Илья Игнатьев - Умная судьба

Я выхожу из комнаты моих сыновей, закрываю дверь, некоторое время стою в холле, - что это? - я, кажется, волнуюсь? - и руки… Да ну, к чёрту! Как пацан, в самом деле… Да и не будет ничего, Белов сейчас досмотрит кино, и тоже ляжет спать, а я… Белов, Белов…

- Ну, что там?

- Да они щас, по ходу, с этими бабками смоются… а эти, которые их спёрли, теперь за ними гоняться будут.

- Мда.

- Да ну их в ж-ж… к чёрту. Надоели, как тут выключать, Ил?

- Дай пульт. И второй тоже, смотри, так выключаешь Ди-Ви-Ди, так ресивер, вот, и телевизор. Всё. Ну, спать, что ли? Завтра рано встанем…

- Да ну… а чо рано, подумаешь, в полседьмого, бывает, что на рыбалку и то раньше…

- Блин, диск забыл из плеера достать… Не хочешь спать, значит? Так. Пойдём, всё-таки, в кабинет, я тебе постелю, там посидим, может и заснёшь.

- Там же у вас тоже телек есть, пойдёмте.

И мы идём в кабинет, я на ходу выключаю свет в гостиной, в холле, остаётся слабая подсветка карнизов и плинтусов. В кабинете Вовка усаживается в кресло за моим столом, - ладно, - я беру из ящика постельное бельё, - стелить диван у меня, это пара секунд…

- Готово. Эта, пожалте, барин, постеля готова, - но Вовка не идёт на диван, хм, он сидит в кресле и, - ну да, - глаза светятся лукавством.

Тогда я демонстративно отряхиваю сзади свои лёгкие брюки, осторожненько сажусь на его постель, тут же вскакиваю, тщательно расправляю воображаемую складку на простыне, и сажусь снова, ещё осторожней, с самого краешка…

- Вот тебе смешно, Белов, а напрасно, я тебя сразу предупреждаю, таких церемоний ты в Абзаково у нас не дождёшься.

- Это почему? - Белов решается, встаёт с кресла, и вот он уже рядом со мной, на диване…

- Потому что ты там будешь с Пашкой и Тимкой в их комнате жить. А у них там условия… там у Пулемёта передовая, там не до церемоний. Ну, чего? Зачем тянешь меня? Ладно, сяду нормально, так сойдёт?

- Сойдёт… Да, Пулька, - это супербой! Воще! Я никогда не думал, чо-то в голову не приходило, а тут я Пашке как бы позавидовал даже, классно такого младшего брата иметь.

- Да. А ты Пашке об этом скажи, он поделится, он у нас не жадный.

- Ха, это я понял! Вот честно скажу, Ил, хотите?

- Хочешь, а не хотите. Белов, хватит дурака валять, говори мне «ты».

- Как это?

- Так это, говори мне «ты», я тебя прошу, мне так удобнее с тобой будет… Если ты сейчас мне скажешь «не знаю», то я гашу свет, и иду спать.

- Я не… Нет, как же? А Пашка? И Тимка…

Я молча притягиваю Вовку к себе, так получается, что тяну я его не за плечи, а за подмышку, за грудь, - его грудь, грани и лекала, - я несильно прижимаю его к своему боку, Вовка чуть напрягается, и обмякает, - льдинки и облака, - и сердце, - наши сердца, - гулкое моё и звонкое его…

- Я… Да. Ты… Ты, Ил.

- Что-то на меня ничего не упало, и потолок не рухнул. Белов, спасибо… Ну, что, - включить телевизор?

- Не знаю… Ой!

- Придушу.

- Ла-адно, я последний раз, больше не буду. А… ты? Ты спать?

- Какое спать? У нас, у алкоголиков, сейчас, к полуночи, самый гон идёт! Постой, или в полночь, - это у вампиров и оборотней? Чо-то я…

- Выпить хочешь? Я ничего, ты не думай, если хочешь, то выпей.

- Да ты… Блядь, - ой! - извини, Вовка, - ладно, чего там, - не хочу я выпить, Белов. Зачем? Мне и так здорово, с тобой…

- Ну… Хорошо. Тогда.

