Китлинский - Клан – моё государство 3.

– Мне да!- отозвался Вильям.

– А мне нет,- упрямился Проня, хоть давно понял, как эти островитяне перемещали свои статуи.

– А ещё утверждают, что мы, британцы, консерваторы!- язвительно заметил Вильям.

– Мне, правда, дороже. Не станешь ведь ты, Саня, утверждать, что так же поступали и египтяне при перевозке своих блоков для строительства пирамид. Как быть в этом случае?- настаивал Проня.- У них леса не было.

– Лес был и у египтян. Но они его для транспортировки не использовали. Пирамида Хеопса – это фикция. Блоками обложили скалу, потом сделали из блоков стены, которые засыпали песком и вывели в высь. Среди проектантов были чудотворцы строительства. Полости с песком, кстати, есть во всех пирамидах. Если бы они всё делали, как положено, то блоков надо было бы в два раза больше. Вы знаете, как они эти блоки поднимали?- Сашка зевнул.

– Противовесами,- ответил Вильям.- Про это знает каждый школьник. Есть древние рисунки на стенах.

– И противовешивали мешками с золотом, да?!- Сашка вознес руки к небу.- Обсерешься так поднимать. Ты видел, какой у пирамид уклон крутизны? Вот вторая моя догадка на острове Пасхи касалась механики установки или подъёма тяжести на высоту. Египтяне до этого додумались, а блоки перевозили примитивно. Знали колесо. Обкладывали они их и катили. Оторванные от цивилизаций островитяне умели поднимать тяжести огромные, но способа колеса не знали, а догадались так перемещать свои статуи, что я вам этот способ объяснять не хочу, настолько он от земли,- Сашка стал укладываться.

– Да чё ты скрываешь-то, Сань? Мы ж свои тебе люди в доску,- умолял открыть секрет Проня, тоже залезая в свой спальник.

– Не могу. Пари у меня с одним человеком. Спор на бочку коньяка. Если ты догадаешься – тоже выставлю. Отбой! Нам рано вставать.

Вильям долго не мог уснуть. Он смотрел на большие звёзды, мерцавшие в небе, вдыхал чистый воздух, прислушивался к шорохам в тайге и журчанию воды в ключе. Ему было хорошо. Щенок начал бродить вокруг лежащих людей в поисках тёплого места, тыкаясь в спальные мешки. На него никто не обращал внимания. Вильям не выдержал и пустил его к себе. Тот, оказавшись в тёплом месте мигом уснул, забившись ему под руку.

Шестнадцать дней Сашка гнал Вильяма без отдыха к посёлку. Когда переправились через реку, связав несколько брёвен, Вильям категорически отказался подниматься на высокий берег.

– Не дури, дружище!! Последний рывок. Тридцать метров подъёма и желанная парная, свежая постель,- подбадривал Сашка, но Вильям уселся на выступ скалы со словами:

– Не могу!!

– Поднимай свои кости! Не позорь меня, себя, Британию не позорь, в конце концов. Ты же морской офицер, чёрт тебя побери!- настаивал Сашка.

– Я подаю рапорт. Хочу быть простым гражданином мира,- бормотал Вильям.

– Бывает хуже!- Сашка подхватил его, перекинув его руку себе через шею и потащил в горку. На самом верху их встретил Игорь.

– Козлина ты, Санька, безрогий! И этого довёл до полного истощения. Ну, что ты за такой урод, а? Нет в тебе чувства жалости к человеку. Мудак!- обругал брат Сашку, перехватывая Вильяма. Он донёс его до бани на руках, как ребёнка. Усадил на лавку.

– Братуха!- Сашка вошёл в баню, он задержался, чтобы подкинуть дров в печь.- Ты бочки получил?

– Да, получил. Чего ты орёшь! Я не глухой,- ответил Игорь.

– Брось эту груду костей, я ему помогу раздеться. Смотайся в порт. Мне надо на завтра три билета до Якутска. Дозвониться, блядь, не могу. Куда они все подевались? Как вымерли,- Сашка с грохотом опустился на лавку.

