Алексей Фомин - Затон

Он перевернулся со спины на живот и попытался зажать уши руками. А звук между тем стал только сильнее. Теперь он отчетливо слышал – это артиллерийская канонада. Слава выскочил из машины наружу и вперился в темноту, туда, откуда доносились странные звуки. «Какая еще канонада? Что за бред! Это просто далекая гроза, – попытался успокоить он сам себя. – Вот именно, бред! Если это гроза, то где же молнии? Уж тебе ли не знать, что такое канонада? Просто, дружок, ты, кажется, начинаешь сходить с ума», – мелькнула подленькая мыслишка.

Кому, как не ему, участнику штурма Грозного, уметь отличить обычную грозу от страшных звуков канонады? «Нет! – молча заорал Слава, и что есть силы, впечатал кулак в капот автомобиля. – Захлопнуть все двери, запереться в машине, включить свет в салоне, врубить на полную радио…»

«Три ноль семь, – заглушая все прочие звуки, зазвучал усталый голос полусонного ди-джея какой-то местной радиостанции. – Продолжаем нашу программу для полуночников… Веселого вам секса, друзья. С вами я, ди-джей Болт и неподражаемая Макси.

Привет всем, кто только что подключился, – раздался хрипловатый женский голос. – Смотрите вместе с нами на луну.

Да, сегодня замечательная луна, – поддержал мужской голос. – Так и вспоминаются великие строки:

Прекрасная, теплая, сухая погода, друзья. Так и хочется любить… Раз пять или шесть, – захихикал ди-джей. – Я прав, Макси?

Кто бы спорил. Можно бы и семь, и восемь, но кое у кого проблемы даже с цифрой один…»

«Боже, – взмолился Слава, – хоть я в тебя и не верю, не дай мне сойти с ума. А я тебе за это обещаю еженедельно убивать по одному радиоведущему. Бесплатно».

«… а теперь немного музыки…»

Машину встряхнуло от энергичных аккордов оптимистично-попсовой мелодийки. Убаюканный ритмичным стуком барабанов, Слава не сразу сообразил, что кто-то снаружи колотит в стекло автомобиля. Выключив радио и свет, он увидел рассерженную хозяйку, в бешенстве машущую кулаками.

Слава открыл дверь.

Извините…

Ты с ума сошел, постоялец! Всю улицу побудил! – завопила хозяйка дома.

Испуганный пес вылез из будки и тоскливым воем поддержал свою хозяйку. Ему вторили вразнобой сородичи по всей округе, создавая дьявольскую какофонию.

Извините, сам не знаю, что на меня нашло, – пытался оправдаться Слава.

Извините… Извините… А как я людям в глаза буду смотреть? – ворчала старуха. – Не нужны мне твои деньги. Собирайся и уезжай. Прямо сейчас. Думала, нормальный мужчина, а это прям сумасшедший какой-то. Музыку ночью…

Нет! Я не сумасшедший! – грубо оборвал ее он и завел двигатель.

Досыпал Слава уже на чердаке, прямо на позиции. Несмотря на неустройство, пыль и грязь, царившие вокруг, выспался он преотлично. Проснувшись, еще раз проверил оружие и принялся наблюдать за гостиничным подъездом. Объект хоть и замечен в неуклонном следовании своим привычкам, но все-таки…

Без четверти десять Слава весь подобрался и припал к окуляру прицела. Объект может появиться в любую секунду, и тогда у него будет от тридцати секунд до минуты. Вряд ли больше. Свободные такси косяком стоят у гостиницы, ожидая клиентов.

Слава увидел ее, когда она еще была в холле, через стеклянную дверь. Швейцар растворил перед ней огромную створку, и она вышла наружу. Следом за ней шагнул какой-то лысый мужик средних лет (он, похоже, приклеился к ней здесь, в Волгограде. Во всяком случае, Слава раньше не видел его ни в Москве, ни в Нижнем, ни в Самаре). Она было шагнула к мостовой, но тут мужик, видимо, окрикнув, задержал ее. Она остановилась. Он обнял ее за плечи и развернул лицом к Славе, на что-то указывая ей рукой. «Он как будто взялся помогать мне», – ухмыльнулся Слава и навел перекрестье прицела прямо в переносицу объекту. Его палец лег на спусковой крючок и нежно потянул его, но тут оптику словно залило молоком, и Слава от неожиданности невольно дернулся, оторвавшись от окуляра. Хлопнул выстрел, но он уже знал, что промазал. Слава снова припал к прицелу. Белесая муть, застлавшая оптику во время выстрела, исчезла. Объект и ее спутник стояли на том же самом месте, только уже развернувшись спиной к Славе. Похоже, они разглядывали груду битого стекла, в которую превратилась дверь от попадания Славиной пули. Естественно, выстрела никто не слышал, и теперь несколько человек застыли у входа и с недоумением глазели на то, что осталось от двери.

«Черт, наверное, птица пролетела», – постарался найти логическое объяснение фокусам с оптикой Слава. На этот раз он поймал в прицел затылок объекта и нажал спусковой крючок. Щелчок… Но выстрела не последовало. «Осечка… – он попытался передернуть затвор, но ему это не удалось. – Патрон заклинило!» – Слава запаниковал. Объект мог исчезнуть из поля зрения в любую секунду, а чертов затвор, как заколдованный, все никак не поддавался.

Он глянул на площадку перед гостиницей. Так и есть. Ее уже нет, только гостиничный персонал суетится у входа, убирая битое стекло. Слава длинно, затейливо выругался, вложив в это ругательство все свое раздражение и злость на самого себя, и, отпихнув от себя винтовку, сел прямо на пол, разбросав ноги в стороны.

«Опять…Опять невезение, – в растерянности подумал он и тут же зло возразил сам себе. – Готовиться надо лучше. Оружие надо было проверять более тщательно. Что за дрянь подсунул мне этот прапор… Но… Но я же его проверил… Специально ездил за город, пристреливал…»

Сквозь открытое слуховое окно, громко хлопая крыльями, на чердак влетела пара голубей. Они уселись на балку, прямо у Славы над головой и заворковали: «Ур-р, ур-р, ур-р». Неожиданно для себя он улыбнулся: «Смейтесь, смейтесь над неудачником. Теперь мне остается поступить только так, как в сегодняшнем сне».

Налюбовавшись на птиц, Слава опустил голову и тут же насторожился. На чердаке кто-то был. Этот кто-то осторожно, таясь (он не производил никакого шума), двигался от того конца, где был люк, к нему, к Славе. Аккуратным движением он подтянул к себе винтовку и, прикрыв ее тряпкой, поднялся на ноги.

Когда он впервые забрался на этот чердак, здесь господствовала абсолютная темнота, лишь кое-где прорезаемая тонкими лучиками, не дающими света. Все слуховые окна были заколочены фанерой, и Славе, чтобы осветить свое рабочее место, пришлось выломать фанеру в одном из них. Теперь это окно находилось у него за спиной, и он для наблюдателя, крадущегося в темноте, был как на ладони. А в том, что кто-то крадется, сомневаться не приходилось. Движение в замкнутом пространстве Слава чувствовал лучше любого датчика. Это мог быть какой-нибудь активист домового комитета, заметивший снизу, что одно из слуховых окон открыто, а может быть, работник ДЭЗа или участковый, вызванный бдительными жильцами. К подобной встрече Слава был готов. На нем был надет эмчеэсовский комбинезон, изукрашенный множеством разноцветных нашивок, и документы соответствующие у него имелись. Удостоверение, предписание и прочее. Все честь по чести. Секретная комплексная проверка антитеррористической готовности и пожарной безопасности. Попахивает немножко лажей, конечно. Но не больше, чем тайные учения работников ФСБ, закладывавших в Рязани некие мешки в подвал жилого дома и застигнутых на этом местной милицией.