Кристина Паёнкова - Бегство от запаха свечей

Милиция оцепила здание, но никого не обнаружили. Пока еще никто не мог сказать, как и когда это произошло. Часового нашли с проломленным черепом во дворе.

Через три дня состоялись торжественные похороны. В них участвовали все жители Свидницы. Я не пошла. Не хотела, чтобы видели меня плачущей.

Может, мимо меня только что прошел тот, кто совершил преступление? Как можно работать и смеяться, если убийцы где-то среди нас? Все сказанное когда-то Янковским приобретало теперь иной смысл. Классовая борьба. Реакция. Для меня это уже были не просто фразы. Я начала кое-что понимать. Когда Янковский говорил о врагах, я не верила. Теперь я убедилась, что он был прав.

Остановившись на пороге, я окинула взглядом комнату, подолгу задерживаясь на каждом отдельном предмете. Все это мне нравилось. Мне было хорошо здесь.

– Я готова. До свидания, пан заведующий. Надеюсь, вы будете навещать меня в Свебодзицах.

– Помни, Катажина, мы к тебе очень привязались. Если только…

– Я не вернусь. Уж видно, мне на роду написано – никогда никуда не возвращаться… А о Свиднице я сохраню самые лучшие воспоминания. Если б не эта трагедия…

– Только не реви. Подозреваю, что Янковский тебе нравился. Столько молодых ребят по тебе вздыхало, а тут вдруг он?

– Вы же знаете, там было совсем другое. Он относился ко мне по-дружески, всегда находил для меня время. Однажды он сказал: «Ты не проходишь по жизни равнодушно. Надо всем задумываешься. Такие, как ты, будут решать судьбу нашей страны. Мы устали, а работы хватит еще на много лет». И вот, как видите, он работать больше не будет. Обрел вечный покой.

Я еще забежала проститься с хозяюшкой. Мы с ней обе, не стесняясь, всплакнули.

– Покидаешь меня, малышка? Что ж поделаешь! Я тоже зимовать в Свиднице не собираюсь. Поеду в центральную Польшу. Ухаживать уже и сейчас почти не за кем, «промышлять» тоже скоро нечем будет, так ради чего здесь торчать? Обязательно запиши адрес моей сестры. Она всегда знает, где меня искать. Если тебе когда-нибудь придется туго, не раздумывай, вали прямо ко мне.

Я устала и мечтала только о том, чтобы поскорее кончились эти прощальные церемонии. Мне преподнесли много подарков: заведующий – кожаную куртку, хозяюшка – шелк на платье, а ребята – огромную коробку с перчатками.

– Получай перчатки. Тут их навалом – для внучек хватит.

– Спасибо, большое вам всем спасибо, – повторяла я, уже сидя в машине.

Шофер принадлежал к числу людей, истово относящихся к своей профессии. За рулем он был сосредоточен и уверен в себе, к пешеходам и другим водителям относился с пренебрежением.

– Глядеть тошно, как эта орава мотается по шоссе. Где у них глаза? Где у них соображение, я знаю, только вслух говорить не хочется. Едва разберется такой сопляк, где коробка скоростей, а где муфта, как пожалуйста – он уже за баранкой. И давай газу… Самой малости им недостает: винтика. Причем в башке.

Монологу, начатому в момент отъезда и прерываемому лишь сообщениями об угрожающем состоянии мотора, не было конца. Я молчала. Покосившись на меня, шофер затянул новую песню:

– Удивляюсь я тебе. Могла ведь в Свиднице пожить. И зачем тебя в Свебодзицы понесло? На тот свет торопишься? Тифом заболеть нетрудно, а там пиши пропало.

– Я не заражусь. Мне же сделали прививку. Впрочем, у меня не было выбора. Между Свидницей и Свебодзицами особой разницы нет. В Свиднице я оставаться не могла, куда ж еще податься? Опять в неизвестность? Так уж лучше в Свебодзицы, по крайней мере, я знаю, что там и как. А опасность по всему району одинаковая.

У перекрестка нам преградил путь милиционер. Водитель с профессиональным неудовольствием остановил машину.

– Ты представить себе не можешь, до чего мне эти фокусы на нервы действуют. С виду вроде милиционер, а там черт его разберет – может, бандит переодетый. Я всегда так делаю: левой рукой документы подаю, а правую держу в кармане. Предохранитель у меня на всякий случай спущен. Одно движение – и голубчик готов, как пить дать.

Впереди замаячили какие-то фабричные строения, за ними ряды домиков, крытых красной черепицей. А чуть подальше целый зеленый массив – наверно, парк.

– Вот мы и в Свебодзицах. Я, когда бы сюда ни приехал, обязательно захожу в пивную. Отличное у них пиво. Дьявольски крепкое. Две кружки – и человек на взводе. Сегодня я могу себе это позволить, обратно мне ехать только завтра.

Машина свернула вправо, и я еще издалека увидала знакомую надпись: КРАСНЫЙ КРЕСТ.

– Привет, Катажина! – закричал кто-то из окошка высокого первого этажа. – Приехала все-таки. Нам звонили из Свидницы. Заведующий сказал, что ты приезжаешь, а я решил – это розыгрыш. Вот здорово, что ты к нам перебралась, веселее будет.

– Ты здесь, Витек? – удивилась я. – А я думала, ты в Сольцах.

– Был там. А во вторник нас сюда привезли, здесь работы будет побольше. Но пока спокойней, чем было в Свиднице.

Про Витека, кроме имени и фамилии, которые он сообщил неохотно и неуверенно, никто ничего не знал. Как-то еще в Свиднице Мацеевский спросил прямо:

– Объясни, почему ты напускаешь на себя какую-то таинственность? Может, что-нибудь скрываешь?

Витек сразу сник, съежился. И лишь немного погодя смущенно пробормотал:

– Что я, один такой? У любого что-нибудь найдется. Но ведь я стараюсь, верно?

С виду ему можно было дать не больше двадцати лет. Спортивная фигура, волосы ежиком. В лице что-то детское, и глаза большие, честные. Такой должен быть хорошим товарищем.

Витек помог шоферу выгрузить мой багаж и посоветовал сразу выбрать себе жилье. Долго искать не пришлось. В соседнем доме было несколько свободных, полностью обставленных квартир.

Один ковер оказался великоват для новой квартиры, но Витек помог мне его расстелить.

– Пускай проветривается, иначе моль съест. Буду его подворачивать то с одной стороны, то с другой.

– Нравится тебе квартира? – спросил Витек.

– Нравится. Но меньше, чем свидницкая, хотя я там даже ни разу не переночевала. Да и эта хороша, я наверняка скоро привыкну.

В дверь заглянул красивый блондин, как оказалось, мой новый начальник.

– Мариан, – коротко представился он. И добавил: – Сегодня отдыхай. Об остальном тебе расскажет Витек. Пока!

Так знакомились в Красном Кресте. Впрочем, не только там. Знакомых, как правило, у каждого было столько, сколько встречалось на пути поляков.

Перед ужином я еще успела познакомиться с медсестрой Висей, которая приехала в Свебодзицы из Валбжиха. Немного поболтав, мы решили поселиться вместе. Вися мне понравилась. Она была немного постарше меня, веселая, энергичная, аккуратная – в Красном Кресте все одевались опрятно, но Висин воротничок сверкал просто немыслимой белизной.