Китлинский - Клан – моё государство.

15 декабря, поздно вечером, когда в клубе шёл фильм, Саня постучал в окно Ксениной комнаты. Она выглянула, увидела его и мигом выскочила на крыльцо.

– Тебе чего, Сань?

– Ксюха, я в тайгу намылился.

– Сашка! Какой ты неугомонный. Пропадёшь.

– Да я не затем. Твой Апостолов в тех краях, куда еду. Если хочешь, письмо напиши, мне по пути, передам.

– Сашка! Входи. Я мигом.

– Да не спеши ты. Я утром пойду, но рано, затемно. Ты пиши, не гони. Много пиши. Там письмо, как бальзам. В конверт сунь, и под наличник окна,- Сашка показал где,- я заберу. А передать, что захочешь, только немного, в белое заверни и на завалинку.

– Сашенька! Спасибо!

– Ладно, беги в дом, застудишься.

Только двадцать девятого Сашка приполз к своей территории. Почти сто пятьдесят километров за четыре дня он проехал со знакомым эвенком, охотником и оленеводом, тому было по пути – ехал в Охотск. Сотню топал сам. Его сопровождал Плутон. Пять дней вьюжило, пришлось отсиживаться в маленьком зимовье. Метель набила хороший наст, по которому он шёл, не проваливаясь, его сорок пять кило держались на поверхности без лыж.

Мужики встретили спокойно. Крепко жали руку, но никто не похлопывал Сашку панибратски по плечу. Теперь это было уже ни к чему. После блестяще проведенной операции по доставке груза все воспринимали Сашку не просто равным, но и, в какой-то степени, выше себя. Половина состава тащила груз от места посадки вертолета, что было километрах в сорока от разработки. Одну треть уже доставили, громоздкое решили сейчас не перетаскивать – движок, насос, топливо в бочках – отложили на весну. Калитвин сунул в груз аммонал. Технология зимней шурфовки требовала рвать мерзлый грунт, мужики же работали старым испытанным методом, кострили и вынимали оттаявшую породу, поэтому взрывчатку тоже оставили на месте посадки вертолета, ни к чему тащить то, что не потребуется.

За чаем Сашка изложил ситуацию и передал Матвеичу бумаги по официальной части. Тот кивнул, давая понять, что всё посмотрит и сделает необходимые документы по Калитвинской разведке. За полтора месяца, что Сашка отсутствовал, бригада пробила двадцать метров штольни и, уперевшись в гранит, обвязала её крепежом, чтобы летом можно было добирать пески, и приступила к проходке новой штольни в противоположном борту. Матвеич положил на стол перед Саней угловатый некатаный самородок с вкраплениями кварца.

– Два девятьсот,- сказал он,- со второй. Похоже, ты, Александр, прав. С той стороны она выпала.

– А пробы по первой как?- осведомился Сашка.

– Чем глубже, тем мощней. Мы прокопали вдоль гранитной стенки отводы, чтобы проверить, так содержание в правой пошло на уменьшение, а в левой всё время растёт. По всей видимости, её завернуло по ходу течения русла.

– Почему так считаешь, Матвеич?

– Просто. Опыт так говорит.

– Говоришь, под террасу пошла?- с сомнением в голосе произнёс Сашка,- вторую пока бить не будем.

– Как не будем?- Матвеич посмотрел неодобрительно – совались в его профиль работы.

– Завтра с утра мы с тобой поднимемся на гряду и от щеток того ручья стрельнем, потому что её косит, и косит вверх, а не вниз,- упрямился Сашка.

– Александр, такого быть не может,- авторитетно заявил Матвеич,- это невозможно. Природу не обманешь.

– Матвеич, эти горы давно образовались?- Сашка ткнул пальцем в направлении Сунтара.

– По геологическим данным, молодые. И что?

– А коренную жилу раздолбало до их образования или, к примеру, позже? – не отставал Сашка.

– Так этого тебе никто не скажет. Нет таких средств, чтобы точно установить,- усмехнулся Матвеич,- ишь чего захотел.

– Есть,- Сашка вытащил чистый лист бумаги и быстро набросал схему, пояснив,- не знаю я как, но интуиция мне говорит, что рудное это тело развалилось ветряной эрозией, но в безнаклонном варианте. Вот так она и лежала. И теперь так покоится, и в том же месте. На то, что россыпь развернуло, говорит и этот самородок. Его ведь не катало. Он совсем будто вчера выпал из жилы.

– Ты, Александр, не прав. Поверь мне,- в сердцах произнёс Матвеич.

– Я тебе верю, Матвеич. Но истина мне дороже.

– Вот чудак-человек. Ну не могло быть по-другому.

– Как могло быть, можно определить только тем, что я предлагаю. Но спорить не хочу. Ясно, что всё надо тащить и мыть, не оставлять же. Но и основную бросать я не намерен. Сам буду долбить,- Сашка перестал говорить, подумал, и добавил:- Нет, сам не буду. Не горит. Мне сил не хватит. Но проверю обязательно. Может быть, оно, тело рудное, до сих пор не распалось и, коль такие булдыхаи по три кило попадаются, там, в теле жила не меньше, чем в руку толщиной, а это не мерзлый грунт долбать. Вон, аммонал* ложи и радуйся жизни.

– Тёрки надо или мельницы. Нет, Александр, ты человек со сдвигом. Значит, давим всем миром вторую. Выгребем, что есть, а дальше будем кумекать,- решительно заявил Матвеич.

– Хорошо. Уговорил,- Сашка поднялся и пошёл к нарам, лёг и уже оттуда сказал Матвеичу:- Потом устыдишься, не знаю когда, но при жизни твоей я её, сучку, достану, мне голос вещует, что там на пару тысяч тонн, не меньше, этого желтого металла.

– Да спи ты уже. Вот далась она тебе.- Матвеич хохотнул в бороду,- коль свершится так, как ты говоришь, и я ещё жив буду, полбороды сбрею, за волосы на голове не спорю, лысею.

– Принимаю,- отозвался под дружный хохот мужиков, Сашка,- на волосы на голове. Год, если не моя правда, как каторжник прохожу. Бритым под абрека.

К началу августа промывку песков завершили. Стационарный двигатель, соединенный с насосом, дал возможность увеличить скорость промывки в четыре раза. Всего добыли одну тонну шестьсот килограмм. Караванная пешеходка вынесла к сентябрю всё по намеченным "семьёй" маршрутам. Курьер, пришедший третьего сентября, принёс депешу, в которой Сашке вменялось срочно закрыть промысел, свернуть все работы, спрятать технику и отправить добытчиков парами в посёлок. Где-то на подступах к его территории со стороны Охотска появились сначала отдельные разведчики (это было весной), а потом в середине лета группы, численность которых доходила до двадцати пяти человек. Все они копали и мыли пробы на металл. Приказ был короток: заморозить и ждать подхода стрелков. Сашка отправил в первой паре, вместе с Кузьмой, Бояна. Литейщик, опытный мужик, бывший в десятке и ливший металл в формы, гнал ещё и ассортимент изделий. Это были кольца, печатки, серьги, брошки. Он изготовил по Сашкиной просьбе сережки, цепочку с кулоном, брошку и перстенек. Уходящему Бояну, Сашка передал это, как подарок для Ксении на свадьбу.

– Нет, Александр. Не могу взять,- замотал Боян головой,- ты что?!

– Возьмёшь,- завязывая изделия в кусок белой тряпки, сказал Сашка, – куда ты денешься.