Владимир Высоцкий - Собрание сочинений в четырех томах. Том 4. Проза

Женщина в ужасе смотрела на эти приготовления. Трое вышли в коридор, молодой человек осторожно постучал, дверь открылась, и тройка тут же ввалилась в купе.

Несколько минут в тесноте и в темноте шла ожесточенная потасовка, а потом сильно помятая тройка, тяжело дыша, вывалилась в коридор. В дверь можно было заметить связанных, лежащих как мешки благообразного господина и человека с неприятным лицом.

Молодой человек в коридоре, задыхаясь, снова рванул стоп-кран. Раздалось шипение, но поезд не остановился.

– Дьявольщина! – выругался молодой человек, и они снова прошли к себе в купе.

– Почему он не остановился? – спросил «молодожен».

– Вероятно, с ними был уговор только на один раз. А сейчас они решили, что кто-то забавляется.

В коридоре снова открылась дверь первого купе, хотя она не должна была открыться, а потом кто-то вскрикнул и пробежал в третье.

– Не нравятся мне наши соседи слева, – снова забеспокоился мужчина, в прошлом невеста, – не нравятся. Они принесут нам несчастье! Увидите.

Женщина издала какой-то звук.

– Не рыпайтесь, мадам, постарайтесь уснуть. – Молодой человек даже не взглянул на нее.

Пробил третий звонок, и экспресс, быстро набирая скорость, помчался через материк.

В вагоне первого класса, какие были в 1975 году, проводник с подносом, на котором стояли коньяк, виски и джин, вошел в первое купе. Всего в вагоне четыре купе, но ему суждено было зайти только в первое…

В третьем купе того же вагона расположилась молодая пара. Это были уже настоящие молодожены. Они были предупредительны друг с другом, ежеминутно задавали друг другу вопросы вроде: «Как ты себя чувствуешь?», сдували друг с друга пылинки и откровенно любовались друг другом.

– Нам сказочно повезло. Как будто мы выиграли билет на поезд в лотерею. – Жених сиял. – Как ты переносишь поезда, дорогая? Тебя не укачивает? – Жених был совсем юный, наверное, даже еще не начинал бриться, но невеста выглядела еще моложе.

– С тобой меня укачивает даже на земле, – сказала она и подставила ему щеку для поцелуя. – А проводник – просто молодец. Он, наверное, увидел – как мы хотим уехать. Кстати, ты уже рассчитался с ним? – спросила девушка.

– Нет, он сказал, что зайдет сам. Тебе не холодно? Накройся пледом. – И он укутал свое сокровище в плед.

Сокровище забралось с ногами на диван и восторженно глядело в окно. Быстро темнело.

– Как ты думаешь, ему не попадет, что он посадил нас без билета? – спросила она.

– Не думаю. Поезд нигде не останавливается. Не волнуйся, он знал, что делает. Во всяком случае, это замечательно. Это настоящее свадебное путешествие. В таком прекрасном поезде, да еще вдвоем. И никто не придет, потому что поезд нигде не останавливается. Блеск! Ты не хочешь чего-нибудь выпить? – Жених нажал кнопку вызова проводника.

Никто не явился.

– Он, наверное, занят и зайдет попозже.

– Конечно, я ведь должен рассчитаться с ним. Как ты себя чувствуешь, малыш?

– Замечательно. – И она снова подставила свое прелестное личико, чтобы он ее поцеловал…

– Мама, наверное, сходит с ума, – неожиданно проговорила девушка, и радость ее тут же сменилась грустью. – Все-таки надо было предупредить ее. Она ведь такая старенькая.

– Она бы ни за что не отпустила тебя. И потом, мы муж и жена, и мы уже не дети.

– Об этом мы ей тоже не сказали. Из-за тебя. Я не знаю, чего ты испугался. А сейчас она, конечно, сходит с ума, – повторила девушка и чуть не заплакала.

– Ты видела, какое неприятное лицо у этого типа из первого купе? Прямо экранный убийца, – сказал он, чтобы сменить тему. – Сто против одного, что у него темненькое прошлое!

– Быть может и нет – по лицу никогда не угадаешь. У тебя вот – вон какое милое личико, а ты ведь далеко не ангел. Правда? – Она из всех сил пыталась на него разозлиться и рассердить его. – Ведь ты сначала соблазнил меня, а потом обманул маму! Какая я дура, что согласилась ехать. Никогда себе этого не прощу.

– Я могу завтра взять тебе обратный билет, и ты поедешь к своей мамочке и попросишь у нее прощения. Потом вы вместе перемоете мне кости, и тебе станет очень легко на душе.

– Ты хам, – сказала она, даже не повышая голоса. – Ты хам и грубиян. Если бы поезд останавливался, я бы вышла на первой же остановке.

Видя, что спор может зайти слишком далеко, он молча встал и вышел в коридор. По коридору шатаясь шел человек и мурлыкал какую-то старую навязчивую мелодию.

– В каком вагоне ресторан? – поинтересовался пьяный. – И вообще в этом поезде как будто все вымерли!

– Все уже легли спать, – ответил жених и не удержался: – Вам бы тоже следовало ложиться.

– Цыц, молод еще мне указывать! Ты знаешь, кто я, мальчишка, знаешь, кто я? Я… Впрочем, к чему метать бисер перед свиньями. – И он прошел в другой вагон, продолжая напевать ту же мелодию.

Жениха в это время позвали из купе, и он в окончательно испорченном настроении вошел. Невеста уже разделась и, лежа под одеялом, улыбаясь, глядела на него.

– Ну! Ты немного успокоился? – спросила она.

– Нет, – отрезал он и запел мелодию, которую мурлыкал пьяный. Раздеваться он не стал, а демонстративно встал к окну и начал глядеть в темноту.

– Ты прав, – сказала девушка, – у того типа ужасно неприятное лицо и наверняка у него в прошлом что-то было.

Жених пел.

– Ты прав, – продолжала девушка, – что ничего не сказал маме. Она бы еще хуже волновалась.

Жених пел.

– Ты прав, – девушка начала сердиться, – это замечательно, как будто мы выиграли в лотерею.

Жених пел.

– Почему же нам не несут выпить? И куда пропал проводник? – Она обернулась одеялом, отодвинула дверь и спросила кого-то: – Вам не встретился проводник?

– Нет! Он, вероятно, в другом вагоне, – ответил чей-то голос.

– Ты не хочешь со мной мириться? – спросила девушка, когда пауза слишком затянулась.

– Мы и не ссорились. – Жених прекратил пение.

– Тогда почему ты не ложишься? Я хочу спать.

– Ну и спи! Я тебе не мешаю! – Он продолжал глядеть в окно.

Видя, что ничего не выходит, она повернулась к стене и замолчала.

– В соседнем купе все время что-то трещит, – через минуту сказала она.

– Тебе кажется. Это, наверное, храп. Спи, – попросил жених.

– Нет, это треск! Как будто кто-то слушает транзистор, – настаивала девушка.

– Но не могу же я ночью ворваться и приказать не слушать! Это неприлично. Спи!

– Конечно, когда тебе что-нибудь нужно – это прилично, а когда мне – нет! Конечно! – капризничала девушка.

– Не начинай снова, – попросил он и вдруг прижался к стеклу. – Там что-то случилось! Были вспышки, и мне показалось, что упал стрелочник, – он бормотал это, впиваясь глазами в темноту.

– Опять твои фантазии! Какой стрелочник, какие вспышки? Это нервы. Прости, это я тебя расстроила. – Она потянула его за руку.