Илья Игнатьев - Два вечера на троих.

Но вот то, что нам с Ильёй удалось удрать из «Дома гимнастов», вот это Ил сто пудов прав, - чудо это было. Ну да, выпал нам шанс, а Илья этот шанс не упустил, - и никаких там «лапок опущенных», - но это было чудо…

Да, мы там, у Мурзика-Тузика, задержались. Живыми, я это имею виду… Ну, Ил уже рассказал, почему так случилось. Да только мне-то по фигу всё уже стало, - живой я там, или мёртвый… И точно, Илья, ты прав, я тоже себе такой думал: - быстрей бы уже, сука… И ведь у меня тоже лапки не опустились, просто стало всё по. Что там со мной происходит, ЧТО со мной ещё сделают, - быстрей бы уже, в самом деле. Всё то, что там с нами происходило, это всё меня… раздавило, что ли. Душу мою раздавило, - ну, и зачем дальше и жить тогда? Без души-то… Одно вот только, - светлое Илюшкино лицо, - а оно у него и там светлым оставалось, - ну, правда, это когда он на меня смотрел, когда мы глаза в глаза, - так мы с ним там, у Мурзика-Тузика, разговаривали… А вслух почти и не говорили… Зачем? Смертью там так воняло, что и говорить вслух не хотелось…

Задержались, короче. А те суки к нам, по ходу, типа как бы привыкли, что ли. В смысле, они там расслабились. Ведь мы, и правда, с виду совсем никакие были, - ни воли, ничего не осталось. Ну, у меня-то не с виду, у меня и в натуре ничего живого в душе не осталось. А Ил… Он всё сразу моментально просёк, когда случай нам с ним выпал. И среагировал. И мы сбежали. Что? Мол, так всё просто? Хрен там просто.

По порядку. Появились, значит, у Мурзика-Тузика проблемы с новенькими пацанами, - не было новеньких. Ему их кто-то поставлял, не знаю, это нас с Илом сам Мурзик-Тузик отловил, мы ему лично понравились, а вообще-то он, сука, осторожный был, выродок, сам не светился, и на видео всегда в маске, хотя Равиль вот, - тому без разницы было, по ходу… А вот когда у них там эти проблемы начались, Мурзик-Тузик вообще невыносимым стал. Но сильно уж так нас не мучил, ведь нас двое у него осталось, - берёг, сучара, до поры… И вот у них снова всё в порядке стало, - это вот такой там «порядок» был, чтобы, значит, всегда в «Доме гимнастов» свежий «материал» был! Говорю же, - сучары…

Заходит как-то раз к нам с Илюшкой Мурзик-Тузик, - (кстати, почему его мы с Илом так звали: - у него погоняло Мурза было, а он сам любил, если когда его пацаны Мурзиком зовут, - урод, одно слово, - а сам ведь был хуже шавки бешеной, - ну, вот и Мурзик-Тузик…), - ну вот, приходит он к нам, - они там нас с Ильёй в подвале держали, мы на одной койке спали, - ещё вот только и это во мне какое-то чувство поддерживало, - искру… И говорит он нам: - ну, маленькие мои, зайчики мои сладенькие, радость у меня, завтра новый «материал» у меня будет, а вы, долгожители мои ненаглядные, готовьтесь, шкурки я с вас скоро сниму на «снарядах», зайчики вы мои беленькие, ненаглядные… Глядим, - да он же пьяный! Первый же ж сука раз, - и тут уж ТАКОЙ ужас… А обернулось-то всё вот как: - в тот же вечер они там на радостях все и нахуярились в усмерть! Ой! Ой-ёй-ёй… Сматерился. Чо-то, как-то… Ладно.

