Сара Уотерс - Нить, сотканная из тьмы

— Так-так! — проговорила матрона. — Надо же какое везенье, мисс Приор, что вы оказались здесь именно в такой день! Неужто Дауэс кинулась к вам и вы приволокли ее обратно?

Она сложила руки на груди и чуть расставила ноги. Звякнула связка ключей, скрипнули башмаки. Рядом со мной переминалась мисс Крейвен.

— Дайте пройти, мисс Ридли, — сказала я.

Казалось, сейчас меня вырвет или же я расплачусь и забьюсь в припадке. Лишь бы оказаться дома, в своей комнате, думала я; тогда заблудившуюся Селину приведут ко мне, и я сразу выздоровею. Я все еще в это верила!

Заметив мое состояние, мисс Ридли чуть отступила в сторону, но совсем немного, так что мне пришлось протискиваться между нею и беленой стеной, чувствуя, как чиркают друг подругу наши юбки. Глаза матроны оказались прямо перед моим лицом и превратились в щелочки.

— Так она у вас или нет? — тихо спросила мисс Ридли. — Вы же знаете: ваш долг — сдать ее нам.

Я уже было протиснулась, но лицо матроны и ее голос, подобный лязгу щеколды, заставили рвануться к ней.

— Сдать? — переспросила я. — Сдать вам, сюда? Жаль, она не у меня, чтобы я могла уберечь ее от вас! Сдать вам? Это все равно что отправить ягненка под нож мясника!

Лицо матроны осталось невозмутимым.

— Ягнята предназначены на убой, а мерзавки — к исправлению, — мгновенно ответила она.

Я покачала головой: вы просто дьявол! Как же я сочувствую тем, кого она стережет, и тем, кому служит образцом.

— Это вы мерзки! Вы и ваше заведение...

Наконец-то ее лицо дрогнуло, мигнули набрякшие веки без ресниц.

— Это я-то мерзкая? — прошипела надзирательница. Я сглотнула и задержала дыхание. — Пожалели баб, что сидят у меня под запором? Вон как вы запели, когда Дауэс смылась! А прежде и замки, и стражницы были хороши, когда позволяли пялиться на нее!

Она будто ущипнула меня или огрела оплеухой. Я отпрянула, ухватившись за стену. Рядом с непроницаемым видом стояла мисс Крейвен. За ней я увидела миссис Притти, которая вынырнула из-за угла коридора и теперь остановилась, разглядывая нас. Мисс Ридли шагнула ко мне, отирая побелевшие губы. Не знаю, что вы там наболтали мисс Хэксби и директору, сказала она. Может, им положено доверять леди, ей дела нет. Она знает одно: если я кого и одурачила, то лишь начальников. Что-то есть чертовски странное в этом побеге и моих заботах о Дауэс! Ей-же-ей, что-то дьявольски странное! И если выяснится, что я хоть краешком в том замешана...

— Что ж... — матрона взглянула на замерших надзирательниц, — у нас тут и благородные есть, верно, миссис Притти? Ничего! Уж мы в Миллбанке сумеем пригреть и благородную!

Меня обдало жаром ее дыхания с густым мясным духом. В коридоре заржала миссис Притти.

Я кинулась прочь — сбежала по винтовой лестнице, промчалась через первый этаж и тюремные корпуса. Казалось, если задержаться еще на секунду, надзирательницы отыщут способ оставить меня там навсегда. Они напялят на меня Селинино платье и запрут в ее камере, а заблудившаяся Селина будет слепо тыркаться в городе, ни о чем не догадываясь.

Я бежала и будто все еще слышала голос мисс Ридли, чувствовала ее дыхание, жаркое, точно дыхание гончей. У тюремных ворот я остановилась и, привалившись к стене, рукой в перчатке отерла с губ горькую слизь.

