Анатолий Усов - Роман с Полиной
- Название:Роман с Полиной
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:В.А. Стрелецкий
- Год:2006
- Город:Москва
- ISBN:978-5-91039-01
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Анатолий Усов - Роман с Полиной краткое содержание
Всякое приключение имеет свой тайный смысл, свой мотив. Приключение главного героя «Романа с Полиной» ведет его к открытию смысла жизни через смысл ненависти, смысл любви, смысл дружбы, смысл предательства.
Он рискует, но идет, мучается, но идет, он ставит на кон саму жизнь и, когда, кажется, уже проигрывает ее, все равно не прерывает игры, не сворачивает с дороги. Жизнь предоставляет ему случай понять, а читателю — оценить понятое.
Роман с Полиной - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
— Так точно, — подтвердил Горбенко.
Что странно, матросы, мичманы и офицеры слушали меня, как хорошие ученики на уроке. А некоторые даже переживали. Золотая мне попалась команда.
— Можно было бы, — продолжал я. — Можно было придумать что-то еще, ведь они все были классными моряками… Но они… все, что можно было расклепать и снять, расклепали и сняли, все это полетело за борт… все, что горело, полетело в топки… Вон там, где поглубже, утопили мелкие пушки и пулеметы, замки от больших орудий… Разбивали кувалдами механизмы, приборы. Потом выгрузились на берег. Корабль взорвали… Наверное, в каждой войне бывает своя глупость, которая подчиняет себе волю людей и не дает поступить разумно… Герои превратили себя в трусов и даже в преступников… Несчастного барона, если мне не изменяет память, потом даже судили… Но мы не будем к ним так жестоки, ибо было сказано: пусть бросит камень в меня тот, кто лучше меня… Я сейчас подумал, может быть, они были уверены, что японцы устроили погоню и могут захватить в плен корабль, может быть, у них уже не было боеприпасов, чтобы дать им последний бой… Не знаю, не помню, и не будем судить, может быть, тогда и сами не будем судимы… Сейчас мы на то, что осталось, возложим венки, дадим салют из всех орудий их смелости, их лучшей минуте, которую они все-таки пережили, и дай нам Бог тоже пережить такую.
Мы опустили венки и, подняв с акватории Пресного озера каких-то непонятных рыжих уток, хорошенько постреляли из всех орудий. Может быть, это казарки. Жалко, Полины не было с нами, она бы тут же сказала, что это за утки, ведь она биолог.
— Товарищ Командор, разрешите матросам завести невод, что-то хочется всем ухи? — спросил меня кавторанг Горбенко.
— Разрешаю, — как же давно я научился говорить это властное слово, хотя всегда знал и знаю, что никто из нас не имеет права что-то разрешать или запрещать другому такому же человеку, как он. — А мне дайте, пожалуйста, лодку, хочу съездить на берег.
— Спустить гичку для Командора! — отдал приказ кавторанг.
К нам подошел интеллигентный матрос — фельдшер корабельной амбулатории.
— Товарищ Командор, еще на гражданке я вроде где-то читал, что командующий Тихоокеанской эскадры адмирал Рождественский приказал перегрузить на крейсер «Изумруд» всю казну эскадры в два миллиарда долларов золотом…
Я не слышал об этом и нигде не читал, хотя версия была интересной и могла бы как-то объяснить всю нелепость поведения Ферзена.
— …и что якобы это золото затоплено здесь и до сих пор не поднято, — договорил фельдшер. — Может, поэтому Ферзен так странно повел себя. Его расстреляли или типа того?
— Расстреливать стали позднее, через 13 лет. Разрешаю спустить водолазов и проверить версию, — сказал я Горбенко. — Хотя уверен, здесь ничего нет. А возможно и не было, хотя версия не лишена интереса…
Пока ребята заводили невод, а водолазы опускались к останкам крейсера, я взял гичку, он же «тузик», он же маленькая лодочка для одного человека, и пошел на берег. Моряки, оказывается, всегда говорят «пошел» и никогда не говорят «поплыл», что немножко странно для непосвященных.
