Тамара Черемнова - Милашин праздник

И впрямь надо вставать. Милаша тряхнула головой, отгоняя горькие мысли. Сегодня ее праздник, сколько ей исполнилось, даже страшно подумать!

И вот Милаша на коляске, плечи и грудь красиво облегает шелковая праздничная блуза. При помощи неуемной Леськиной фантазии у Милаши на голове возникло что-то наподобие египетской пирамиды. И вот уже из зеркала смотрит не простушка, а девушка, которая обязательно была бы заметна в толпе. Но стук в дверь! И на пороге Наташка с Володькой:

— Ну-ка, Милашка, помоги нашим сибирским белкам! — начинает балагурить Володька и высыпает ей на колени кучу смолистых кедровых шишек.

— Ты что, с ума сошел! Ты же ей юбку новую испортишь! — охнула Наташка и начала быстро стряхивать шишки.

А Милаша в это время пыталась за Володькиным плечом разглядеть третьего гостя.

— Не узнаешь его? — поймав Милашин взгляд, удивился Володька. — Это же Лешка! Помнишь, мы с ним всегда твою коляску ремонтировать приходили!

Да, это был тот самый Лешка, длинноногий парень с серыми шальными глазами, при виде которого замирали девчата. Могучие плечи доброго молодца выпирали из старого полушубка, широкая грудь, готовая хоть сейчас защитить кого угодно. Лешка неуверенно стоял на пороге, опираясь на костыли.

— Лешенька, сынок, когда вернулся? Где служил? — увидев нежданного гостя, воскликнула вышедшая из кухни мать.

— В Чечне, тетя Тася, недавно только оттуда, — и широко улыбнувшись, повернулся к Милаше:

— А это тебе, сам сбил с крыши, — и протянул Милаше ледяной нарост в виде сказочного подсвечника.

— Ох, а что же вы все встали на пороге, проходите в дом, праздничный стол уже накрыт, проходите, гости дорогие…

И вот они за столом, стоит веселый гомон, который безуспешно пытается перекричать Леська, опять кому-то что-то доказывая. Лишь Милаша сидит и чувствует странное тепло и, подняв глаза от чашки, замечает Лешкин взгляд. И сразу же из темных глубин вдруг поднимается теплая волна и заполняет каждую ее клеточку. Это похоже на взрыв вселенной.

Природа никого из живых существ не обделила, наоборот, вложила в Милашу больше понимания, чем в иную здоровую женщину. Она может понять и простить то, что не всегда бывает под силу другим. И Милаша почувствовала, что скоро наступит вечер, когда они с Лешой будут сидеть за столом вдвоем. И она разгладит морщинки на его усталом лице, изгонит грусть из серых глаз. А на столе весь вечер будет гореть восковая свеча в холодном ледяном подсвечнике.

опубликовано в газете «Надежда», 1997, февраль