Тулепберген Каипбергенов - Каракалпак - Намэ

Ответ. Ну, предания так предания. Вот еще одно.

Рассказывают, что, когда Айдос-баба решил женить одного из своих братьев, он устроил богатую свадьбу. На свадебный той съехались сородичи со всех концов степи. Чтобы порадовать их, Айдос-баба приказал каждому гостю подарить по живой овце.

Получили гости овец, но не обрадовались. И стали бранить и упрекать Айдоса:

— Надо же, такую роскошную свадьбу устроил, такие ценные подарки каждому из многочисленных гостей раздал, а о веревке для овец и не подумал. А может, пожадничал. Как без поводка вести овцу?.

Не зря в нашем роду считают Айдоса своим предком. Я тоже подумал об «овце» и забыл про веревку. Указание на жанр — тот же поводок, с ним читателю удобнее, есть куда «привязать» роман. Лишь в самом конце мне пришло в голову привязать к роману «веревку». Не знаю, может быть, кому-то она покажется излишне длинной, а кому-то поводок покажется слишком коротким, слишком «тугим».

Мне хотелось пригласить читателя на той и дать ему на намять подарок. А уж как ему управляться с тем подарком, надеюсь, он сам сообразит, потому что верю: читатель умен и опытен. По крайней мере, именно на такого читателя и рассчитана эта книга.

Вопрос. Со словом «эссе» как-то разобрались. Но книга явно мемуарная, почему же она названа романом?

Ответ. К любым литературоведческим нормированным понятиям каждый писатель добавляет свой «довесок». Для меня слово «роман» не просто жанровый термин. Часто можно услышать, как человек говорит: «Моя жизнь — это настоящий роман». Или о любви двух людей говорят: «У них роман». Помнится, Нодар Думбадзе сравнивал роман с… пылесосом. При этом, по-моему, он имел в виду не только способности пылесоса затягивать в себя все, что встречается на пути, но — главное — способность очищать все, к чему он прикасается.

Для меня роман — это нечто, во-первых, жизненное, во-вторых, сложное, а в-третьих, захватывающее.

По моим понятиям, роман — это целая историческая формация. История одной человеческой жизни сродни истории всего человечества. В ней тоже своя эволюция и свои революционные перевороты. Но происходят они в одной душе.

По моим представлениям, каждый новый роман — открытие новой планеты, на которой свой климат, своя атмосфера, своя жизнь.

Роман позволяет через судьбу одного человека показать судьбу народа. А если удастся, то и судьбу человечества. Через судьбу одного аула или одного дома — судьбу страны и планеты.

Астрономам известны так называемые компактные галактики.

Для меня роман — это компактная, спрессованная вселенная.

Вопрос. Для чего я затеял это автоинтервью, этот разговор с самим собой?

Ответ. Во-первых, автор — это еще и первый читатель. И разговариваю я не с самим собой, а с читателем.

А во-вторых…

…Моя мать поучала: «Если хочешь договориться с другими, то почаще спорь с собой».

Я почувствовал необходимость написать эту книгу, разобраться в своем прошлом, в тех основах, на которых держится моя жизнь.

В строительстве сначала закладывают фундамент, а потом на нем возводят здание. В жизни — тоже. Но только каков фундамент под тем, что ты сделал и чем ты жил, приходится понимать не в юности, а в поздней зрелости. И думаю, что не только у меня так. Думаю, что у большинства людей после пятидесятилетия появляется острая потребность разобраться в собственной судьбе, начиная с самого основания, найти главные опоры жизни.

Каракалпак никогда не пожелает даже лютому врагу: «Чтоб тебе жена изменила», «Чтоб тебя друг предал». Я тоже сын своего народа и тоже знаю, что такое проклятье хуже любого оскорбления. Без опоры человек не просто погибнет или пропадет, он рухнет.

В этой книге я искал тех, на ком держится моя жизнь, и теперь говорю:

— Светлая память всем, кто ушел. Спасибо вам.

— Спасибо всем, кто жив. Живите долго.

Вопрос. Как, и это все, этим и кончается «Каракалпак-намэ»?

Ответ. Да. Книга кончается не потому, что исчерпаны все чувства и мысли. Не потому, что нечего больше сказать. На любую вольную тему можно говорить хоть всю жизнь. Но жизнь одна, а тем много.

«Если бы не ждали больные, то я каждого пациента лечила бы, пока он не станет здоровее здорового», — говорит моя дочь — медик.

«Что ни день, то новости. А газета постоянно требует свежих материалов. Если б не это, я бы так отшлифовал, так отредактировал статью, что загляденье», — говорит мой старший сын — журналист.

«Моя бы воля, так я бы не требовал от суда никаких приговоров, а жизнь бы отдал, чтобы перевоспитать хоть одного преступника. Но сами же преступники не дают сделать этого. Один судебный процесс закончился, а надо уже готовиться у другому», — говорит «дедушка-юрист».

«Будь моя воля, я бы целый день преподавал одну литературу, но есть другие предметы и другие учителя», — говорил мой учитель литературы.

«Кабы старики не умирали, то и молодые бы не взрослели», — говорил мой дедушка.

Книга закончена. Но пока жив, не устану говорить о своем народе, о его миролюбии и чистосердечии, о его мудрости и наивности, о его вековых скитаниях и о его вечной готовности перед друзьями выставить на дастархан все, что есть в доме. Не устану говорить об этом и в следующих книгах.

До новой встречи. Живите долго, мои главные опоры.

Самар — таз.

Тандыр — куполообразная печь.

Я первый ребенок у матери, а по старинному обычаю женщина не должна называть своего первенца по имени. Мать называла меня Сере что значит «лучший из джигитов».

Той — празднество, торжестово.

Коше-бий — вожак, руководитель улицы. Это не чин и не выборная должность. Их никто не назначает сверху, но я не помню, чтобы за них когда-либо голосовали. Однако свой коше-бий есть в каждом ауле и даже на каждой городской улице. Это в большинстве своем расторопные, общительные люди, зачастую шутники, балагуры, но в то же время — весьма решительные, настойчивые и не лишенные организаторской жилки. Они решают споры между соседями и устраняют мелкие дрязги. Без них не обходится на улице ни одна свадьба, ни одни родины или поминки. Если в каком-то доме той, они созывают соседок в помощь хозяйке, добывают недостающую посуду, стулья и прочее. Они же при необходимости помогают расселить по домам на ночлег приезжих гостей.

Наш аульный коше-бий считал себя начальником и потому любил казенные слова, искренне полагая, что звучат они «солидно» и «научно». А уж как у него это получалось, судить читателю.

Названия каракалпаков у разных народов.