Роальд Даль - Дорога в рай (Рассказы)

– Ну уж ты скажешь!

– Я не шучу.

– Чепуха, - сказала Анна. - Бабьи сказки.

– Боюсь, что это не так.

– Ты, наверное, имеешь в виду беременных женщин.

– Я имею в виду всех женщин, Анна.

Он перестал улыбаться и говорил вполне серьезно. Похоже, его тревожило ее здоровье.

– В какой области ты специализируешься? - спросила она. - В какой области медицины? Ты мне так и не сказал.

– Гинекология и акушерство.

– Ага!

– И давно ты пьешь джин? - спросил он.

– О, лет двадцать, - ответила Анна.

– Помногу?

– Ради Бога, Конрад, перестань беспокоиться о моем здоровье. Пожалуйста, я бы хотела еще один мартини.

– Разумеется.

Он подозвал официанта и сказал:

– Один мартини с водкой.

– Нет, - сказала Анна, - с джином.

Он вздохнул, покачал головой и произнес:

– Нынче не прислушиваются к советам своего врача.

– Ты не мой врач.

– Это так, - согласился он. - Но я твой друг.

– Поговорим лучше о твоей жене, - сказала Анна. - Она такая же красивая, как и раньше?

Он помолчал какое-то время, потом ответил:

– По правде говоря, мы разведены.

– Быть не может!

– Наш союз просуществовал целых два года. Но потребовалось много усилий, чтобы сохранить его даже на такое время.

Анну это почему-то глубоко потрясло.

– Но она же была такой прекрасной девушкой, - сказала она. - Что же произошло?

– Все произошло, все, что только может быть плохого.

– А как же ребенок?

– Она забрала его. Женщины всегда так делают.

В голосе его прозвучала горечь.

– Она увезла его к себе в Нью-Йорк... Он приезжает повидаться со мной раз в год, летом. Ему сейчас двадцать лет. Он учится в Принстоне.

– Хороший мальчик?

– Замечательный, - сказал Конрад. - Но я его почти совсем не знаю. Все это не очень-то весело.

– И ты так больше и не женился?

– Нет. Но хватит обо мне. Поговорим о тебе.

Он начал медленно и осторожно подталкивать ее к разговору о здоровье и о том, что ей пришлось пережить после смерти Эда. Она поймала себя на том, что без смущения говорит с ним обо всем.

– Но что же заставляет твоего врача думать, будто ты не совсем выздоровела? - спросил он. - Ты мне не кажешься человеком, который собирается покончить с собой.

– Я тоже думаю, что не способна на это. Хотя временами - не часто, имей в виду, а только иногда, когда я впадаю в депрессию, - у меня возникает чувство, что покончить счеты с жизнью было бы не так уж и сложно.

– Что с тобой в таких случаях происходит?

– Я направляюсь к ванной, где есть полочка.

– А что там у тебя?

– Ничего особенного. Обыкновенный прибор, который есть у всякой женщины, чтобы сбривать волосы на ногах.

– Понятно.

Конрад какое-то время внимательно всматривался в ее лицо, потом спросил:

– Именно такое у тебя было состояние, когда ты мне позвонила?

– Не совсем. Но я думала об Эде. А это всегда немного рискованно.

– Я рад, что ты позвонила.

– Я тоже рада, - сказала она.

Анна допивала второй бокал мартини. Конрад переменил тему и начал рассказывать о своей работе. Она смотрела на него и почти не слушала. Он был так чертовски красив, что нельзя было не смотреть на него. Она взяла сигарету и протянула пачку Конраду.

– Нет, спасибо, - сказал он. - Я не курю.

Он взял со стола коробок и поднес ей огонек, потом задул спичку и спросил:

– Эти сигареты с ментолом?

– Да.

Она глубоко затянулась и медленно выпустила дым к потолку.

– А теперь расскажи о том, какой непоправимый вред они могут нанести всей моей половой системе, - сказала она.

Он рассмеялся и покачал головой.

– Тогда почему же ты спросил?

– Просто интересно было узнать, вот и все.

– Неправда. По твоему лицу вижу, что ты хотел мне сообщить, сколько заядлых курильщиков заболевает раком легких.

– Ментол не имеет никакого отношения к раку легких, Анна, - сказал он и, улыбнувшись, сделал маленький глоточек мартини из своего бокала, к которому до сих пор едва притронулся, после чего осторожно поставил бокал на стол.

– Ты мне так и не сказала, чем ты занимаешься, - продолжал он, - и зачем приехала в Даллас.

– Сначала расскажи мне о ментоле. Если он хотя бы наполовину столь же вреден, как и сок ягод можжевельника, то мне срочно нужно об этом узнать.

Он рассмеялся и покачал головой.

– Прошу тебя!

– Нет, мадам.

– Конрад, ну нельзя же начинать о чем-то говорить и недоговаривать. Это уже второй раз за последние пять минут.

– Не хочу показаться занудой, - сказал он.

– Это не занудство. Мне это очень интересно. Ну же, говори! Не смущайся.

Приятно было чувствовать себя немного навеселе после двух больших бокалов мартини и неторопливо беседовать с этим элегантным мужчиной, с этим тихим, спокойным, элегантным человеком. Наверное, он и не смущался. Скорее всего нет. Просто, будучи щепетильным, он был самим собой.

– Речь идет о чем-то страшном? - спросила она.

– Нет, этого не скажешь.

– Тогда выкладывай.

Он взял со стола пачку сигарет и повертел ее в руках.

– Дело вот в чем, - сказал он. - Ментол, который ты вдыхаешь, поглощается кровью. А это нехорошо, Анна, потому что он оказывает весьма определенное воздействие на центральную нервную систему. Впрочем, врачи его иногда прописывают.

– Знаю, - сказала она. - Он входит в состав капель для носа и в средства для ингаляции.

– Это далеко не основное его применение. Другие тебе известны?

– Его втирают в грудь при простуде.

– Можно и так делать, если хочешь, но это не помогает.

– Его добавляют в мазь и смазывают ею потрескавшиеся губы.

– Ты говоришь о камфаре.

– Действительно.

Он подождал, что она еще скажет.

– Лучше говори сам, - сказала она.

– То, что я скажу, тебя, наверное, немного удивит.

– Я к этому готова.

– Ментол, - сказал Конрад, - широко известный антиафродизиак.

– Что это значит?

– Он подавляет половое чувство.

– Конрад, ты выдумываешь.

– Клянусь, это правда.

– Кто его применяет?

– В наше время не очень многие. У него весьма сильный привкус. Селитра гораздо лучше.

– Да-да, насчет селитры я кое-что знаю.

– Что ты знаешь насчет селитры?

– Ее дают заключенным, - сказала Анна. - В ней смачивают кукурузные хлопья и дают их заключенным на завтрак, чтобы те вели себя тихо.

– Ее также добавляют в сигареты, - сказал Конрад.

– Ты хочешь сказать - в сигареты, которые дают заключенным?

– Я хочу сказать - во все сигареты.

– Чепуха.

– Ты так думаешь?

– Конечно.

– А почему?

– Это никому не понравится, - сказала она.

– Рак тоже никому не нравится.

– Это другое, Конрад. Откуда тебе известно, что селитру добавляют в сигареты?

– Ты никогда не задумывалась, - спросил он, - почему сигарета продолжает дымиться, когда ты кладешь ее в пепельницу? Табак сам по себе не горит. Всякий, кто курит трубку, скажет тебе это.