Китлинский - Клан – моё государство 3.

– А ты считаешь несправедливо?

– Не знаю я, Паша, где теперь она, справедливость, поселилась. Куда она изошла из мира этого. Или она от нас отвернулась за наше паскудство, или просто её выкинули, как презерватив после полового акта. Но ты мне не ответил. Почему ему?

– Страшного я в этом ничего не вижу. Их программы есть и у меня. Тоже в свободное время изучаем. Что делаем, знаешь?

– Я в курсе. Шарите по подземной Москве.

– Вот-вот. Меня мужики по первости доняли вопросами. Потом пришёл их человек, стрелок. Молоденький. Лет восемнадцать. Месяц с нами лазил и между делом на вопросы наши отвечал. Теперь мои ребята сами лезут, если что в компьютер за информацией. Я это к тому, что у меня раньше сложилось мнение, что все эти стрелки, ну мощные, ясное дело, но как бы психологически на одно лицо. Одинаковые они в чём-то. Но вот этот с нами пожил и я увидел, что все они разные, абсолютно. У каждого своя душа, своё собственное видение, а объединяет их общий багаж, способности великолепные, так они, Валера, в них воспитаны. Сделано хитро, без всяких там идей. И стало мне страшно оттого, что совсем хорошо увидел я, какую серость мы готовили. Какую тупость наша система обучения давала. Мало того, что знания куцые, но ещё и в душу каждому влезла, беззастенчиво там поковырялась сколь хотела, насрала. Мы все как автомашины с потока. Одна модель. Ну, есть там модификации, только не особо существенные. На первую получку я купил своим девкам компьютер. Не хочу, чтобы они выросли как мы – инкубаторными. А вот почему ему бог-создатель дар вручил, я не знаю. И какое это имеет значение теперь?

– Теперь, конечно, никакого. Обидно, что такой талант и в преступной среде возник.

– А он мог появиться в нашей системе ценностей?

– Нет, наверное. Думаю, что она бы его задавила.

– Вот!- Павел отогнул один палец от бутылки, как бы фиксируя этим движением истину.- С этого и надо начинать. Я про него, знаешь, что думаю?

– Что?

– Он либо мутант…, да, кстати, то, что писали о крысах в подземельях Москвы, что они там мутируют и стали метровыми, ложь. Байкам таким не верь. Попадаются кое-где крупные экземпляры, но отожравшиеся весьма. Это я к слову. Так вот, он либо мутант, мозговой причём, либо он пришелец из космоса. Только ты не смейся.

– Куда уж дальше смеяться! Вещи достаточно серьёзные, чтобы рассматривать все крайности. Я относительно его в страшных сомнениях. Зашёл как-то к Евстефееву и разговор вдруг перешёл на Александра. Выложил я ему свои подозрения. Он от души рассмеялся и говорит: "Ты, Валера, не ищи там, где пусто". Как же не искать, я ему отвечаю, если чувствую, что всё это лежит на поверхности. А он снова смеётся и говорит: "Знаешь, почему Александра назвали Несси?" Нет, отвечаю ему. Потому, говорит, что его нет в природе, как, впрочем, нет и самого Лох-Несского чудовища. Так что получается, не ты один его в пришельцы записал. Многие записали.

– Поручик Киже!- воскликнул Павел.

– Подходит,- согласился Потапов.- Ты сыном, говорят, обзавёлся?

– Придут скоро. Пошли гулять оравой. Увидишь.

– Родители у него есть где-то?

– В Вятке. Мать – побирушка, отец неизвестен.

– Как у него со здоровьем?

– Отклонения имеешь в виду?

– Ну да!

– Врачи смотрели, сказали, что физически здоров полностью, а психологически, Валера, есть конечно. Только лучше такое как у него, чем общее инкубаторское. Пацан хороший, общительный. Посмотрел бы я, как ты за ним бегал. Трое суток мы с Ромой его гнали. Если б на помощь стрелок не пришёл, убёг бы он.

