Китлинский - Клан – моё Государство 5

– Юрий Иванович! Вы про адаптацию слышали?

– Смена климата, часовых поясов. Упреждая ваш следующий вопрос, скажу, что на меня это не подействовало, а вот вода ваша вдарила по слабому месту. Гастрит меня донимал давно, и рано или поздно вылез бы язвой.

– Гастрит – болезнь горожан, пьющих хлорированную воду из крана,- Сашка поднялся.- Пойду, приготовлю удочки. Отдыхайте пока, я вас кликну. Борисович, тебе с поплавком или без?

– Без. Люблю покидать.

– И мне тоже,- попросил Серов.

– Адаптацию я имел ввиду по иной причине. По той, о чём вы себе подумали,- произнёс Сашка и ушёл к реке.

"А вот это уже теплее,- внутренне усмехнулся Серов.- Он ко мне не лез. Или сделал это так, что я ничего не почувствовал, а сие мало вероятно. Красиво. Упор-то какой, а?! Не игра это. Для него, по крайней мере. Если бы он играл в эти бирюльки – сожрали бы его, сходу определив, где он фальшивит. Это примитив: верю не верю по системе Станиславского. А мы имеем дело с другой системой. Вот смогу ли я её понять?! Вот сколько надо иметь знаний, чтобы мгновенно адаптироваться в инородную среду? Много, ой много. И главное – знание языка. Языков. Хоп гоп ца-ца!!! А он владеет многими и всё у него хорошо ложится. Чётко так. Прибывает в страну, с языком всё в норме, быстро обкручивается в бытовой среде и информационной. Тут он попал прямо в точку. Где это проще прокрутить? Великобритания и Франция начала 80-х самый благоприятный климат. Германия не подходит. Ещё можно добавить Италию. А до Европейского континента он, видимо, по миру пошастал. Азию излазил вдоль и поперёк, в ней сверил и отшлифовал модель присутствия, внёс коррективы и на Европейский пришёл уверенной поступью, точно зная их слабые места. Но в США не полез. Почему? Там условия приличные для его сути, более могучие, чем в старушке Европе".

– Пошли, Иванович,- позвал Борисович и прервал мысль.- Уже пора. Клёв обещает быть хорошим. Да он тут, собственно, никогда плохим не бывает.

Хариус реагировал на наживку мгновенно, не давая ей упасть в воду. Цель атаковало сразу несколько рыбин, при этом они мешали друг другу, промахивались. Борисович жутко матерился, сопел, ворчал. Первым нашёлся пацан. Он чуток повозился со снастью и стал дергать одного за другим.

Приблизившись к нему, Борисович предложил:

– Поделись секретом.

– Купите,- ответил пацан.

– Возьму тебя в ночь, ставить сеть,- пообещал Борисович.

– Большое грузило к самому крючку. Падает быстрее, чем они успевают атаковать,- был ответ юного, но уже опытного рыбака.

Борисович чертыхнулся, провёл реконструкцию своей снасти и у него всё пошло хорошо. Секрет пацана перекочевал к Серову и Сашке. Вскоре берег озолотился сиянием рыбьей чешуи. Клёв был таким, что времени на болтовню не оставалось. К концу второго часа наметился спад, и Сашка первым бросил ловить. Из лодки он достал раскладной столик, три ведра и стал собирать рыбу вдоль берега. К нему присоединился Борисович.

– Однако, на бочонок соберётся. У меня на Пологом был в запасе на сто пятьдесят литров. Что бум делать?- он смотрел на кучу.

– Испробуем новую технологию,- Сашка ему подмигнул.

– В целлофановый пакет? Стухнет,- не согласился Борисович, видя, что Сашка вытащил из лодки комок полиэтиленовой пленки.

– Проверим в действии,- Сашка дёрнул рычаг пуска маленького двигателя, и тот стал еле слышно гудеть. Взял тонкий шланг с иглой на конце и мастерски точно вогнал её в красное пятно на комке целлофана.

Подошли Серов и пацан, неся последние рыбины вечернего улова. И тут у всех на глазах комок превратился в бочку. Сашка выдернул иглу и заглушил моторчик.

– Оригинально!!- восхитился Борисович.

– Новейшее достижение в науке. Надувная бочка из полипропилена. Не деревянная, но так изготовлена, что имеет её характеристики. Воздух под давлением держит стенки мёртво,- пояснил Сашка.

– А как крышку?- Борисович осмотрел верх новоиспеченной бочки.

– Её потом надуем,- Сашка показал небольшой комок с синим пятном.- Кладём сверху и качаем воздух вот в эту часть,- он ткнул пальцем в зеленое пятно.- Это кайма при прокачке зажмет крышку.

– Ха!!- выдавил из себя Борисович.- А спустит?

– Не нарывайся на грубость,- предупредил Сашка.

– А что я такого сказал?- обиделся Борисович.

– Не хочу при парне,- Сашка поставил бочку к столику.

– Ну, сдуется, если?- исправился Борисович.

– Она многократного использования. Давление убираешь проколом,- Сашка достал из сапога нож.

– Давление большое?- не отставал Борисович.

– Одна атмосфера,- приступая к разделке, ответил Сашка.- Не сумневайся, Борисович. Она всё выдержит.

– Тебе верю. Новое что-то. Я в магазине не видел. Где мне таких приобрести?- Борисович достал нож и тоже встал к столику.

– Сговоримся,- сказал Сашка.- А кто будет старшим по ухе?

– Я!- вызвался Борисович.- Рановато ужинать.

– А мне можно разделывать?- спросил Серов, заметив, что пацан тоже достал неизвестно откуда специальный нож и занял место у стола.

– В лодке в оранжевом ящике ножи, там же пачки с солью, захватите,- Сашка махнул в сторону лодки.- Пачки три хватит.

Серов выполнил задание и приступил к разделке, глядя внимательно на то, как делают другие. Но выбрать для себя способа не смог, так как они все разделывали по-разному. Он замешкался, и Борисович его подбодрил.

– Иванович! Кромсай как тебе сподручней. Главное чисто внутри, голову в сторону. Остальное не суть важно.

– Ясненько,- ответствовал Серов и стал разделывать с чистки чешуи, потом голова, потом кишки.

Когда разделали две трети, Борисович ушёл готовить ужин, спросив Сашку:

– У тебя с собой надувные ещё имеются?

Сашка кивнул.

Втроём кромсали остатки целый час. Бочка заполнилась на три четверти.

– Семьдесят кило,- определил Сашка.

– А весь объём?- спросил Серов, споласкивая в реке руки.

– Двадцать аглицких галлонов. 90,92 литра.

– А делаете?

– Полсотни видов и объёмов. Это северный вариант. Материал морозоустойчивый. Айда хлебать ушицу. Вон, Борисович, машет.

Они пошли к костру. После ужина легли покемарить, пока не исчезнет с горизонта солнце, и не наступят сумерки. Ночи в этот период времени в данных широтах не наблюдается.

На постановку перемётов ушёл час, ещё полтора часа ставили сеть Борисовича.

– Нет ничего слаще такой житухи!- воскликнул Борисович, отхлебывая из кружки кипяток.- Сидел бы тут вечно и ловил. Ну почему география такая у бога перекошенная? Почему всегда тепло на экваторе? Почему им вечное лафа и счастье, а нам только маленькая часть? Александр, почему?

– Рая, положим, и там нет в помине. Тепло – да, но рыбки совсем не осталось. Всё жадные выхлестали своими загребущими неводами. Если тебя, Борисович, туда пустить, совсем океанская житница пропадёт, начисто иссякнет,- ответил Сашка.