Напились они, короче, все впятером, и к нам, как обычно, вечером. А сами еле все на ногах стоят, и ведь ещё с водкой в подвал спустились! Ха, Саныч тут же вырубился, Мурзик-Тузик чуть живой, и нам с Илом: - выпьем, сладенькие, за долгую жизнь и за долгую смерть! Это он так намекал, у-у… И тоже в отруб. А остальные трое, - толстый Толян, Сухарь и Равиль, - они втроём продолжают водяру жрать! И чо-то там такое своё обсуждают втроём, увлеклись, ну, и на нас с Илом как бы и внимания особо не обращают. Привыкли, суки они к нам, к нашему страху, к нашей боли, к нашей… Не могу…

…

А мы с Илюшкой в угол забились, мне насрать на всё, и вдруг я чувствую, как Ил напрягся… И тут он мне шепчет: - очнись, Тошик, родной, сейчас, или уже никогда! Я не пойму ни черта, - в ступоре я ведь. А Илья: - щас, Тошечка, сейчас… А сам меня щипает легонько за ноги, бёдра мне растирает, - у меня тогда ноги не очень слушались, уже дня три, что ли… И ведь тоже он мне толком ничего такого и не говорил, - да я вдруг понял его! Всё понял. И поверил сразу же. Как я всегда ему верю, так и в том подвале поверил, - а как же, это же наш Илья! И мы, не сговариваясь даже, тишком, - и за дверь! И дверь захлопнули! Снаружи захлопнули, и на задвижку её, проклятую…

Вадим, погоди, я уже почти рассказал, как мы с Ильёй убежать исхитрились… Да нет, тогда про то, как мы к тебе прибились, пусть тогда Илья потом пишет, я устал чо-то… Да, устал! С тренировки ведь пришёл человек, - это я, значит, - и в школе тоже запар у меня, и тут вот теперь сиди, Тошик, по клавишам щёлкай!.. Да ничо я не недоволен, просто не мешайте вы мне оба ещё вот самую-самую чуточку… Ага…

Блин, что я там написал?.. Да. За дверь мы с Ильёй выскочили, дверь на задвижку, - задвижка-то снаружи, ясное дело, и бежать из этого сучьего дома… Оделись сначала, мы ж там всю дорогу голые были, только иногда нас одевали. Чтобы тут же и раздеть, - это для видео, и иногда ещё некоторым, - ну, «клиентам», - так больше нравилось, - все, сука, там уроды были… Илья стольник найти умудрился, - точнее, он этот стольник заметил просто, на столе в кухне он лежал, и мелочь ещё какая-то там же, - по ходу, сдача с водки это была у Мурзика-Тузика… Отвёртку вот ещё Илья прихватил тоже в кухне, - ну, это уже по запару, можно ведь на кухне и нож было взять, да времени у нас совсем не оставалось, эти снизу, из подвала, во всю уже долбились, - а так-то если порыться, то можно было даже и ствол у них найти, был у них, да говорю же, - время! Ну а сам-то я вообще ни черта не соображал, этот как его… адреналин у меня аж из ушей хлестал!

Раз-два-три, и мы уже с Илом на улице, а не понять ведь где именно, нас же туда Мурзик-Тузик в своей закрытой «Газели» привёз, но опять тут Илья нас выручил, ведь он по шоссе именно в ту сторону побежал, куда нам и было надо, - именно там, в той стороне, и была ведь остановка, где маршрутки останавливались… Я, когда мы в маршрутку прыгнули, я было, успокаиваться начал, - да Илюха же ведь и тогда уже крутой был, это у него от рождения, по ходу! И мы проехали вот чуточку самую, с посёлка этого элитного выехали только, - дорога по лесу идёт там, - а Илья водилу тормознул, меня за собой из маршрутки вытянул, и мы с ним в лес рванули…

Ночью, по лесу, по каким-то там корягам… Бежали, плутали, останавливались, плакали… Илюшка тоже… Целовались… Снова бежали, снова плутали… Ну, не знаю, сколько там времени мы с Илом по этому лесу колбасились, но на какую-то дорогу всё-таки мы с ним выскочили. Но уже совсем ночь была, никаких маршруток уже, ясное дело, - и мы с ним пешком, по обочине, на городские огни и потопали. Осторожно, в оглядку, как только фары увидим, хоть сзади, хоть спереди, - так в кусты сразу же. Ну, это ясно… К утру уже, - светать стало, - на Екатеринбург вышли, на Шарташ… Там, на Губахинской, снова на маршрутку сели, и с пересадкой на другой конец города, в Заречный. На Бебеля в каком-то скверике подремали… А потом, - ну вот что потом нам делать-то? Денег у нас после маршруток, - сорок рублей, с мелочью… На «Зелёный» снова? - да ни в жизнь! - ведь там же нас отловили, - нет, туда нельзя…