Маделин Уикхем - Помнишь меня?

— Церемонию мы решили не записывать, — пояснил Эрик. — Это свадебное застолье.

— Понятно. — Мой голос неожиданно сел.

Меня никогда особенно не трогали свадьбы, но от созерцания того, как мы режем торт, улыбаемся в объективы фотоаппаратов гостей, снова позируем для тех, у кого не получился снимок, у меня защипало в носу. Это же моя свадьба, самый счастливый день в жизни девушки, а я, хоть убей, ничего не помню!

Камера описала широкий полукруг, и я увидела лица гостей, которых не узнала. Заметила лишь маму в темно-синем костюме и Эми в фиолетовом платье на бретельках. Мы находились в каком-то огромном помещении с современной отделкой, модными стульями и многочисленными цветочными композициями. Толпа гостей с бокалами шампанского, не помещаясь в зале, выплеснулась на широкую террасу.

— А что это за место? — полюбопытствовала я.

— Дорогая… — Эрик немного нервно рассмеялся. — Это же у нас дома!

— У нас до… Но это же огромный зал! Ты только посмотри!

— Это пентхаус свободной планировки, — напомнил мой муж. — Именно такие я люблю.

Такие? Да это же пентхаус площадью с футбольное поле! Моя маленькая квартирка в Болхэме уместится на одном из устилающих пол ковров!

— А это кто? — указала я на миловидную девушку в ярко-розовом платье с открытыми плечами, что-то шептавшую мне на ухо.

— Это Розали, твоя лучшая подруга.

Моя лучшая подруга? В первый раз вижу эту особу. Тощая, загорелая, с огромными голубыми глазами, массивным браслетом на запястье и поднятыми наверх темными очками, придерживающими светлые локоны а-ля калифорнийская девушка.

Она прислала мне цветы, вспомнила я. «Лекси, детка моя дорогая… С самой горячей любовью — Розали».

— Она работает в «Коврах Деллера»?

— Нет! — Эрик улыбнулся, словно я отпустила удачную шутку. — Вот, сейчас будет интересно. — Он указал на экран. Оператор вышел за нами на террасу, я услышала свой голос: «Эрик, что ты задумал?» И тут все гости одновременно посмотрели вверх.

В безоблачной синеве неба появилась надпись, сделанная каким-то цветным газом: «Лекси, я буду любить тебя всегда!» Гости восхищенно ахали, указывая друг другу на оригинальное поздравление, и я увидела, как смотрю в небо, прикрыв глаза ладонью, как щитком, а затем целую Эрика.

Муж организовал для меня скайрайтинг в день свадьбы, а я ничего не помню?! Мне захотелось заплакать.

— А это мы на Маврикии в прошлом году… — Эрик переключил плейер на следующую дорожку, и я уставилась на экран, борясь с желанием протереть глаза.

Неужели эта девушка, идущая по песку, — я? Волосы заплетены в косу, я загорелая, тоненькая, в алом бикини. На таких красоток я раньше смотрела с завистью. Неужели я стала одной из них?

— А это мы на благотворительном балу. — Эрик снова что-то переключил, и я увидела, как в облегающем синем вечернем платье танцую со своим молодым мужем в каком-то роскошном зале.

— Эрик — очень щедрый меценат, — вступила в беседу мать, но я не ответила, засмотревшись на красивого черноволосого мужчину, стоявшего на танцполе. Точно, я его знаю!

Конечно! Я знала его раньше! Наконец-то!..

— Лекси? — встревожился Эрик, заметив выражение моего лица. — Ты что-то вспомнила?

— Да! — не смогла сдержать радостной улыбки я. — Вот этот мужчина слева. — Я ткнула пальцем в экран. — Не скажу точно, кто он такой, но я его знаю. И очень хорошо! Он добрый, остроумный, кажется, работает врачом… Или мы встречались в казино?

