Китлинский - Клан – моё Государство 5

– Письма пишешь?

– Нет. И посылок не посылаю.

– Давно адвокатом работаешь?

– Второй год. Сначала сидел в адвокатуре. Занимался всем, что другие мне поручали. В июне прошлого года пригласили в концерн. Я окончил в Швейцарии престижную школу, владею пятью языками свободно. А у них контракты с немцами, французами, англичанами, итальянцами. Но теперь я не адвокат, а юрист. Веду юридические дела концерна.

– Я про такой ничего не слышал. Как он называется?

– "Крестовский-Хаят". Хаят через чёрточку.

– Нет, не приходилось слышать.

– Это в Хабаровском крае.

– Далековато. Чем занимается?

– Добыча и переработка руд, извлечение металлов, строительство гражданских и промышленных объектов.

– Название интересное. От фамилии президента, да?

– Да нет. Крестовский – название ключа. Речушки. Хаят – на местном диалекте означает хребет, горы.

– Топонимика.

– Ага. По этому ключу ходили первопроходцы, основавшие когда-то город Охотск. Шелехов, знаменитый купец и предприниматель, по этому пути изволил не раз следовать. Строил фактории, промыслы.

– Работает концерн-то?

– Фурычит. Сдали 18 тонн золота в казну. Это за три месяца.

– То-то лакомый кусочек,- Рыбкин причмокивает.- Теперь ясно, почему хотят к ноге. За такой куш пойдут на крайние меры. И на убийство. А Кутергина точно в Кремле убили?

– Есть у меня и такая информация. Он сильно на концерн давил. Лез из кожи. Его кто-то грохнул и хочет всю вину свалить на нас. Мы против. Если бы его на улице – всё, нам бы не дали пошевелиться. Но у нас в Кремль входа нет. И козыри попали к нам в руки.

– А вы его убить хотели? В принципе.

– Гавённый, извините за слово, человек. Президент страны его сокурсник. Через него и ступал на горло. Президент может на концерн и армию пустить, спецслужбы. Куда это годится? А мужики там собрались не робкого десятка. Стоит только поджечь и потом не остановить. Вы же знаете, сами тушили не год, не два.

– Это правда. Так толком ничего не решили. Воз и ныне там.

– Так Чечня – мал мал. А там, по Востоку, земельки-то, ой-ой скоко. Народу, правда, не ахти, только его много для партизанской войны и не надо. И горы, тайга без края, да зима лютая.

– А ведь президент на вас-то и озлится. Через генерального прокурора вы ничего не сделаете. Они ему всё так подадут, что виноваты вы.

– Я меры кой какие предпринял, да токмо ранг мой не очень. Пытаюсь выйти на самого президента. Грызня грызней, такая уж мы страна, но мокрое на себя брать не хочется.

– Давайте я вам посодействую.

– Как? Вы же теперь не в чести.

– Так на мне и раньше воду возили. Президента обложили со всех сторон. Информацию к нему дозируют. Я с начальником контрразведки внешней разведки знаком. Он единственный, кто не потерял места после смены власти.

– Если организуете мне с ним встречу, то в накладе не останетесь,- пообещал Левко.

– Хотите мне заплатить?

– Не предлагаю, но намекаю на вознаграждение.

– А если я откажусь?

– Полномочия у меня мышиные, но с руководителем концерна договориться можно. Он меня просил найти на одно место человека. Концерн открывает в Москве своё представительство и нужен директор. Известный, честный, старый. Пойдёте?

– Я же не вас, не концерн ваш не знаю!!?

– Организуем поездку. Своими глазами всё увидите. Там нет дуры и подвоха. 18 тонн за три месяца это 72 в год.

– Надо обдумать. Ограничимся знакомством и обещанием свести с начальником контрразведки ВР.

– И это хлебушек. Вы ему не говорите, о чём речь пойдёт. Я пытался идти таким путём, но все сразу мотали головами. Надо как-то окольно, с хитрецой. Вас к подъезду?

– Нет, нет. Мне надо зайти в булочную. Как мне вас найти?

– Вот моя визитка. Там четыре телефона. Звоните по любому. Меня найдут мгновенно.

– До свиданья.

– До встречи.

Рыбкин вышел из машины и направился в булочную. Его действительно просила жена купить батоны, на что он ответил, уходя, что может быть ему придётся опять в СИЗО, а ей в очередь на передачу посылки. Жена на это погрозила ему кулаком, предупредив, чтоб ни во что не влазил и лучше молчал. А он данное ей слово, не сдержал.

Начальник контрразведки внешней разведки внимательно выслушал Ивана Рыбкина. Они друзьями не были, просто работа секретарём Совета безопасности их свела. На переговорах с руководством Чечни Рыбкину было нелегко лавировать из-за множества подводных течений. А информации из стана чеченцев получить было невозможно. Такую информацию поставлял начальник контрразведки. Когда ты знаешь о внутренних событиях, они невольно начинают тебя уважать, ибо чувствуют, что ты во все оружии. Чеченцы к Рыбкину относились как к человеку достойному, пытающемуся решить проблему взаимоотношений с Москвой, прекрасно понимая, впрочем, что не от него в конечном итоге зависит мир.

– Иван! Я с этим человеком встречусь. Обязательно. По возможности быстро. Концерн такой существует не на бумаге. Это мощнейший механизм, за которым масса металла и новейшие технологии по его извлечению. Мы проморгали за суетой многое. Очень многое.

– Они серьёзные люди?

– Не сомневайся. Думаю, что за такими будущее. Приглашение их прими. К ним наведайся. Но прежде я с этим человеком встречусь. Он не юрист. Такой фамилии нет в списках получивших образование. Ты ему об этом не говори и не намекай, что о его обмане знаешь. Не всё есть ложь.

– А кто он тогда?

– Не пугайся, но это шпион.

– Такого мне как раз и не достаёт!! Связаться со шпионом.

– Чего ты дрейфишь!! Я с ними каждый божий день встречаюсь и ничего.

– Так тебя я в Лефортово не видел!

– Ты был там, потому что на тебя упало подозрение. И оно не могло не упасть. Спасло тебя только то, что нет твоих подписей на документах, а не то, что ты не брал. Мог подписать бумажку невзначай, под неё прыткие уперли бы миллионы и пойди, докажи, что с тобой не поделились.

– Согласен. А какая ложь – ложь?

– Упрямый ты мужик, Иван. Он конечно юрист. Ибо лучше него в этой стране законов никто не знает. Тебе о нём вообще не надо ничего знать.

– Контакт с ним – тень на мою голову.

– Все шпионы делятся на две категории. На наносящих вред стране своими действиями и не наносящие вреда. А информацию собирать шпион обязан. Это аксиома.

– Он не наносящий, так?

– По стечению обстоятельств – да. Хоть по нашим данным работает в стране давно и качественно. Опытный сборщик стоит больших денег. Верь мне на слово. Фамилии он берёт себе от потолка. За день может побывать в ста шкурах. Если его задержать, он сбежит и уйдёт в нелегал, откуда его не вытянуть.

– Предлагаешь мне к нему в доверие втереться?

– Иван!! Такие на пушечный выстрел не подпускают никого к своему доверию. Это у него профессия втереться к людям, а не у тебя.