– Ничего себе!- удивился Потапов.

– Вот тебе и ничего себе! Мы в подземке без него в некоторых местах, как без рук. Он что ласка, кругом пролезает.

– А школа?

– Что, Валера, школа!?- Павел махнул рукой.- Ты иди посмотри, кто их в школах учит?! Он больше любой училки о жизни знает, а по части выживания сравнить даже не с чем. Он обретался на Ярославском вокзале. Знаешь, сколько в день имел?

– Скажи!

– Директору школы государство платит в месяц в десять раз меньше, чем он имел в день.

– Подпольный миллионер, что ль?

– Последний нищий он, Валера. Ментам отстегни, крутым тоже, свои под боком сидят, им тоже надо дать на бухло и пайку. Всё у него расходилось. Мы его привезли, отмыли, и я его спрашиваю, что ты, мол, хочешь в жизни? А он взъерошенный такой, нахохлился, как воробей, и отвечает как в сказке. Три желания у него: пожрать, поспать, и если выйдет – в люди добраться. Так вот и сказал: "Добраться". Накормили, спать уложили, теперь топаем в люди.

– Сам его искал?

– Какой из меня психолог?! Нет, конечно. Человек Александра мне его показал.

– Значит без школы!

– Составили ему программу обучения на этот год. Он же ни одного дня в школе не учился. Читать не умел, писать не умел. Жизнь его научила только деньги считать и всё. Баста!

– И научила, видно, хорошо, в отличие от наших экономистов,- Потапов поставил пустую бутылку на столик.

– Наших тоже жизнь научит считать,- смеясь и качая головой, ответил Павел.- Жизнь всему учит через не могу и заставляет делать не как у всех, а так как надо. Разницу чувствуешь?

– Ещё как!- подтверждает Потапов.- Своей шкурой чувствую. Я чертовски рад, что ты обосновался.

– В подземке?

– Тут, Паша, тут. Квартира будь здоров, всё путём, а подземка – ерунда. Не вечно же ты там собираешься торчать.

– Ещё месяцев семь надо. Чтобы всё досконально обследовать. Я бы там ей богу остался, чтобы дерьма, которое по земле ходит не видеть, хоть там и не ахти чисто, но под землёй чище, Валера, много чище.

– А цель в исследовании есть?

– Я целью не интересовался. Какой-то смысл имеется. Мне, Валера, за выполненную работу идёт деньга, а для чего им подземка мне до одного места. Мы все с неё имеем хаты, мебель. Заработок дают приличный и в остальное не суюсь. Одно знаю точно. Не для того исследуют, чтобы взрывать или отравить. Криминального в том нет ничего. Мы, кстати, там не просто бродим. Где кабель подцепим упавший, где контакты подожмем и изолируем, где трубу заклепаем, чтобы вода не текла. Уже стали посмеиваться, что пора Лужкову послать чек для оплаты.

– Тяжело?

– Очень!- признался Павел.- Первые дни всё тело болело невыносимо. Так что шахта, в которой мы у Александра долбили – цветочки. Тут: где на карачках, где вплавь, где как скалолаз. И всё без времени десятками километров. Теперь вот набрали опыта, взяли хороший ритм. Обмундирование, вот что тебя бы удивило. Боты, Валера, ну нет таких в нашей доблестной армии, а обувь самое главное.

– Оружие носите?

– Обязательно. Они нам дали штучного производства. Было у нас две стычки.

– С кем?

– Да хрен их знает! Там лазят все кому ни лень. При первой стычке в нас бросили "черемуху", мы им в ответ долбанули шашку-пугач, имитатор, и они по узкому проходу дали ноги, как стайеры. Во второй стычке выстрелили по нас картечью из обрезов. Мы в броне были, но сильно бьёт сучка. Тогда мы уже озлились не на шутку, зажали их с двух сторон, обстреляли, мы там с глушителями работаем, слышно было только как пули щёлкают в рикошетах.