– Что в тебе так гремит? Как в копилке?- Игорь оставил Вильяма и направился к дверям.

– Гони, гони!- рявкнул Сашка.- Образцы это. В дороге накопытил.

– Козёл!!- бросил Игорь и вышел из бани.

Сашка не ответил ему, сдержался. Вильям, отвалившись на стену, спал, зажав в руке на груди мокрую портянку. Второй сапог снят не был. Сашка померил ему пульс.

– Однако, готов! Пульс 90 в минуту – хорошо. Темп ходьбы держал – хорошо. Вот мозги стали в конце немного барахлить – плохо. Во сне всё какую-то Мери звал – плохо,- Сашка быстро разделся, так же быстро раздел Вильяма и потащил в парную.

Игорь вернулся через час и застал обоих сидящими за столом и смеющимися до слёз.

– Откачал?- Игорь подсел к столу.

– Во втором заходе очухался,- ответил сквозь смех Сашка.

– Три места имеешь. Но зачем тебе три?- наливая себе из бутылки, спросил Игорь.- Кого и куда ты собираешься тащить?

– Снегиря,- сказал Сашка.

– Нет, Санька, ты не козёл! До козла тебе не дорасти. Дай ты парню отдышаться. Он итак бедолага настрадался…,- на этом слове Сашка и Вильям пустились хохотать. Игорь выпил и обиженно произнёс:- Да ну вас всех к чёрту!!

– Не обижайся, братуха! Мы от слова настрадался через философские комбинации дошли до Нострадамуса Мишеля де и катрен в "Столетиях". Вильям стал их читать в той части, где якобы имеются предсказания о Востоке. Вот мы и хохочем. Раньше он считал Мишеля величайшим пророком и верил во всё, что тот писал, но теперь к нему пришло просветление,- оправдался Сашка.- А по поводу Снегиря, так я его силком не тяну. Коль слаб и нет охоты, да юбка держит, пусть тут крепчает. И без него обойдёмся.

– Стерх обещал подойти с минуты на минуту. Я его по пути из аэропорта встретил. Хочет с тобой поговорить,- предупредил Игорь.

– Эт можно,- Сашка вцепился в кусок мяса, пытаясь оторвать жилистую часть, но она не поддалась.

– Ножом отрежь, едок,- посоветовал Игорь.- Лежит же под рукой, а ты корячишься. То, что Мишель писал хорошо, спору нет. Читывал и я его "Столетия". Была у нас его книга от 1555 года издания, утопла по случаю. Не знаю, какой он там был лекарь, но, думаю, не особо блистал. Смотрел я его опусы и в этой части. Бабки повитухи на Руси в те годы большими знаниями владели, чем этот придворный мудила.

– Это не повод человека хаять,- встал на защиту Нострадамуса Сашка.

– Вырвалось. Назад беру. Что мог сказать толкового человек о Востоке в шестнадцатом веке, да ещё о будущем, да ещё в стихах? Ничего! Мы тут живём, предки наши спокон веков бедствуют душой и телом, а ответов не сыскали. А какой-то со стороны взял да написал нам наше будущее впрок, загодя, всё при этом предусмотрев. И бунты, и революции, и возрождение духовное. Ерунда всё это,- в баню вошёл Стерх, поздоровался кивком головы и присел на лавку, не прерывая речь Игоря.- Что была тогда Русь? Мишель родился в 1503 году, когда правил Великий князь Московский Иван Третий Васильевич. Его в 1505 сменил сын. И только Иван Четвёртый Васильевич, в быту прозванный Грозным за вспыльчивый характер, в 1533 присвоил себе титул Великого князя всея Руси. Он же стал первым русским царём в 1547 году.

– Брешет,- сказал Сашка Вильяму.- Иван Грозный родился в 1530 году, а в три года чадо не могло себе титул дать. За него правили. Опекуны его и возвели. Царём он стал тоже с их подачи. Ты, братан, соблюдай хронологию, коль взялся глаголить. Враки на враки не поиск истины, а путаница,- от слов Сашки Стерх улыбнулся.