Олег Андреев - Казино

Пока несчастный счастливчик выкладывал деньги из разных карманов и снимал с себя паутину проводов и микросхем, Машков списывал с паспорта Рейна данные и с интересом наблюдал за его манипуляциями. Оказалось, что хитрый изобретатель являл собой целый компьютер. На его пальцах крепились едва заметные контакты, заменяющие клавиатуру, провода от них тянулись к микросхемам, рассредоточенным под пластырем по всему телу, миниатюрный дисплей был вмонтирован в оправу очков. Питалось все это чудо техники от батареек, спрятанных в каблуках ботинок: Боря правильно рассчитал, что магнитные ловушки на входе в казино не должны реагировать на металл в обуви, иначе как бы сквозь него проходили обычные посетители со стальными супинаторами в штиблетах.

– Та-ак, – оценивающе осмотрел Машков горстку микросхем и клубок проводов на столе. – И неужели это сработало?

– Да, – с гордостью, пробивающейся через страх, ответил «Кулибин». – Пять дней я записывал данные, дома сгонял на свой «пентюх» и анализировал…

– Что за программа? – поинтересовался немного знающий суть дела Машков.

– Моя. Ноу-хау. Ну и вот сегодня поставил все что было – и выиграл, – горестно вздохнул Боря.

– Ну что тут у вас? – спросил входящий Петр Ильич – ему уже сообщили о задержании. – Интересное кино, – оценил он разложенные на столе атрибуты. – Кто вы по специальности?

Борис в это время неловко прыгал на одной ноге, надевая брюки.

– Программист.

– И как дошли до жизни такой? Ведь хорошая, денежная профессия. На вас большой спрос за рубежом.

– Невыездной я, а то бы давно уехал из этого бардака, – неожиданно почти радостно ответил Рейн: он понял, что худшее позади и бить его не будут, если разговаривают в таком тоне.

– И отчего вы невыездной? – поинтересовался Машков. – На оборону работали, что ли?

– С моим пятым пунктом? Нет, я прикладной математикой занимался в НИИ, пока не разогнали его. А невыездной я из-за матери – она у меня в психушке, не спит совсем.

– Бывает, – посочувствовал Петр Ильич. – И чем на хлеб зарабатываете кроме окучивания казино?

– Да что вы, это я в первый раз попробовал. А так – ремонт, настройка, апгрейд компьютеров. Перебиваюсь… Скажите, а нельзя ли сохранить за мной выигрыш? – обратился Борис к Козыреву, понимая, что это хозяин или, по крайней мере, «добрый следователь», в отличие от Машкова. – Я же выиграл! Любая игра – это состязание интеллектов, а это устройство – продукт моего.

– А наш вы расцениваете способным только на катание шарика и сдачу карт? – усмехнулся Козырев.

– Нет, но почему же? Я, прежде чем разработать свою программу и это устройство, тщательно изучил теорию вопроса, в «иностранке» полгода просидел, как в МГУ учили, так что отлично знаю, насколько сложное это дело – казино держать. У меня даже кое-какие идеи на ваш счет имеются…

– Интересно, интересно. Может, поделитесь? – оживился Козырев, давно уже мечтавший о встрече с каким-нибудь техническим гением, способным повысить эффективность облапошивания игроков – неужели случай свел его с таковым? – Если это окажется нам полезным, так и быть, сохраним за вами не совсем честный выигрыш.

– Понимаете, это ноу-хау стоит гораздо больших денег, чем мой выигрыш, – удивляясь собственной смелости, возразил Рейн. – Бог с ними, с тремя с половиной штуками, я их могу и в другом месте выиграть – вы же не станете распространять обо мне информацию по всем казино Москвы. Их убыток – ваша прибыль, не так ли? А вот пойди я к ним с моим предложением, в выигрыше они окажутся.

– Пит, да гони ты этого Бендера в шею, – предложил Машков.

– Не горячись, Паша. Дай-ка мы наедине побеседуем с Борисом… – заглянул Козырев в паспорт, – …Абрамычем. Ух ты, да вы тезка нашего главного бендера! Если что не так окажется, он твой. А если не врет, он наш – и мы его не обидим. Пойдемте, Боря, ко мне в кабинет…

Так в штате казино появился новый специалист – инженер-аналитик, как его обозвали, а на самом деле – Брейн, технический мозг заведения. Выигрыш оставили за ним, и на эти деньги несчастную маму-шизофреничку Бориса Рейна уже полгода содержали в специальном санатории, полностью освободив его от забот о ней.

Кабинет Брейна отнюдь не напоминал логово холостяка и мастерскую изобретателя, чего можно было бы ожидать от помещения, в котором уже полгода безвылазно проводил время этот почти безумный изобретатель и холостяк наедине со своим детищем и куда не допускались не то что уборщицы, но и прочие смертные. Исключение делалось лишь для Петра и Павла, но они не злоупотребляли своим правом. Даже пищу для Брейна приносили в приемную к Кате, а она откатывала ее на тележке по коридору и подавала поднос в специальное окошко, проделанное в двери, что и вовсе напоминало тюремные обычаи. И все-таки в этом таинственном кабинете царил идеальный порядок, присущий скорее операционной, а не мастерской, столовой и спальне одновременно. Вдоль одной из стен стояли полки с книгами, инструментами и деталями компьютеров, в проеме между ними примостился настольный универсальный станочек, на котором Брейн ухитрялся вытачивать точнейшие детали из металла. Из другой стены откидывались спартанская кровать и небольшой столик для приема пищи. Перед окном стоял большой письменный стол, на котором разместился мощнейший компьютер, соединенный проводами со странного вида лампой, свисающей с потолка точно над небольшим столиком с рулеточным колесом посередине.

– Минуточку! – откликнулся Брейн на стук в дверь, и электронный замок на ней послушно щелкнул, пропуская гостей, внимательно изученных с помощью телекамеры.

– Здравствуй, Боря! – искренне тепло поприветствовал хозяина кабинета Козырев. – Ну, чем еще порадуешь?

– Почему еще? – удивился тот.

– А потому, что «интра», которую вы с Левиным наладили, приносит весьма ощутимые результаты – будет вам премия в этом месяце.

– Спасибо, очень кстати: мне для матери нужно комплекс витаминный покупать.

– Кстати, вот тебе сувенир из Лондона, – вспомнил Петр Ильич о словах Машкова, доставая из кармана «паркер» с золотым пером, который купил для себя. – Будешь мудрые мысли записывать или телефоны девочек, – рассмеялся он.

– Мысли мои здесь, – кивнул Борис на компьютер, – а девочки – там, – махнул он на окно. – Но все равно спасибо.

– Ну как, готов твой станок для печатания денег? – спросил Машков.

– В принципе да. Могу показать.

– Неужели? – обрадовался Козырев. – Что ж ты молчишь? Показывай скорее!

Борис подошел к маленькому рулеточному столику-макету и, ухватив за ось, вынул колесо из гнезда.

– Вот смотрите – в колесе никаких изменений, – показал он самое обычное устройство. – Известно, что именно его требуют показать в случае возникновения подозрений.