Владимир Буковский - Московский процесс (Часть 2)

Резидент Комитета госбезопасности СССР в Кабуле информирует о том, что бывший посол Демократической Республики Афганистан в Праге Кармаль Бабрак, которому чешские товарищи предоставили политическое убежище после смещения с должности посла ДРА и его отказа вернуться на родину, ведет среди парчамистов (членов бывшей группировки «Парчам» по главе с К.Бабраком), находящихся за рубежом (в капиталистических и социалистических странах) и в Афганистане, работу по сплочению их для борьбы против существующего в Афганистане режима, против правящей Народно-демократической партии и правительства ДРА, — в тревоге сообщал международный отдел ЦК в конце 1978 года. — Полагали бы целесообразным обратиться к ЦК КПЧ с предложением провести с К.Бабраком беседу о необходимости прекращения им деятельности, враждебной прогрессивному режиму в Афганистане.

Но все это были уже как бы мелочи. Главное свершилось — на карте мира появилась еще одна прогрессивная «народно-демократическая республика», подтверждая этим тезис о смещении соотношения сил на мировой арене в пользу сил мира, прогресса и социализма. Последовал «Договор о дружбе», массированная экономическая помощь, военные советники, поставки «специмущества» (то бишь вооружения) — все это или вовсе бесплатно, или за четверть цепы. Прогрессивный режим решительно приступил к строительству «новой жизни», уничтожая тысячи «реакционеров», «религиозников», «ревизионистов». И никто, заметьте, не взволновался по поводу продвижения коммунизма к «теплым морям», как, впрочем, не было особых волнений в мире в связи с его продвижением в Южный Йемен, Сомали или Эфиопию.

Однако оставалась одна маленькая деталь, которую в пылу классовой борьбы забыли уточнить: мнение самих афганцев о прогрессе и социализме. Вдруг, как гром среди ясного неба, в марте 1979 года — известие о том, что Герат, третий по величине город страны с населением в 200 тысяч человек, оказался в руках «мятежников».

Известие явно застало Москву врасплох, никто ничего толком не знал. Брежнев болел, политбюро срочно собралось в субботу 17 марта в его отсутствие под председательством Кириленко. Доложил Громыко:

ГРОМЫКО. Судя по последним сообщениям, которые мы получили из Афганистана как в виде шифротелеграмм, так и в разговоре по телефону с нашим главным военным советником т. Гореловым и временным поверенным в делах т. Алексеевым, обстановка в Афганистане сильно обострилась, центром волнения сейчас стал город Герат.

Там, как известно из предыдущих телеграмм, расположена 17 дивизия афганской армии, которая наводила порядок, но сейчас мы получили сведения о том, что эта дивизия по существу распалась. Артиллерийский полк и один пехотный полк, входящие в состав этой дивизии, перешли на сторону восставших. Банды диверсантов и террористов, просочившиеся с территории Пакистана, которые обучены и вооружены не без участия не только пакистанских властей, но и Китая, а также Соединенных Штатов Америки и Ирана, бесчинствуют в Герате. К мятежникам, которые проникли из Пакистана и Ирана на территорию провинции Герат, примкнула внутренняя контрреволюция. Особенно много ее из числа религиозников. Главари реакционных масс тоже главным образом относятся к религиозным деятелям.

Каково количество восставших, сказать трудно, но наши товарищи говорят, что их тысячи, именно тысячи.

Характерно отметить, что у меня был разговор в 11 часов утра с Амином министром иностранных дел и заместителем Тараки, и он не высказал каких-либо тревожных мыслей относительно положения в Афганистане, а с олимпийским спокойствием говорил о том, что положение не такое уж сложное, что армия все контролирует и т. д. Одним словом, он выразился так, что положение у них надежное.

КИРИЛЕНКО. Одним словом, судя по докладу Амина, никакой нервозности руководство Афганистана в связи с этими событиями не испытывает.

ГРОМЫКО. Именно так. Амин даже сказал, что обстановка в Афганистане нормальная. Он говорит, что не зарегистрировано ни одного случая неповиновения губернаторов, то есть что все губернаторы на стороне законного правительства. А в действительности, как докладывают наши товарищи, положение в Герате и в ряде других мест тревожное, там орудуют мятежники.

Что касается Кабула, то положение там в основном спокойное. Граница Афганистана с Пакистаном и с Ираном закрыта или, можно точнее сказать, полузакрыта. Большое количество афганцев, ранее работавших в Иране, сейчас выдворено из Ирана, и, конечно, они испытывают большое недовольство, многие из них тоже примкнули к мятежникам.

Какие меры мы наметили для помощи Афганистану, видно из тех предложений, которые имеются у вас на руках. Хочу сказать, что мы выделили дополнительно Афганистану 10 млн. рублей в валюте для охраны границы.

Поскольку Пакистан по существу является основным местом, откуда проникают на территорию Афганистана террористы, то казалось бы, что следова ло афганскому руководству направить Пакистану ноту протеста или сделать заявление, одним словом, выступить с каким-то документом. Но афганское руководство этого не сделало. Конечно, это выглядит очень странно.

Я спросил Амина, какие действия вы считали бы необходимыми принять с нашей стороны? Я ему сказал, какую примерно помощь мы можем оказать. Других просьб он не высказал, только ответил, что он очень оптимально оценивает обстановку в Афганистане, что ваша помощь сослужит большую службу, что все провинции находятся под контролем законных властей. Я спросил, не ждете ли вы каких-то неприятностей со стороны соседних государств или внутренней контрреволюции, религиозников и т. д. Амин ответил твердо, что нет, угрозы для режима не имеется. В конце он передал привет членам Политбюро, лично Л.И.Брежневу. Вот такой был у меня разговор сегодня с Амином.

Через некоторое время, примерно через два-три часа, мы получили от наших товарищей известие о том, что в Герате начались беспорядки. Один полк, как я уже сказал, артиллерийский, ударил по своим, часть второго полка присоединилась к мятежникам. Следовательно, за правительством осталась примерно часть 17-й дивизии (…) Товарищи также говорят, что завтра, послезавтра на территорию Афганистана могут вторгнуться новые массы мятежников, подготовленные на территории Пакистана и Ирана.

Примерно через полчаса от наших товарищей вновь мы получили сообщение о том, что главного военного советника т. Горелова и поверенного в делах т. Алексеева пригласил к себе т. Тараки. О чем шла беседа с Тарани? Прежде всего он обратился за помощью к Советскому Союзу военной техникой, боеприпасами, продовольствием, что у нас предусмотрено уже в тех документах, которые мы представили на рассмотрение Политбюро. Что касается военной помощи, то Тараки сказал как-то мимоходом, что, может быть, потребуется помощь по земле и по воздуху. Это надо понимать так, что потребуется ввод наших войск как сухопутных, так и воздушных.