Я причалил к перешейку, который соединяет мыс Орехова с остальной землей и одновременно отделяет Пресное озеро от соленой воды залива и всего Тихого океана. Сегодня он тоже был Тихим, как в дни Магеллана, когда он открыл его. Интересно, тогда тоже была весна? Что-то у меня плохо становится с памятью. И совсем отвратительно с нервами — я ступил на старую, заросшую высоченной дикой травой дорогу, и заплакал. Как же мне хотелось идти и выть. Я огляделся, я был один. Я шел и выл. Я ни в чем себе не отказывал. Я выл во весь голос. Хорошо, что матросы не видели, какая я в общем-то слякоть.
Я шел по местам, где сорок семь лет назад был счастлив мой папа, молод мой дедушка, и плакал, потому что прошлого не вернуть и все в жизни происходит совсем не так, чтобы мы были счастливы.
Это было прекрасное место, сопки светились нежным розово-сиреневым цветом. Надо спросить у Горбенко, как называются эти сказочные кусты. Наверное, это багульник, вид таволги, или ивы, или как там еще. Моя любимая девочка, конечно, знает, что это за куст. Ведь она биолог. Интересно, как там она сейчас, в Америке? Что рассказала обо мне Роберу? Что сказала Деборе? Что думает обо мне сама…
Мне стало жарко, будто я опустился в горячий гейзер — я сошел с ума?.. Полина не в Америке. Полину убили, когда мы ехали на экскурсию в заповедник имени Комарова, и сопки светились точно таким же розово-сиреневым цветом. Как я мог забыть про это? Я еще спросил ее, что это такое? Она ответила, дикая вишня, которую зовут сакура. А здесь это не вишня, нет, это совсем не вишня… это просто багульник…
Сегодня утром я едва встал. Из меня фонтаном шла темная кровь, значит, процесс идет и осталось совсем недолго… Хорошо, что Полина не увидит меня таким. Хорошо, что в моей адмиральской каюте есть гальюн, и никто не знает, что я разлагаюсь. Я подумал, что, может быть, когда я стану совсем плох, мне надо будет как-то ускорить процесс, например, упасть в море, чтобы никто не видел и не мог спасти. И чтобы я сам не мог выплыть.
Эти шкурные мысли о самом себе высушили мои слезы.
Вот здесь был пляж, здесь мой веселый, любимый юным народом пятнадцатилетний папа купался с друзьями. В этом месте, на глубине, стояла вышка. К ней от берега вели мостки. Как-то на спор папа прыгал с нее ночью в кромешную тьму. Он говорил, что здесь очень глубоко, около пятидесяти метров.
Я посмотрел на тихое спокойное озеро, и оно почему-то стало казаться враждебным. Наверное, в таких озерах водятся всякие Несси. Папа говорил, что как-то он с одной девочкой переплывал через озеро вон в том диком месте, и им обоим весь путь чудилось, что кто-то следит за ними из глубины и вот-вот схватит за ноги.
Я подумал, может быть здесь? Вдруг оно схватит меня…
Я разделся догола, аккуратно свернул одежду и сложил ее кучкой на тоненькой полоске песка. До чего холодной показалась вода. Тогда тоже был май, когда папа прыгал в темноту с вышки. Хорошо, что вода ледяная, вполне может свести ноги, и тогда, если даже не попадется Несси, я не выплыву. Главное, чтобы это не было самоубийством, потому что самоубийц ни за что не оправдают на страшном суде. Я вспомнил, что письмо я еще не написал, и вернулся на берег.
…Эта девушка была старше папы на год, в 56-м она окончила десять классов, получила золотую медаль и 7 июля уехала в Свердловск, теперешний Екатеринбург поступать в политехнический институт.
Папа уехал с родителями в Горький, теперь Нижний Новгород, который всегда вспоминал как очень тяжелый и неудачный, по-настоящему горький для него город. Там у папы на берегу затона им. 25-летия Октября в деревянном одноэтажном доме жил дедушка, мой прадед.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: