Кейт Уотерхаус - Конторские будни

— Итак, можно считать, что вакантная должность в вашем отделе замещена… если, конечно, у нашего нового друга нет никаких дополнительных вопросов.

Дополнительных вопросов у Грайса не нашлось. И только зарегистрировавшись должным образом на выходе, проскользнув через вращающуюся дверь и сообразив, что ему хочется есть, он вспомнил про свой вопрос об альбионской столовой. Вообще-то у него должны вроде были возникнуть и еще кое-какие вопросы, но они почему-то не пришли ему в голову, даже когда он уже оказался на улице.

Альбионскую столовую, как узнал вскоре Грайс, только для уничижения можно было назвать столовой. В пристройке на опорах, куда Грайс, по незнанию, мысленно вынес кабинеты начальства, архитекторы устроили ресторан, не только названный по-ресторанному — «Лакомщик», — но и точь-в-точь похожий на те рестораны, в которых фирмы, где работал раньше Грайс, заказывали отдельные кабинеты, чтобы их служащие могли сообща полакомиться рождественским обедом.

Пристройка для «Лакомщика» была сооружена, видимо, позже, чем основное здание, и стоила она по первоначальной смете около ста двадцати тысяч фунтов, а фактически обошлась чуть ли не четверть миллиона из-за небольшого просчета с входом: когда строительство завершили, выяснилось, что проникнуть внутрь можно только по пожарной лестнице. Пристройка вкруговую опоясывала здание, и ресторан, по замыслу архитекторов, должен был вращаться, чтобы его весь день освещало солнце, но при первой же пробе механизм через полкруга намертво заело, и теперь «Лакомщик» оставался в тени до шестнадцати часов по Гринвичскому времени.

— Если вы предпочитаете холодные блюда вроде салата, ростбифа или пирога с ветчиной, то «Салатница», как у нас называется буфет, предоставит вам очень неплохой выбор, — объяснял Грайсу Сидз, пока они поднимались на эскалаторе из нержавеющей стали со второго этажа к дверям «Лакомщика». Чтобы добраться до второго этажа, им надо было или спуститься в лифте с восьмого этажа на третий, а потом пешком сойти на второй (как они в этот раз и сделали), или же доехать в лифте до первого этажа, а потом подняться по обычной лестнице на второй. Этими кружными путями пользовались в «Альбионе» с тех пор, как лифт перестал останавливаться на втором этаже, чтобы не разбазаривалась электроэнергия во время какого-то давно забытого топливного кризиса. Пристройка «Лакомщика» размещалась на уровне третьего и четвертого этажей, но попасть в нее с четвертого этажа было невозможно из-за вентиляционной шахты над кухней, а с третьего — из-за вращающего (вернее НЕ вращающего) ресторан механизма, который занимал помещение, равное по площади небольшому заводу. Архитекторам удалось преодолеть эти преграды с помощью блестящего инженерно-конструкторского решения: пожарную лестницу перенесли, а на ее месте воздвигли у внешней стены крытый эскалатор, подвозящий служащих к ресторанному запасному выходу, который стал теперь входом. Это был единственный на всю Европу спиральный эскалатор, и, по словам Сидза, именно он увеличил стоимость пристройки вдвое.

— Только ни в коем случае не берите дежурное блюдо, — продолжал Сидз, — особенно «телятину-фантази». Фантазия у нашего шеф-повара куда богаче его кулинарных способностей.

Грайс был искренне благодарен Сидзу за приглашение на обед — или, точнее, за готовность показать ему обеденные, так сказать, ходы и выходы. Приглашение в буквальном смысле очень осложнило бы им жизнь. Назавтра Грайсу пришлось бы приглашать Сидза, а потом, превратившись в дурную традицию, это могло обернуться большим неудобством для обоих. Одно дело покупать друг другу чай или кофе и совсем другое — сковать себя навечно обеденной цепью: это наверняка запутало бы их отношения, которые могут оставаться у сослуживцев легкими только при взаимной независимости.

«Лакомщик» был полон, хотя обеденные часы в «Альбионе» были разбиты на три смены. Всматриваясь в арктическую мглу, затопившую ресторан из-за неработающего поворотного механизма, Грайс разглядел нескольких своих новых знакомых по отделу, но не увидел среди них миссис Фос и, конечно, миссис Рашман, договорившуюся за час до этого о встрече в баре с каким-то своим приятелем. Не было тут и Копланда, потому что начальство обедало на тринадцатом этаже в ресторане «Кокпит».

Середину обеденного зала занимала буфетная стойка, или «Салатница», про которую говорил Сидз. А за сомнительной «телятиной-фантази» и другими горячими блюдами стояла очередь к раздаточному прилавку вроде тех, что встречаются в кафе и барах самообслуживания.

— Пристраивайтесь, — указав на толпу у «Салатницы», предложил Грайсу Сидз, — а я пока попытаюсь захватить столик. — Грайс протиснулся к стойке, возле которой толпились главным образом женщины, мечтавшие, как он решил, похудеть. Положив себе на тарелку немного картофельного салата и несколько разрезанных наподобие тюльпана редисок, он увидел миссис Фос, вплывающую в обеденный зал на последнем витке эскалатора.

Она, по мнению Грайса, наверняка предпочитала холодные блюда, и он решил посоветоваться с ней, что ему выбрать — пирог или ростбиф. А уж потом, если на земле есть справедливость, она совершенно естественно сядет вместе с ним за отвоеванный Сидзом столик.

Ан нет, ее, оказывается, не привлекали салаты: вопреки надеждам Грайса она отправилась к прилавку горячих блюд. Что ж, у нее, вероятно, была привычка съедать днем полновесный обед, а по вечерам ограничиваться легкой закуской. Стало быть, не обремененная заботами о покупке продуктов для домашнего обеда, она вполне могла выпить бокальчик-другой вина по дороге домой.

Тут, правда, им понадобилась бы крайняя осторожность. Достаточно миссис Рашман углядеть их в одном из окрестных баров, и слухи мигом расползутся по всему «Альбиону».

Обдумывая свой следующий шаг, Грайс добавил к салату и редискам несколько тонко нарезанных ломтиков помидора, а потом подошел к прилавку горячих блюд, взял поднос, поставил на него тарелку и начал медленно продвигать его по металлическим направляющим у прилавка, пока он не уперся в ягодицу миссис Фос, заставив ее оглянуться.

Улыбку миссис Фос вполне можно было счесть поощрительной, а слова тем более:

— Нас как следует не представили друг другу. Памела Фос, или, для большинства знакомых, Пам.

— Клемент Грайс. А сокращенно, к сожалению, Клем, что делает меня тезкой бывшего премьер-министра. — Сказав это, Грайс мимолетно подумал, не напомнил ли он ей, по странной случайности, покойного Хью Гэйтскелла.

Выяснив, что он вполне успешно осваивается на новом месте, и согласно решив, что в первые дни обычаи любой фирмы кажутся немного странными, они подошли к концу прилавка, и Пам Фос выбрала себе картофельную запеканку с мясом, а потом, взглянув на его тарелку, удивленно спросила: