Франсуаза Саган - Ангел-хранитель

– Прекрасная новость, – еле выдавила я.

– Вы так считаете?

– Ну конечно. И что вы теперь собираетесь делать?

– Все зависит от вас, – спокойно проговорил он. И снова сел.

Я вздохнула с облегчением. По крайней мере он не уезжает прямо сейчас. Зато его слова меня заинтриговали. Почему вдруг судьба столь летучего, безразличного и свободного существа зависит от меня? Все это время я была для него сиделкой, не более.

– Если я останусь здесь, мне надо найти работу, – продолжил он.

– Вы хотите обосноваться в Лос-Анджелесе?

– Я сказал «здесь», – сурово ответил он, указывая подбородком на веранду и на свое кресло. Помолчав, он добавил: – Если вы, конечно, не против.

Я выронила сигарету, подняла ее, вскочила, бормоча что-то бессвязное вроде: «Надо же, вот это да, ну и ну, вот уж не ожидала» – и тому подобного. Он сидел совершенно неподвижно и смотрел на меня. Я покраснела от смущения (этого только не хватало!) и сбежала от него на кухню. Прямо из горлышка отхлебнула добрый глоток скотча. Еще немного, и я сделаюсь алкоголичкой, если уже не стала. Собравшись с духом, вернулась на веранду. Пора объяснить этому мальчику, что я живу одна, потому что мне это нравится, потому что сама так решила, и вовсе не нуждаюсь в юном спутнике. К тому же из-за него я не могу приглашать к себе поклонников, что осложняет мне жизнь. И в-третьих, в-третьих… В общем, ему незачем здесь оставаться. Как две минуты назад меня пугала возможность его отъезда, так теперь возмущала мысль о том, что он останется. Но мне было не до исследований собственной противоречивости.

– Льюис, – сказала я, – нам надо поговорить.

– Это ни к чему. Если вы не хотите, чтоб я оставался, я уеду.

– Дело не в том, – проговорила я, окончательно сбитая с толку.

– А в чем же?

Я ощущала смятение. И правда, в чем? Я ведь не хотела, чтобы он уезжал. Он мне нравился.

– Дело в том, что это неудобно, – проговорила я слабым голосом.

Он засмеялся, смех очень его молодил. Я выпалила:

– Пока вы болели после ранения, было в порядке вещей, что вы у меня живете. Вы тут один в чужом городе, вы попали в беду, вы…

– А раз я начал ходить, это уже неудобно?

– Этого никому не объяснишь.

– Не объяснишь кому?

– Всем!

– Вы всем отчитываетесь в своих поступках?

В его голосе мне почудилось презрение, я вскипела:

– Но, Льюис, посудите сами. У меня свои привычки, у меня друзья, у меня… ну, словом, бывает, мужчины за мной ухаживают…

Выговорив все это – верх унижения! – я снова покраснела. В сорок пять лет! Льюис кивнул.

– Я прекрасно знаю, что в вас влюбляются мужчины. Например, тот тип на машине, Брет.

– Между мной и Полом никогда ничего не было, – целомудренно сообщила я. – И потом, это не ваше дело. Ваше присутствие меня компрометирует.

– Вы уже достаточно взрослая, – резонно возразил Льюис. – Просто я думал, что если найду работу в городе, то смогу жить здесь и приносить вам деньги.

– Мне не нужны деньги! Я достаточно зарабатываю, мне и без жильцов денег хватает!

– Так мне было бы удобнее, – миролюбиво возразил он.

После долгой дискуссии мы пришли к полному согласию. Льюис попробует найти работу, а затем подыщет квартиру где-нибудь неподалеку, раз уж ему так хочется. Он на все соглашался. Спать мы разошлись, вполне довольные друг другом. Уже засыпая, я вспомнила, что он так и не сказал, почему хочет остаться рядом со мной.

На следующий день я всем на студии рассказывала о молодом человеке с ангельской внешностью. Мне пришлось выслушать несколько плоских шуток, но зато удалось заручиться приглашением для Льюиса. Я привезла его, он снялся в кинопробе, и мой патрон, Джей Грант, обещал просмотреть ее в ближайшие дни.

И вот такой день наступил. Джей засел в демонстрационной, ему предстояло сделать выбор между Льюисом и дюжиной других претендентов. Я грызла ручку. Кэнди, втрескавшаяся в Льюиса с первого взгляда, рассеянно стучала по клавишам машинки.

– Не очень-то живописный вид, – задумчиво произнес Льюис.

Я взглянула на пожелтевшую лужайку за окном. Господи, вот он о чем! Может, ему суждено стать звездой первой величины, героем-любовником номер один американского кино, а он толкует о каком-то виде из окна! Я на миг представила, как он, кумир толпы, обладатель многочисленных «Оскаров», объездивший весь свет, порой заруливает на своем «Кадиллаке» к старушке Дороти, которая некогда наставила его на этот путь. Я уж совсем было растрогалась, как зазвонил телефон. Я схватила трубку.

– Дороти? Это Джей. Дорогуша, ваш малыш просто прелесть. Заезжайте глянуть. Со времен Джеймса Дина не видал ничего подобного.

– Он здесь, – сказала я сдавленным голосом.

– Прекрасно. Приезжайте вместе.

Кэнди расцеловала нас, утирая глаза платочком. Мы вскочили в мою машину. Демонстрационный зал располагался километрах в трех отсюда. Мы преодолели их за рекордное время и бросились в объятия Джея. «Бросились» сказано не совсем точно. Было похоже, что Льюиса все это вовсе не интересует, он еле волочил ноги, что-то насвистывая на ходу. Он вежливо поздоровался с Джеем, уселся в темном зале рядом со мной, и нам снова прокрутили пленку.

На экране его лицо было другим. В нем появилось нечто плохо поддающееся определению, что-то жестокое, необузданное, но страшно притягательное. Мне стало не по себе. На экране кто-то чужой с почти немыслимой непринужденностью встал, прислонился к стене, зажег сигарету, зевнул, улыбнулся. Он держался, точно вокруг не было ни души. Камера совершенно его не стесняла. Да и заметил ли он ее?

Зажегся свет, и Джей обернулся ко мне с видом победителя.

– Ну, Дороти, что вы на это скажете?

Ну, разумеется, это он его открыл! Я несколько раз молча кивнула. Здесь лучше понимают мимику. Джей обратился к Льюису:

– Как вы себе нравитесь?

– Никак, – сдержанно ответил Льюис.

– Где вы учились играть?

– Нигде.

– Нигде? А если серьезно?

Льюис встал, на его лице читалась брезгливость.

– Я никогда не вру, господин…

– Грант, – механически отозвался Джей.

– Я никогда не вру, господин Грант.

Впервые в жизни я видела Джея Гранта растерянным. Он даже слегка покраснел.

– Я же не говорю, что вы врете. Но вы так естественно держались перед камерой. У дебютантов это редко выходит. Дороти может подтвердить.

Он повернулся ко мне с таким умоляющим видом, что я чуть не прыснула. Я пришла ему на выручку.

– Действительно, Льюис, у вас очень здорово получилось.

Он посмотрел на меня, улыбнулся и внезапно склонился ко мне, как если бы мы были одни.

– Правда? Вам понравилось?

Его лицо находилось в двух сантиметрах от моего. Я заерзала в кресле, мне было страшно неловко.

– Ну конечно, Льюис, я уверена, вас ждет блестящее будущее.