Привратник с помощниками не могли найти мне извозчика. Навалило снегу, экипажам было не проехать, приходилось ждать, пока дворники расчистят дороги. Но мне казалось, это лишь предлог, чтобы задержать меня и не дать встретиться с Селиной. Наверное, мисс Хэксби или мисс Ридли послали сторожам записку, которая меня опередила. Я не останусь! — закричала я. Выпустите меня немедленно! Видимо, я напугала сторожей сильнее мисс Ридли, потому что они тотчас отомкнули ворота и потом смотрели мне вслед. Я выбралась на промозглую набережную и побежала вдоль парапета. Река текла быстрее, и я жалела, что в своем бегстве не могу воспользоваться лодкой.

Я спешила, но двигалась медленно, спотыкаясь в снегу, облепившем мои юбки, и вскоре выбилась из сил. У причала Пимлико я остановилась и посмотрела назад, держась за бок, который иглою пронзала боль. Потом дошла до моста Альберта. Там я уже не оборачивалась, а вглядывалась в дома на Чейни-уок. Я нашла свое окно, четко видневшееся сквозь голые деревья.

Я надеялась увидеть в нем Селину. Но окно в белом перекрестье рамы было пустым. Мой взгляд съехал на заиндевевший фасад дома, потом еще ниже — на укрытые снегом кусты и крыльцо.

Возле крыльца топталась одинокая темная фигура, словно не зная, подняться по ступеням или исчезнуть...

Женщина в форменной накидке.

Я побежала, оступаясь на смерзшихся бороздах дороги. Ледяной воздух острыми когтями рвал мои легкие и грозил задушить. Когда я подбежала к перилам крыльца, темная фигура уже поднялась по ступеням и собралась постучать в дверь, но, услышав мои шаги, обернулась. Поднятый капюшон скрывал ее лицо; я шагнула к ней, и она вздрогнула. Я вскрикнула: «Селина!» — и она вздрогнула еще сильнее. Потом откинула капюшон и выдохнула:

— Ох, мисс Приор!

Но то была вовсе не Селина. Передо мной стояла миссис Джелф.

Миссис Джелф. После первоначального шока и разочарования возникла мысль: ее прислали забрать меня в тюрьму! Я оттолкнула надзирательницу и попыталась убежать, но споткнулась. Юбки тянули к земле, грудь казалась забитой льдом... И потом, куда мне было бежать? Миссис Джелф коснулась меня рукой, и я разрыдалась у нее на груди. Я вздрагивала в ее объятьях, словно она была мне нянькой или матерью.

— Вы пришли из-за нее, — наконец выговорила я.

Она кивнула. Я взглянула на нее и словно посмотрелась в зеркало: желтое лицо, оттененное белизной снега, глаза, покрасневшие от слез и напряженного ожидания. Тогда я поняла: пусть Селина была ей никто, но она по-своему страдала от ее исчезновения и пришла ко мне за помощью и утешением.

Сейчас эта женщина была единственным, что связывало меня с Селиной. Я опять взглянула на слепые окна и протянула ей руку. Она помогла мне добраться до двери; я отдала ей ключ, потому что сама не попала бы в скважину. Мы вошли бесшумно, как воры, Вайгерс нас не услышала. Казалось, выстуженный тихий дом все еще околдован моим ожиданием.

Я провела ее в папин кабинет и притворила дверь. Миссис Джелф словно оробела, но, помешкав, дрожащей рукой расстегнула накидку, под которой я увидела сильно измятую тюремную форму; каштановые с проседью волосы матроны, не скрытые шляпой, свисали на уши. Я зажгла лампу, но не решилась позвать Вайгерс, чтобы затопила камин. Ежась от холода, мы сели в накидках и перчатках.

— Что же вы обо мне подумаете, когда я вот так заявляюсь в ваш дом! — сказала миссис Джелф. — Не знай я, как вы добры... — Она охнула, закрыла руками лицо и стала тихонько раскачиваться на стуле. — Ой, мисс Приор!.. — Перчатки заглушали ее всхлипывания. — Вы даже не представляете, что я натворила! Не представляете, не представляете...