Китлинский - Клан – моё государство 3.

– Хорошая,- соглашается тот.- Крепковата, но вкус имеет приличный. До войны и у нас делали водку славную. После войны скурвились.

– Спились,- определил Левко.

– От шайтан!- усмехнулся Проня.- И тут зло нашёл. Зачем ты, Санька, таких языкастых готовишь? Все они у тебя как Горбачёв – болтуны.

– Пусть. У них слово с делом не расходится,- Сашка поднял свою кружку.- Поехали, что ль? Её греть – слаще не станет,- и выпил в два приёма.

– Сань! А реформы Столыпина разве не были жестокими? Я, правда, только про аграрную слышал, но всё-таки,- Снегирь выпил и стал жевать хлеб.

– Левко! Дай человеку всё по реформам господина Столыпина. Документов в России об его реформах нет. Большевики их все сожгли, не удосужившись прочитать. Его архив частями хранится в Париже, Лондоне, Нью-Йорке, Сиднее. В основном, в национальных библиотеках. Про аграрную я тебе скажу вкратце. После упразднения крепостного права крестьяне оказались без земли и без работы. Многие подались в города. На фабрики и заводы. Кто-то в торговлю, кто-то ремесло своё затеял. Среди крестьян было много мастеровых мужичков. Они организовывали артельки и бродили в поисках заработка по стране. Треть земельного фонда оказалась не у дел. Поскольку урожайность не была высокой результат – напряженность с продовольствием. Столыпин предложил давать землю в пожизненное пользование крестьянам. Для этого создан был земельный банк, где давали кредит для покупки земли и инвентаря. Давали земельку и бесплатно, но в регионах, где её некому было обрабатывать. А это Сибирь и Дальний Восток. Правительство выкупало у помещиков землю и создавало фонд. До конца сделать ничего не удалось, однако, несколько миллионов крестьян получило от двух до десяти гектаром земли. Это именно те мужички, которых впоследствии Советская власть раскулачила. Неимоверной трудоспособности были эти мужички. Они все жилы из себя вытянули, но на ноги встали, и Россия стала государством продающим зерно и мясо. Ещё они быстро плодились. Численность семей была самой высокой по стране. Они должны были стать подспорьем любой власти. Только их не трогай. Увы! Власть имела на этот счёт свои взгляды, а чем кончилось сам знаешь. Дам тебе малехонькую справочку. Армия Красная под командованием Тухачевского только в Тамбовской губернии при подавлении крестьянского восстания расстреляла за не полные три месяца больше семидесяти тысяч человек. Вот так, Снегирь. А землицу в пользование на Руси было сложно получить всегда и отдавать её без крови не принято,- Сашка глубоко вздохнул.- Ныне тоже дают неохотно и есть уже случаи, когда фермеры, защищая себя и хозяйство, применили оружие. А работать производительно на земле в постоянном страхе невозможно.

– Да. Землёй в этой стране владели свободно только казачьи общины, что располагались вдоль границ империи,- пробасил Проня.- И им Советская власть тоже дала по голове.

– И с большой кровью. У казачков, в отличии от простых крестьян, было оружие и опыт участия в войнах. То, что пишут о якобы красном казачестве в исторической литературе – попытка выдать желаемое за действительность. Такие случаи были редкостью. Казачков задавили массой. На десяток бросали сотню красноармейцев,- Сашка беззвучно выматерился.- Своих при этом положили сотни тысяч и казаков положили всех. Они ушли из страны целыми станицами. В Югославию, Румынию, Францию, даже в Германии осели. Там нет-нет, да мелькают чисто славянские фамилии: Седофф, Конкин, Дурасофф. Из тех, кто России не покинул всех извели. Остался в России один казак. Писатель Шолохов. А писатель, как не повернись, казаком быть уже не может. Ибо казак – профессия и образ жизни в едином целом. Пахарь и воитель в одном лице, вот что есть наше прошлое казачество. В России, кстати, казачья общность сформировалась и удивительным образом ассимилировалась в среду обитания. Ведь, по сути, в прошлом своём это разбойничья вольница, в которую стекались все кому ни лень, кто не желал подчиняться нормам законов государства, был обижен князем или просто лишился семьи. Приходил, чтобы мстить врагам и бродяжить по свету. Таких варнаков хватало в мире во все времена. Скандинав Эрик Рыжий Секира, испанские конкистадоры, генуэзские рыцари, воинство крестовых походов – всё это братия категории одной. Бандитско-разбойничьей. Однако, лишь в Руси это оформилось в четкую структуру. Цивилизованную в части внутреннего распорядка. В других частях света не прижились, а наши договорились с власть имущими. По-разному и в разное время, но они исчезли в пропасти реальной жизни и условий, оставив после себя только воспоминания. А у нас, здесь, возродилось семя, проросло, да и расплодилось великолепно, плотно обустроилось, корни пустило, культуру на протяжении столетий сформировало свою, удивительно неповторимую, яркую. Быт имели особый и ещё многое из того, что слагает не только общину в племя, но окрашивает четкими национальными красками. Казачество – это нация и не иначе. И не важно, где они живут и пусть в паспортах нет записи, что они казаки, но они есть казаки от рождения до смерти. Я это к тому, что котёл наш умело мог взять и приспособить на первый взгляд чуждое, с которым вроде бы надо бороться и извести на корню, не оставив следов, ан-нет, наоборот выходит. А нам предлагают уже апробированные в мире способы ведения хозяйства, законы по владению собственностью. К чему? Да ни к чему. Наш мир азиатский и языческий, хоть многие веруют в единого господа, перемелет миллионы идей и законов, переработает их на свой манер и получится что-то своё особое и миру до селе неведомое, как казачество. Делающие теперь в стране приватизацию не понимают, что у них в головах понимание собственности грязное и вонючее, как вокзальная проститутка. Нельзя строить общегосударственную программу на дерьме, это равноценно провалу. Народ, говорят они, должен стать реальным собственником. Ересь. Вслушайся и сразу увидишь, что это главный лозунг коммунизма. А он, как известно, обосрался. Мне смешно до слёз,- Сашка потянулся, зевнул и продолжил.- Собственность – не панацея, не медикамент лечащий лепру и всё остальное без разбора, куда не приложи. Собственность, не механизм взаимодействия в реальной жизни, воскрешающий из мёртвых умершего неделю назад. Нет, тут можно получить от такого метода лечения народ-зомби, что чревато самоуничтожением. Собственность это миф, это сладкая сказка. Она реальна в жизни нашей паскудной только в голове и с мыслью, что у меня мою хрен кто отберет. Вот возьми эту шахту. Не её саму, речь не о ней, а о том, что она даёт. Мы все коллективные собственники добываемому германию. Почему? Да потому, что мы его нашли и своими руками добываем с помощью механизмов и технологий. А тому, кто мне скажет, что я частный собственник, голову отверну не задумываясь. Пусть любой делает так как мы. Найдёт и добывает, даже такому готов помочь своим опытом и участием, а отнимать у такого за что? Для меня лично собственность, это умение человека созидать. Не более. Желательно, чтобы оно было честным созиданием, не построенным на воровских принципах. Но для этого должны быть соответствующие законы. А так что получается? Возьми Москву для примера. Что делают чиновники, которые получили от народа власть? Воруют для себя и родственников. Законы при этом пишут и принимают те, что им выгодны, а не народу. Честность – это буква закона, а уже потом мораль. У нас элементарной морали нет давно, стало быть, надеяться на закон – глупо. Будь закон главным, все эти Лужковы, Собчаки, Чубайсы имели бы высшую меру наказания вместо кресел. Сучьё правит страной.