Сборник Сборник - Диско 2000 (сборник)

Мы с Джимми работаем вместе последние десять лет и, наблюдая друг друга в эпоху юбилейной лихорадки, мы решили, что как-нибудь отпразднуем наше десятилетнее сотрудничество. Собственно, тем самым мы и занимальсь в это майское утро. Как то в начале 90х наш интерес к овцам стал угасать, чтобы уступить место пристрастию к коровам. Впрочем, мы до сих пор ничего не предприняли, чтобы выразить наш интерес к концепту коровы. Факт, что Дэмиен Хирст своим совместным экспериментом с матерью и дочерью завоевал славу у таблоидов, некоторым образом все затормозил. В добавок к тому, когда акустические опыты Джимми стали причиной выкидыша у одной коровы, пресса самым живейшим образом отреагировала на это, окрестив его коровьим убийцей. После этого наш общий интерес к исследованию значения коровы казался бесполезным. Но корова вернулась, и больше не хотела исчезать. Надо было что-то делать. Мы и сделали.

Итак, с дороги М4 мы свернули на М25 и поехали против часовой стрелки. Мы искали столбы, а если в пределах видимсти с дороги М25 не окажется подходящих столбов, нам бы подошел и могучий дуб с мощной ветвью футах в пятнадцати от земли. Мы искали дерево, подходящее для линчеванья. Как на старых черно-белых фотографиях, где на первом плане члены Ку-клукс-клана, а за ними деревья, чьи ветви обременяет странный плод.

Мы хорошо себе представили правильное дерево и были убеждены, что его будет легко найти. Но мы ошиблись. Деревьев не было. Что касается столбов… Целая линия высоковольтной передачи началась на М6 у Бирмингема. Мощные невысокие столбы в огромном количестве венчали унылый пейзаж и, отяжелев под гнетом непрерывной тысячевольтной смерти, манили ребят забраться на себя. Они стояли, расставив кабельные сети, чтобы ловить и изжаривать мигрирующих лебедей. Я думаю, что каждый из нас, каждый пацан, прошел искушение столбами. Но вовсе не на этой почве зародилось наше общее видение дела, в котором мы могли бы их использовать.

Мы с Джимми открыты для новых идей, будь то могучий дуб или телеграфные столбы, нам бы все сгодилось, лишь бы они были видны с дороги М25, и к ним можно было бы подкатить грузовик. Мы проехали южные ворота Лондона. Ничего. В какой то момент начал накрапывать дождь, что лишь усилило нашу общую беспросветную печаль. Мы остановились на автосервисе «Клакетт» и сыграли втроем в "Дорожную ярость", суперновую игру. Похлебали супа. Потом Гимпо рассказал нам, о чем будет говорить Тони Блэйр в Королевской Речи.

Потом мы проехали Дартфордский туннель и оказались в Эссексе. Это уже было на что-то похоже. Западные таррокские болота. Множество столбов стерегло разваливающийся индустриальный пейзаж. Мы остановились на обочине и стали исследовать местность. Промышленная зона. Остановившиеся химические заводы, заброшенные нефтеперерабатывающие фабрики, кругом металлолом, и мы в своем грузовике в поисках подходящего места. Потом мы проезжали через огромный развлекательный комплекс. Кино, торговые центры, дискотеки. Мы медленно проезжали мимо, наблюдая за всем этим из окна, как педофилы у школьных ворот. Нас остановила милицейская патрульная машина, и копы стали расспрашивать, чего мы ищем. Гимпо сказал, что мы ищем место для съемок нового фильма о конце цивилизации с Шоном Коннери. Они попросили контрамарку и пожелали нам всего доброго.

Наконец мы приметили идеальный столб. Он стоял на вершине грязного мелового холма. Никаких птиц. Холм протянулся вдоль двухполосной проезжей части с оживленным движением. И столб как бы взирал с высоты на вышеописанный разбросанный пейзаж и индустриальную пустыню. Прекрасно. Нам потребовалось некоторое время, чтобы подобраться к столбу. Потом нам понадобился железорез, чтобы снять замок с ворот и подогнать грузовик. Мы припарковали грузовик и подошли к столбу, чтобы разделить с ним созерцание ландшафта. Его высоковольтные провода гудели под послеполуденным дождем. Мы подумали, что если подогнать грузовик под самый столб и забраться на крышу, можно будет закрепить цепи на нижних горизонтальных металлических балках. Единственная проблема заключалась в том, что мы не знали, сколько времени займет вся эта процедура, и насколько заметны мы будем с проходящей внизу дороги. Мы заметили, что полицейская машина вот уже несколько раз садилась нам на хвост. Казалось, они держат территорию, идеальное место для хулиганов-угонщиков, под непрерывным контролем.

Мы оставили столб, удовлетворенные тем, что нашли подходящее место, чтобы вернуться сюда ночью с железорезом и мясом.

На обратном пути, все той же дороге М25, я воспользовался мобильным Гимпо, чтобы позвонить братьям. Я сказал им, что работа началась и через час нужно быть на месте. Они держат подпольный бизнес в шестидесяти милях от Лондона. Для их безопасности, большего сказать о них я не могу. В основном, мы вели дела с младшим братом, который казался менее подозрительным. Он сказал мне, что работа будет закончена за полчаса до нашего приезда. Он не хотел начинать уборку, пока мы не загрузимся. Но тридцати минут им будет достаточно, чтобы привести все в порядок. Он с гордостью заявил, что взял 22хмиллиметровое ружье и будет использовать его в деле. Пулевое отверстие будет гораздо меньше, чем от крупноразрядного ружья, которое они обычно используют. Работа будет сделана аккуратно, комар носа не подочит.

Мы остановились в Тринге, маленьком торговом городке, чтобы купить железорез, пару лэйблов из коричневого картона и моток бечевки. Следующие тридцать миль мы ехали по пересеченной местности. К началу восьмого мы добрались до братьев. Контора была закрыта для посетителей. Братья были на месте, и работа выполнена. Туши были подвешены в глубине их водонепропускающего фургона. Первым, что привлекло мое внимание, были их вагины; две зияющих вагины. Достаточно большие, чтобы просунуть руку, не задев краев. Из них сочилось какое-то полупрозрачное желе. Меня наполнил такой же непостижимый страх, как во время, когда, девятнадцатилетним парнем я работал в больнице, и мне приходилось мыть аналогичные части мертвых женщин.

Однако мне удалось побороть страх. И только тогда я заметил, что это были черные в белых пятнах Фрезианки, с огромным выменем, замечательные. Мертвая корова гораздо больше, чем можно предположить. Я знаю, это будет звучать банально, но в мертвом теле, будь то животное или человек, чувствуется что-то неотвратимос конечное. Еще сегодня утром эти две коровы жевали себе траву на лужайке и наслаждались солнечными лучами в ожидании дойки. Но где-то зазвонил мобильный телефон, была заключена сделка, согласованы цены, и таким образом, судьба их оказалась предрешена.

Братья были явно не в своей тарелке. В прошлом году нацию поразила эпидемия коровьего бешенства. Весь забитый скот был учтен: представители местных властей каждый день собирали спинной и головной мозг, все собранное пересчитывалось, вносилось в реестр и увозилось по назначению для последующего сожжения. Ни одно животное не избежало своей участи. Коровье бешенство стало спидом 90х, именно от него всем нам предстояло погибнуть.