего рескрипту виртуального образа. Первым делом был образован кабинет министров во главе с Феликсом Портянко, как и было обещано. Министерские портфели, кроме Казбека Дзагоева, министра торговли, получили:

– управляющий Полины Пантелеймон стал министром финансов;

– сама Полина возглавила министерство культуры;

– министром иностранных дел стал пресс-атташе Быков-Спасский;

– министерство обороны получил Гена Блинов;

– все мои бывшие вассалки получили по Комитету. Анжела – Комитет по печати, Зизи – Комитет по образованию, Мортимора – Комитет здравоохранения. Все эти комитеты влились в Министерство социального развития, которое Кирилл щедро отдал Потапу, заслуженному околотчику-гармонисту.

Виртуальная Россия получалась даже причудливее реальной.

Со всеми этими новшествами Кирилл с легкостью необыкновенной справился до обеда, устроив нешуточную головную боль невидимым программистам, дизайнерам и веб-мастерам. А за обедом подступился к Васюте.

– Вась, давай ты будешь министром внутренних дел? И ФСБ туда же засунем…

– Не-е… – протянул Васюта. – Не надо. Не потяну.

– Да чего там тянуть? Ты ж не в реальные обезьянники сажать будешь, а в виртуальные, – не отставал Кирилл.

– Репрессировать начнёт, – сказала Лиза. – Я его знаю. Это он с виду тихий. Начнёт вешать.

– Ну, во-первых, без суда у нас вешать не будут, – возразил Кирилл. – А во-вторых…

Но он не успел сказать, как Даша, дотоле сидевшая, опустив глаза в тарелку, вдруг вскинула их на Кирилла, и глаза эти были полны слёз.

– Зачем ты это делаешь? – проговорила она. – Ты же сам написал там… Про совесть и про Бога… Что мы самые сильные и самые добрые… Тебе столько народу поверило. А сейчас что? Балаган ярмарочный… Кирилл!

За столом наступила тишина.

– А я не знаю, что делать. Ты пойми, – хмуро начал Кирилл. – У меня есть эти и есть те. Эти хотят от меня местечко получить, хотя бы виртуальное. И на нём укрепиться, бабки рубить… А те хотят жить по справедливости в справедливой державе. По малости типа не понимают, что не бывает справедливых держав…

– Бывают! – воскликнула Даша. – Ты сам такую хотел построить! Ты мне обещал.

– Обещал, – нехотя согласился он.

– Уезжать надо отсюда, – тихо сказала Даша.

– Куда?! – вскричал Кирилл. – Дайте нам другой глобус, да? Нет, нам на этом глобусе жить, с этими… петухами петь.

– Вот к народу и надо уезжать. Здесь пахнет плохо, – сказала она. – Я есть не могу даже.

Даша вышла из-за стола и направилась в свою комнату.

– Ну, в общем, она права, – сказала Лиза. – Замахивались-то… А вышло как всегда.

– А как? Предложи – как? С этим составом! – напустился на неё Кирилл.

– Высочество, ты на себя сам шапку Мономаха надел – вот и думай! Никто тебя за язык не тянул, – парировала она.

– Хорошо, – Кирилл резко встал и ушел к се6е.

После обеда был образован Государственный Совет, в который вошли исключительно сверстники Кирилла плюс двенадцатилетний вундеркинд Денис Козлов. Из нашей компании в совете оказалась лишь Лиза.

Где он взял остальных десять тинэйджеров – оставалось только гадать. То есть, их-то было пруд пруди, больше миллиона. Но как он отобрал этих?

Даша, как будущая жена Цезаря, была не только вне подозрений, но и вне должностей.

Васюта стал-таки министром внутренних дел, а я – Канцлером. Вспомнил Кирилл и о Фельдмане, изобретя ему пост Тайного Государственного советника, на что Фельдман немедленно откликнулся электронной телеграммой: «Благодарю за доверие. Давид».

Система воспроизвела себе подобную с поправками на анекдотичность ситуации.

Олигархи оживились, стали звать в гости. Мы, как могли, отказывались, отговариваясь делами. Тогда премьер-министр предложил назначить день закладки государевой звонницы, которая по-прежнему ждала своего часа в багажнике «Зафиры».

– Позже, позже… – сказал Кирилл. – Вот потеплеет…

– Ваше величество, народ праздника ждёт, – льстиво произнес Феликс.

– Праздника? Хм… Ладно, – сказал монарх.

И на следующий день объявил столицей России город Быков.

На что известный журналист и поэт, как утверждали злые языки – выходец из этого города, разразился убийственным памфлетом-стихотворением в «Огоньке» под названием «До свиданья, москвичи, доброй ночи!»

Впрочем, сам поэт категорически отрицал хоть какую-то свою причастность к городу Быкову.

В Москве назревал скандал, Кремль хмурил брови. Перенос столицы, пусть и виртуальной, в олигархический провинциальный Быков никак не планировался. То есть, там понимали, что построить Кремль – не проблема для быковчан, но там, где Кремль, там и реальная власть… Об том стоило подумать.

Впрочем, думать было некогда.

Премьер уже буквально требовал водружения звонницы, «мерседесы» и «бентли» носились перед резиденцией, издавая клаксонами протяжные неприятные звуки. Они требовали хлеба и зрелищ.

И звонница внезапно возникла, но совсем другая. Я неожиданно получил письмо от Анжелы.

«Дорогой Дон!

Как ты там с нашим любимым Принцем? Часто вспоминаю о тебе, о наших вечерах в твоем уютном коттедже, с бокалом виски или коньяка перед камином. Вспоминаю и наши ночи…

Мы тут закручены почище вашего – с этими нововведениями Принца. Гена строит на бумаге вооруженные силы, вчера спрашивал, ничего, если у нас в армии будут уланы-ракетчики? И гусары-танкисты?