— Лекси, — мягко прервал меня Эрик. — Это Джордж Клуни, актер. Он тоже был на балу.

— О… — Я смущенно почесала нос. — Понятно. Джордж Клуни. Ну конечно, это он! А я идиотка. Сникнув, я откинулась на подушки.

Когда дело касается давних событий, от которых с души воротит, так с памятью все отлично. Как в первом классе пришлось есть манную кашу, и меня едва не вырвало. Как в пятнадцать лет я надела в бассейн белый купальный костюм, а Он — кто бы мог подумать? — намокнув, стал прозрачным и все мальчишки ржали до колик. Я превосходно помню жгучий стыд и унижение, будто это было вчера.

Но я, хоть убей, не могу вспомнить, как шла по красивейшему песчаному пляжу на Маврикии. Я не помню, как танцевала с мужем на роскошном балу. Алло, мозг? У тебя вообще приоритеты есть?!

— Я вчера читала об амнезии, — сказала Эми. Подвернув ноги по-турецки, она сидела на полу. — Знаешь, что лучше всего запускает обломавшуюся память? Запах. Может, тебе понюхать Эрика?

— Это правда, — неожиданно поддержала маленькую засранку мать. — Вспомните у Пруста. Едва он вдохнул запах волшебного пирога, как его затопили воспоминания.

— Не тяни волынку, — ободряюще сказала Эми. — Игра стоит свеч.

Я в нерешительности взглянула на Эрика:

— Ты не возражаешь, если я… тебя понюхаю?

— Нет, конечно, нюхай на здоровье. Кстати, это неплохая идея. — Эрик поставил видеозапись на стоп-кадр и присел на кровать. — Мне поднять руки или…

— Ну, можно и поднять…

Эрик торжественно поднял руки вверх. Я осторожно приблизила лицо к его подмышке и, втянув воздух, ощутила аромат дорогого мыла, лосьона после бритья и едва заметный горьковатый мужской запах. Но никакие воспоминания не хлынули в мозг бурным потоком, обгоняя друг друга. Разве что подумалось о Джордже Клуни в «Одиннадцати друзьях Оушена», но это можно не считать.

— Ну что? — с надеждой спросил Эрик, замерев с поднятыми руками, словно при окрике полицейского.

— Пока ничего, — ответила я, снова понюхав подмышку мужа. — Я имею в виду, ничего определенного…

— Ты должна понюхать его в паху, — заявила Эми.

— Деточка… — только и произнесла мама.

Не удержавшись, я бросила взгляд в район ширинки Эрика. На пах, за который выходила замуж. Бугрилось там порядочно, хотя по внешнему виду никогда нельзя сказать что-то наверняка. А вот интересно…

Нет. Сейчас речь не об этом.

— Что вам нужно сделать, так это заняться сексом, — продолжала Эми в возникшей неловкой тишине и щелкнула жвачкой. — Ощутить острый запах плоти друг друга…

— Эми! — перебила ее мать. — Дорогая! Ты сказала достаточно!

— Я же по делу! Это естественный способ лечения амнезии!

— Ну что? — Эрик опустил руки. — Пока без особых успехов?

— Да уж.

Может, Эми права и нам нужно заняться сексом? Взглянув на Эрика, я поняла — он подумал о том же.

— Ничего страшного. После аварии прошло совсем мало времени, — улыбнулся Эрик, закрывая альбом. Но я видела, что он разочарован.

— А вдруг я никогда не вспомню? — Я оглядела собравшихся. — Что, если воспоминания «стерлись» навсегда и мне не удастся их восстановить?

Оглядев хмурые, озабоченные лица родных, я окончательно пала духом. Примерно такую же беспомощность я ощущала, когда сломался мой компьютер и исчезли все электронные письма. Нет, теперь все в миллион раз хуже. Тогда приходил компьютерщик и сказал, что нужно было сделать резервную копию. Но как прикажете скопировать информацию из собственной головы?