- Да, Пулька, - это зараза. Остроинфекционная. Это вот его «тогда» и к тебе уже привязалось… Представляешь, Вовка, у него и друзья все также изъясняются. Хотя, слово «друзья» тут… Дружбаны. Или кореша. А их… коллектив, это натуральный кодляк! Вот тебе и ха-ха, говорю же, сто пудов кодла. Не приведи тебе с ними, когда они толпой… В прошлом году, - Пулемёту десять шарахнуло, - так они тут такое устроили, - нет, не буду, на ночь глядя…

Вовка тихонько смеётся, я притягиваю его теснее, он прижимается ко мне плотней, под моей ладонью замирает его сердце, моё в ответ тоже на миг стихает, - этот миг, - и снова сердца бьются, - такт, унисон, - как знакомо, такое не забыть, - но Вовке так ощущать своё сердце впервой, и я ему завидую…

- Ил, мне нравится у вас. Пулька, - супер, и ни фига, что мелкий, а лучше бы вообще таким и остался бы. А Пашка, - я и не думал, что он такой.

- Такой, я же говорил. Что, и правда, понравился?

- Ну. Я думал, так, сынок «нового русского», а ты и сам не «новый русский», а Пашка, он… и не бычит, что сильнее, и говорит, - если на квартале на меня рыпнется кто, он рядом будет.

- Если он так сказал, то можешь быть уверен, он будет рядом.

- Да я не из-за этого! Но это здорово, знаешь, Ил, у меня на старом квартале были, конечно, друзья… есть. Но Пашка, он другой, он как бы…

- Настоящий, - подсказываю я.

- Точно. И я тогда ему скажу завтра, что если надо будет, то и я всегда рядом. Ха, а ещё он говорит, что у него шмоток всяких море, да ему по, надо будет, говорит, бери, не глядя, кроме рубашки этой, а так всё можешь одевать! Не-е, говорю, Паш, даже не подумаю, зачем, не надо…

- Конечно не надо. Правильно, - зачем? Надо будет, - купим. А ну! Тихо, Белов, если ты со мной, с нами, то должен научиться нашему языку. Я тебе сейчас сказал, что «купим ТЕБЕ», а не «купим ТЕБЯ», я тебя покупать не собираюсь, не хочу я, что бы ты меня послал. Ну? Принято?

- Наверно. Да только, Ил! Мне ж, и правда ничего… Нет, вру. Я тут одну книгу видел… Вот уж КНИГА. Военный Музей «Секретные проекты истребителей Люфтваффе». Бомбардировщики у меня есть, а это вторая часть вышла…

- Ну, и она у тебя будет, хм, Истребитель. Да, Белов, я тебя с Максимычем обязательно сведу, обещаю. Он живая история авиации, он Туполева знал, с Кожедубом переписывался, представь только! А книга, - КНИГА, - будет она у тебя. И вообще, насчёт книг, - увидел, сразу ко мне или к Пашке, деньги в зубы, Пашку под локоть, и побежали покупать.

- Да дорого…

- Не дороже костылей… Погоди, Вовка, мне так не удобно…

- А так? Не, руку не убирай! Ага. Вот, удобно теперь?

- Я… М-гм…

- Ум-гум… А мне удобно… А вот так, - во, - так ещё удобней…

Ну? Вот кто кого сейчас совращает? Я Вовку. Я же…

- Белов, ты сдурел? - я перехожу на шёпот, я сейчас на свой голос не надеюсь… - Мама… Вовка, ты… нет, ты тоже руку не убирай… тогда.

- Да? Не буду. А ты… нет, лучше ты тоже футболку сними. Во-от. Так. Ха, а ты не волосатый. Это хорошо…

- Мгм-м… Ну, это на груди у меня нет волос, а в других местах…

- Есть? Тэ-экс… Нет, постой, Ил, ты же говорил, что кабинет закрывается у тебя? Ну, так вот и закрой…

И я иду закрывать дверь на замок. А когда я потом поворачиваюсь к Белову, то… Он меня совращает, и это очевидно. Вовка уже не сидит на диване, он лежит. И… Помните, кто такие одалиски? Я смутно, но вот что-то такое Белов сейчас пытается изобразить на моём псевдонеоклассическом диване, - и это у него сейчас не лукавая хитрость, - нет. Это натиск и напор. SturmundDrang. И ведь у него стоит, это он демонстрирует, чуть прикрывшись бедром, но так ещё заметней, - и у меня стоит. Ну, дела…