Джонатан Коу - Дом сна

– А такое бывает? – спросил Роберт. – Я хочу сказать, если кто-то потратил столько усилий и средств, чтобы снять фильм, зачем ему запирать ленту в сейф?

И знатоки кино тут же перечислили этому naif [27]все утраченные фильмы, о которых смогли вспомнить: восьмичасовая версия «Алчности»; «День, когда клоун плакал» Джерри Льюиса – о клоуне, который работает в нацистских концлагерях; пропавшие бобины «Великолепных Эмберсонов»; легендарная «Обратная сторона ветра» Орсона Уэллса, «Блокгауз» – картина о Второй мировой войне с Питером Селлерсом в главной роли, целиком снятая в подземных бункерах на острое Гернси; исчезнувшая сцена в газовой камере из фильма «Двойная страховка»; четыре уничтоженных серии «Частной жизни Шерлока Холмса» [28]…

– Впрочем, Уайлдер не обладает выдающимся талантом, – сказал Терри. – Да и кто возьмет на себя труд восстанавливать какой-нибудь из этих фильмов.

– Вообще-то, он мой любимый режиссер, – сказал Люк. – А у тебя кто?

Это была его излюбленная игра. Терри поджал губы.

– Думаю, у меня такого нет, – сказал он. – Точнее, я уверен, что он существует, но я его еще не нашел.

– Его? – переспросила Черил.

– Этот человек должен обладать бескомпромиссной цельностью. Человек, который пишет сценарии так же, как снимает. Для меня кино – способ выражения личного видения художника.

Если остальные и решили, что Терри слишком претенциозен, то придержали языки.

– В конце концов, я сам хочу написать сценарий. И снять по нему фильм. Вообще-то я уже пишу.

Роберт уткнулся в чашку с остывшим кофе, Черил шуршала оберткой от сахара, а Люк увлеченно рассматривал ногти.

– Рассказать? История жизни одного человека, понимаете, и на протяжении всего фильма его будет играть один и тот же актер, а снимать фильм будут в течение пятидесяти лет. Вы увидите, как за полтора часа он превращается из мальчика в старика. За сценой, где будет показано его лицо в возрасте двадцати лет, полное юношеского энтузиазма, последует огромный скачок, и появится его лицо в возрасте семидесяти лет, изрытое морщинами горечи и разочарований. Головокружительная, стремительная хроника надежды, ссохшейся до отчаяния.

Последовала короткая пауза. Затем Люк сказал:

– Такое кино нелегко будет застраховать, – и отправился оплачивать счет.

Рождество пришло и ушло, начался весенний семестр, и через несколько недель Терри решил, что наконец-то отыскал своего любимого режиссера. В предрассветные часы одним субботним утром по второму каналу Би-би-си крутили фильм с субтитрами «Il Costo della Pesca» – «Дороговато мы заплатили за кефаль». Это была драма в духе неореализма, снятая в 1947 году Сальваторе Ортезе – о двух враждующих семействах из маленькой рыбацкой деревушки Трапани. Хотя Терри раньше слышал имя этого малоизвестного итальянского режиссера, он никогда не видел его картин. Фильм произвел на него невероятное впечатление – словно тьму вдруг прорезала вспышка света. Терри смотрел его один во мраке эшдаунской гостиной, выдув предварительно полбутылки красного вина; соображал он плохо и хотел уже лечь спать, но через пять минут после начала фильма он был уже бодр как никогда и со всех ног бросился к себе в комнату за блокнотом. Его заворожили крупные планы древних, обветренных лиц рыбаков («лицо, подобное ландшафту», – написал он в блокноте), строгие черно-белые кадры сурового сицилийского побережья («ландшафт, подобный лицу», – добавил он), первобытная простота сюжета и его неумолимая концентрация на мучительной бедности персонажей («неутомимая консервация на учительской бледности», – записал он, опустошив бутылку). Терри казалось, что наконец-то он обнаружил режиссера, который соединяет сочувствие к простым людям с ясным, но в то же время выверенным языком кинематографа, и тем самым воплощает в своем кино все, к чему, по мнению Терри, должен стремиться этот вид искусства.

В ту же субботу, во второй половине дня, Терри примчался в университетскую библиотеку перед самым закрытием и сделал копию статьи об Ортезе из «Кембриджского кинематографического справочника».

Итальянский режиссер, в середине 30-х годов работал монтажером и звукорежиссером; по слухам, помогал Роберто РОССЕЛИНИ (см.) в работе над сценарием фильма «Лучано Серра, летчик» (1938). Во время войны снял множество короткометражных документальных фильмов. Дебютом Сальваторе в художественном кино стала лента «Il Costo della Pesca» («Дороговато мы заплатили за кефаль», 1947), которая наряду с картинами «Рим, открытый город» Росселини и «Шуша» Витторио ДЕ СИКА (см.) знаменовала приход неореализма. Фильмы 1950-х годов, в том числе «Paese senza pietа» («Земля без жалости», 1951) и более оптимистичная «Morte de Fame» («Голодная смерть», 1955) продемонстрировали его приверженность неореализму, который, как считал Ортезе, предали его коллеги – в особенности Де Сика, чью картину «Умберто Д» (1952) он открыто поносил за сентиментальность. В 1960-х годах, когда итальянский кинематограф попал под влияние модных сексуальных комедий и ярких излишеств Федерико ФЕЛЛИНИ (см.), точка зрения Ортезе на экономические и человеческие отношения стала еще более мрачной, и его единственный цветной фильм, снятый для крупной киностудии, «И la vita!» («Вот это жизнь», 1964) пришлось переснять, потому что финал сочли чрезмерно пессимистичным. (Фильм повествует о любящей матери, которая становится проституткой, чтобы оплатить лечение сына, страдающего шизофренией. В финале ленты она поступает в домработницы к богатой флорентийской супружеской паре, но в первоначальном варианте фильм заканчивался иначе – когда героиня накопила достаточно денег, чтобы вывезти семью из тесной и грязной квартиры, она теряет обе ноги во время странного происшествия с пылесосом.) Последний фильм Ортезе так и не был показан широкой публике. Фильм, шокирующее и безжалостное обвинение военным и, по словам режиссера, «гимн упадку человеческого духа», «Sergente Cesso» («Сортирный долг», в американской версии: «Армия – это дерьмо», 1972) не смог найти прокатчика, и его увидела лишь горстка людей, в том числе некий итальянский критик, который, как говорят, покинул зал через десять минут и сообщил репортерам, что Ортезе «следует усыпить, как больное животное». Не сумев собрать средства на съемки очередного фильма, Ортезе последние три года жизни провел затворником в горах Тосканы, где скончался от пневмонии зимой 1975 года.

Значит, существует утраченный фильм Ортезе! В нервном возбуждении Терри дочитывал последние фразы. Он сразу понял: поиск известных и неизвестных фильмов этого режиссера уже стал его навязчивой идеей. Утром в понедельник он позвонил своей научной руководительнице и получил разрешение взять в качестве темы диплома жизнь и творчество Ортезе.