Ольга Юнязова - Встреча над пропастью

Пока до Александра дошло, что надо бы поздороваться, первый медвежонок разбежался и еще раз боднул его мордой в колено. Удар был несильный, но вполне ощутимый для того, чтобы вывести Александра из равновесия. Стараясь удержаться на ногах, он для балансировки взмахнул руками и слегка присел.

И тут лесную тишину взбудоражил грозный рык. На пестром фоне бурелома сначала проявилась огромная голова, а потом вся туша мамы-медведицы. Поднявшись на задние лапы, она ревела громким басом, и непонятно, то ли ругала своего шалунишку, то ли угрожала незнакомцу. Медленно, как чудовище в фильме ужасов, она начала приближаться к обомлевшему Александру.

В его голове с огромной скоростью замелькали сценки, сменяясь, как эпизоды в кино.

Вот охотники на привале, прямо как с известной картины. «Нет ничего опаснее медведицы с медвежатами», – сообщал один другому. «Ну разве что медведь-шатун», – соглашался тот. «Главное, бежать бесполезно, – объяснял первый, – медвежонок обязательно кинется следом. У них сейчас как раз период обучения охоте, догонят и заиграют до смерти». – «Это точно, – кивал второй, – да и стоять смысла нет, все равно заиграют…» – «Так что же делать?» – удивленно спросил третий. Охотники пожали плечами и грустно покачали головами – мол, молись.

Следующая сценка: женщины возле колодца. «Слыхали? – завела разговор одна. – Тимофей-то мой давеча медведя в лесу встретил». – «Да уж слыхали, – засмеялась другая. – Говорят, взлетел на высоченную сосну, даже сам не заметил как». – «Ой, и не говори, – запричитала первая, – потом, когда слезал, все штаны порвал да ноги обкорябал, сейчас лежит дома, лечится». – «Да слава богу, что медведя встретил, – серьезно сказала третья девушка, – а не медведицу с медвежатами».

Медвежонок в третий раз толкнул мордой Александра, а медведица продолжала приближаться к нему, как в замедленном кино.

На воображаемом экране запустили новый эпизод: на завалинке сидел старик и нервно курил папироску. «Было дело, – рассказывал он невидимому собеседнику, – встретил я однажды зимой шатуна. Я ж тогда еще охотником был, пушнину заготавливал. А шатун, он пострашнее медведицы с медвежатами будет. Хотя кто его знает, кто страшнее…» – «И как же ты жив-то остался?» – удивился собеседник. «А я и сам не понял как, – пожал плечами старик. – Помню только, что завалил он меня, лапу на грудь поставил и лицо объедать начал. Последняя мысль моя была: «Ах ты сволочь, хоть бы убил сначала, прежде чем жрать-то меня…» И так страшно стало… – Старик еще раз затянулся папироской и усмехнулся, вспомнив какую-то подробность. – Знаешь выражение «от страха в штаны наложил»? Так вот я это на себе прочувствовал. Так мне тогда ср…ть захотелось, просто сил нет. Хоть скидывай с себя косолапого и беги в кусты. И так мне смешно стало от этой мысли, что я улыбнулся. И вот этот страх да с этим смехом как-то во мне перемешались, да как будто бы взорвалось что-то в моей груди, – и старик взялся за сердце. – А медведь, хоть верь, хоть не верь, отпрыгнул в сторону, заревел да помер». – «Как помер?» – опять удивился невидимый. – «Ну, я ж когда от него бегал, пару зарядов в него выпустил. Только что́ медведю вреда от пульки на белку? Но, видимо, какой-то орган ему важный все-таки задел».

Все эти разговоры промелькнули в голове Александра в течение нескольких секунд, пока медведица преодолевала дистанцию в десяток метров. И вот уже ее желтые клыки на расстоянии вытянутой руки от его лица. «Действительно, очень хочется в туалет, – подумал он, – но почему-то совсем не смешно. Как же мне устроить этот взрыв-то в груди?!» И тут его посетила гениальная мысль – сделать напоследок упражнение. Он быстренько соорудил «кристалл»… хотя нет. Он просто зажег внутри себя солнце и выплеснул свет по шести лучам. Вспышка получилась ослепительная, напряжение, которое было в области копчика, как будто поднялось и выплеснулось через сердце.

Медведица замерла на секунду, потом развернулась и бросилась удирать. Медвежата ринулись за ней. Отбежав метров на двадцать, хозяйка тайги обернулась, что-то удивленно проворчала и уже неспешно потрусила дальше, уводя за собой своих шалунов.

Александр еще несколько минут стоял, боясь шелохнуться. Сердце колотилось, как после стометровки, в ушах звенело, в солнечном сплетении болело. «Нормально покушал малинки», – подумал он и, на всякий случай проверив, сухо ли в штанах, медленно пошел в сторону деревни.

Только дома, сидя под своей любимой яблоней, Александр начал понимать, что же с ним произошло. Все случившееся вспоминалось как сон. Особенно мелькавшие в голове картинки. «Интересно, откуда взялись эти образы? – размышлял Александр. – Я же никогда ничего подобного не видел и даже не слышал. Вот спасибо, мужики, надоумили, что бежать бесполезно. А женщины? Они же были в каких-то древних сарафанах, такие сейчас даже в деревне не носят. А та, молодая, которая серьезная, в вышитой рубашке, – ничего, симпатичная. На кого же она похожа? Ну надо же, даже черты лица разглядел. И все за какие-то секунды. Как такое может быть?»

– А тебе, дед, особое спасибо, – вслух обратился он к бывшему охотнику, который надоумил его устроить вспышку.

Перед внутренним взором снова появился старик и скромно качнул головой – мол, да пожалуйста.

К вечеру все образы стерлись, как стирается сон. Сколько ни старался, Александр больше не мог вспомнить лица той молодой серьезной девушки. В памяти остался только узор, вышитый на оплечьях рубашки красными нитками.

Александру не терпелось рассказать об этом случае Владимиру, но идти к Кузнецовым он не хотел. Боялся, что не справится с соблазном снова сесть за компьютер. Хотя вроде бы принц оставил его в покое, но искушать себя, считал Александр, еще рано. В лес ходить он тоже пока боялся, потому что за каждым кустом ему мерещилась медвежья голова.

Все дни он проводил в своем импровизированном спортзале, восстанавливая утраченную форму. В перерывах между тренировками читал или делал «кристалл». Свет, создаваемый внутренним солнцем, казался ему очень слабым по сравнению с лесной вспышкой. Он старался увеличить яркость и плотность света, а также изучал его влияние на окружающий мир.

Конечно, Александр абсолютно не верил в то, что именно эта вспышка отпугнула медведицу. Он искренне полагал, что медведица вовсе и не собиралась его убивать, а просто решила припугнуть немного, чтобы не лазил по ее малинникам да не дразнил медвежат. А так как он вел себя смирно, не кричал и не метался, то она и отстала от него.

Но все-таки Александр продолжал эксперименты с «кристаллом». Например, выяснилось, что, когда он сидит в ореоле внутреннего света, ни один комар не может к нему подлететь. Хотя и этому нашлось логичное объяснение: очевидно, в момент «свечения» организм вырабатывает какие-то ароматические вещества или создает какое-то электромагнитное поле, отпугивающее насекомых.