О`Санчес - Суть острова

Первый месяц новой работы с новыми четвертьмиллионными объемами принес ровно сто тысяч навару. Гораздо лучше, чем ничего. Томас Эриду был уволен, а точнее — сам ушел с тонущего корабля, нашел себе место в Иневии, где-то в новомодной Форекс-системе, так не любимой Сигордом, а Гюнтер и София остались. София ждала ребенка и ей было почти все равно, откуда уходить в декрет, Гюнтер побегал, тайком от Сигорда, по брокерским конторам — нигде его не ждали в это жестокое время, тихо вернулся, уповая на чудо… Черт с ними, с премиальными и бонусами, зарплату бы вовремя платили… Все организационные вклады и платежи Сигорд забил авансом еще ранее, на новогоднюю зарплату выделил, страдая безмерно от собственного мотовства, тридцать тысяч на четверых, включая социальные отчисления, семьдесят влил в ресурсы, которых стало числиться на текущее число нового месяца, нового года — триста тридцать тысяч талеров.

Как оказалось — ранее, в докризисную пору, особенно в сравнении с нынешними днями, фирму «Дом фондовых ремесел» на бирже весьма уважали: пусть и не из крупных, но — обязательная, не «темная», что называется, в «кидках», «подставах» и просрочках не замечена, воду никогда не мутила… Сделки солидные… А сделки солидные — стало быть, партнеры по сделкам имеют свою взаимовыгодную долю по ним, чем больше сделок — тем чаще у партнеров появляются поводы радоваться жизни и смотреть на тебя с одобрением, с благодарностью…

Но пришли новые времена: бывшие приятели торкнулись туда, в «Дом ремесел», раз, другой — ни купить они там ничего не могут, ни продать, «ремесленники» занимаются сугубой мелочевкой, прибыли от партнерства с ними никакой, брать пятерки-десятки за канцелярщину они также перестали, потому как и этот сектор внутри биржи захватили другие люди… Был Сигорд, был Яблонски, миллионами ворочали — теперь же оба мелкие суетливые жучки, которым уже никто из докризисных клиентов денег не доверяет. Если их прежние партнеры и кредиторы покинули, если от них сотрудники увольняются — кому они нужны, такие контрагенты? Стал мелочью — занимайся мелочью, веди себя подобающе, как мелочь, не суйся с пустыми разговорами к занятым людям. Если с тобой здороваются, помнят прежние дела и заслуги — то имей совесть, не напрягай своим пустым присутствием место, где люди делают реальные деньги, и знай свое… Понятно, да? Вот и хорошо, что понятно, и что не надо это произносить вслух, при всех. Кивнули друг другу — дальше разлетелись, каждый по своим этажам и жердочкам. Справедливо? Справедливо.

— Да нет же, если абстрактно оценивать нас, как некую хозяйствующую единицу, учитывая штат, объемы произведенных услуг, производственные затраты, полученную прибыль — то мы очень даже ничего, процветающая организация…

— Ты это с кем разговариваешь, Ян, с чайником?

— А?.. Это я сам с собой, вслух рассуждаю. Говорю — фирма мы не сказать чтобы мелкая: сто тридцать тысяч нащелкали за январь, при том, что новогодние каникулы нам мешали.

— В делах, как и в сексе, неудачникам всегда что-то мешает, господин Яблонски. Не забывай, что нам повезло на «дурика», на халяву, что мы провинциалов обслужили, минус зарплата и налоги…

— С налогами почти по нулям выйдем, я гарантирую, я все посчитал и уладил, все концы подшиты как надо, урона не будет. А с зарплатой… Ну… — Яблонски заглянул в чашку, вздохнул и потянулся за новой печенюшкой.

— Не бойся за это, жалованье никто нам не урежет. За январь — столько же положим: мне, тебе и нашей парочке, остальное вливаем дальше. Потерпят. Биржа, провайдеры и прочие кровососы вообще подождут до марта. Подождут?

— Конечно, подождут, вы же не хуже моего знаете порядки, кроме того, почти все оплачено вперед. А тем временем денежки поработают, принося нам сложные проценты… — Яблонски ткнул указательным пальцем в небо и забегал, по обыкновению, по крохотному помещению офиса. Остановился резко. — И проценты эти гораздо, гораздо выше, подчеркиваю, нежели пени за задержку этих денег в нашей системе…

— Ишь ты, как возликовал! Да, сто тысяч добавочных — это неплохо… Но мало. Мало, Ян!

— Сколько есть. Меня гораздо больше волнует ситуация с вашей квартирой. Вам ведь через полгода возвращать кредит… Надо что-то делать.

— Мы и делаем.

— Да нет же, черт возьми, Сигорд! Фигня получается: вы свою квартиру заложили, вы за меня долю в Уставный фонд внесли, а я? Давайте, и я свою заложу? Чтобы все было по справедливости? Нет, Сигорд, вы головой заранее не трясите, я дело говорю. А то ни в какие ворота не лезет. Есть, в конце концов, такие понятия у людей, как стыд и гордость…

— Ты… возмущайся, да печенье запивать не забывай, а то крошки летят во все стороны. Во-первых, не через полгода, а через семь месяцев. Во-вторых, моя доля в пятьдесят раз, а точнее — в сорок девять раз больше твоей, пропорционально и ответственность больше, усваиваешь?

— Нет.

— Слушай дальше. Ответственность больше, а вместе с нею и право принимать решения больше твоего. Я начальник — ты молчок. Теперь усвоил?

— Нет.

— То есть, как это нет?

— Это самоубийственная демагогия.

— Может, и демагогия, но с позиции силы. И самое главное, если я в срок буду носить им проценты, то через семь месяцев я эту квартиру просто перезаложу, еще на полгода, под ту же сумму процентов.

— Простите, не понял вашего оборота речи: за ту же сумму, или за те же проценты?

— Сумму.

— Это уже выйдет двадцать пять процентов за полгода! За такое ростовщичество к стенке надо немедленно ставить, даже не под суд отдавать.

— К стенке-е… Ишь, как понравились тебе наши современные порядки!..

— Мне они вовсе не…

— …а не сам ли рассказывал, как твои предки в Европе ростовщичеством промышляли, вдов и сирот по миру пускали? — Сигорд подбил в стопку свои любимые графики, положил их в февральскую папку и стал ждать, пока чайник вскипит. Чайник был литровый, вода в нем заканчивалась не менее трех раз в день, бывало, что и по пять, но оба они, Сигорд и Яблонски, привыкли к нему и суеверно не хотели его менять на более вместительный и современный.

— Вы меня с кем-то спутали, из моих предков никто и ничем таким шейлоковским не промышлял. И я вам никогда ничего подобного, всей этой наглой чуши, не рассказывал и рассказать не мог! Но даже и за такие проценты — они могут не продлить, лучше отберут собственность, банку так выгоднее будет.

— Не выгоднее. — Сигорд полуоскалился, довольный, и развалился в кресле с сигаретой в уголку рта: лучшим отдыхом на рабочем месте было для него — дразнить партнера и соратника Яблонски. Тот повелся на подначки и закипел не хуже чайника, отлично!

— Почему это??? Давайте посчитаем. Какова реальная стоимость вашей недвижимости?.. Извините, что на такую больную тему, но ради истины…