Ирина Андрющенко - Меня зовут Бригантина

Мы помолчали.

— Я, кажется, поняла, — вдруг сказала она и вопросительно посмотрела на меня. — Если, например, я погрызу твои новые красные туфли, ты совсем не будешь меня ругать. Правильно?

У нее был такой серьезный вид, что я, не выдержав, прыснула от смеха.

— И мне не влетит, даже если я погрызу… твой ти-ли-фон?! — воодушевилась Брыся.

Мой мобильный телефон был пределом ее мечтаний и предметом неустанной охоты и выслеживания. Когда он верещал где-нибудь на столе, Брыся приходила в восторг: она считала, что телефон пищит исключительно сам по себе.

— Брыся, — очень строго сказала я, — конечно, цена телефона абсолютно несоразмерна с ценой твоей жизни, но если ты его погрызешь, не видать тебе новых игрушек, как своих ушей! Причем, довольно долго!

Брыся быстро-быстро закрутила головой, уши захлопали, как паруса.

— А я их вижу! — заорала она с восторгом. — Смотри!

— Брыся, ты про телефон все поняла?

— Ага! Но, знаешь, я все же рискну! Вдруг ты потом передумаешь? Это я насчет игрушек…

Она сделала самое умильное лицо, на какое была способна. Сдержаться было невозможно: я расхохоталась и вспомнила Грея, мудрую собаку, которая однажды летним утром спасла меня от одиночества и пустоты одной-единственной фразой: «Приятных поисков».

Той зимой Энди регулярно учил Брысю жизни в целом и разным полицейским приемам в частности. Десять лет службы в полиции научили его дисциплине и оперативности, но начисто лишили способности даже на миллиметр отклоняться от установленных командиром правил.

В отличие от Брыси, ему совершенно не могло прийти в голову, например, тайком выкрасть из сумки гостя банан и ходить с ним по дому, показывая его всем, кроме владельца. Или спрятать ботинок в самом дальнем углу сада и потом наблюдать, как отчаявшийся хозяин мечется по дому в его поисках…

Впрочем, это не мешало им находить общий язык и интересы: не прошло и двух недель, а Брыся уже умела виснуть на рукаве, находить тщательно спрятанные предметы, свирепо рычать и надолго затаиваться в самых неожиданных местах. Прятки с участием йорка по-прежнему были ей не особо интересны, но она изобрела новое развлечение: каждый вечер Робин появлялся на нашей террасе, и до меня доносилось: «Хвост выше! Подбородок — вперед!».

Энди охотно исправлял их общие ошибки. И хотя у маленького Робина многое пока не получалось, он беспрекословно слушался Брысю и Энди, изо всех сил стараясь соответствовать требованиям своей первой настоящей собачьей компании, в которой ему не было скучно.

По вечерам, лежа у камина, Брыся мечтала о том, как познакомит Энди и Робина с Чарли.

— Мы с йорком ему покажем, как надо виснуть на рукаве! — говорила она. — Как ты считаешь, он оценит?

— Конечно, оценит! — отвечала я. — Вы уже столько умеете.

Наконец, день встречи был определен. Узнав о скором приезде дорогого гостя, Брыся вылетела в сад и помчалась по седой от инея траве, от забора к забору, разбивая радостным лаем сонную зимнюю тишину. Потом справа, как чертик из табакерки, выскочил Робин, а слева появился Энди. Перелаиваясь, они вместе прибежали на террасу.

— Здравствуй, Энди, здравствуй, Робин! — поздоровалась я, присев на корточки и потрепав обоих по ушам. — Как дела? Какие новости?

— У меня — потрясающая новость! — крикнул Робин и запрыгал на месте, как заводная игрушка. — У нас в двери наконец-то прорезали лаз для кошки, и я туда прекрасно прохожу! Я сделал вид, что меня эта дыра ничуточки не интересует, а сам — фьить! И нету! Правда, потрясающе?

И он, чрезвычайно гордый собой, потряс ушками в подтверждение своих слов.

— Вот это да! — подхватила Брыся. — Значит, ты теперь сможешь приходить, когда захочешь?!

— Ага! — закивал йорк. — Представляете?!

Мы все одобрительно закивали.

— А у тебя, Энди? — спросила я.

— У меня? — задумчиво переспросил тот, всем своим видом показывая, что ему не до детских глупостей. — Говорят, в деревне появилась какая-то наглая крыса. Никого не боится, не убегает даже при виде…

— И у меня — новость! — перебивая его, заорала Брыся. — Я им сказала, что Чарли приезжает! Они придут знакомиться! Я их пригласила!

— Только, чур, не в дом! — запротестовала я. — А то четыре собаки в доме — это как-то многовато.

— Откуда четыре-то? — возмутилась Брыся. — С йорком выходит три с хвостиком.

— Почему это — с хвостиком? — возмущенно пискнул Робин. — Я теперь умею виснуть на рукаве, как настоящая полицейская собака!

— Зато ты рычать не умеешь! Висишь, как брошка! — захихикала Брыся. — Вот научишься рычать — будем считать тебя полноценной собакой! Мама, а когда они приедут?

— После обеда.

— Чьего? — заинтересованно спросил йорк, который заметно сник после Брысиного выпада, но услышав, что будут кормить, снова воспрянул духом.

— В твоем случае, Робин, обед — это не действие, а время суток, — разочаровала я маленького йорка.

Собаки умчались во двор. Завидуя им всей душой, я села дописывать статью про новый метод анализа коммуникаций. Со двора доносился лай и команды, которые Брыся отдавала йорку. Судя по звукам, они отрабатывали приемы поиска и задержания вора, которому дали условное имя «Кот». Руководила операцией Брыся.

Едва я успела подумать, что наши гости где-то заблудились, как вдруг раздался шорох шин: во двор торжественно въехала машина наших друзей. Наташа и Леша выгрузили сумки, а следом из машины аккуратно спустился Чарли, стараясь не повредить свои хрупкие суставы.

— Брыся! — громко крикнула я. — Чарли приехал!

Из глубины сада донесся оголтелый лай, и Брыся влетела в дом со скоростью борзой на синодроме.

— Чарли! Наконец-то ты приехал! — заорала она, чуть было не затормозив в вешалку.

— Здрасте, — скромно сказал Чарли, боком входя в дом, — действительно, долго не виделись…

Он огляделся и прошел в гостиную. Брыся унеслась вслед за ним. Мы устроились на кухне, где Наташа вручила мне укутанную в махровые полотенца стеклянную миску. Едва я сняла первый слой полотенец, как по дому поплыл сладковатый запах жареных пирожков. Тут же в коридоре раздался собачий топот.

— Ой! Пирожочки! С мясом! — заорала Брыся, влетев на кухню. — А мне?!

— Брыся, перестань орать и носиться! — взмолилась я. — Я вам обоим дам по полпирога, но потом, когда чай будем пить. А пока иди, познакомь Чарли с Энди и Робином.

— Идет! — во всю мощь заорала Брыся и попыталась поймать себя за хвост. Это ей не удалось, и, весело гавкнув, она скрылась за дверью.

Я подумала, что охота за своим хвостом должна здорово повышать самооценку: если поймал, значит, очень ловко ловил, а если нет — очень ловко убегал.

— Энди и Робин? — переспросила Наташа. — А это кто?