Ольга Ляшенко - Собиратель чемоданов

Председатель нахмурился.

— Да нет же, — упорствовал тот же неугомонный гость. — Вон он, неужели не видите? Побежал! А теперь за батареей спрятался.

— Ну-ка, посмотрим, — заинтересовались другие гости. — Ай! Ой!

— Что такое?

— Там! За батареей!

— Что?

— Их там тысячи!

Председатель растерянно посмотрел на Старейшего Члена.

— Ничего, — добродушно засмеялся старичок. — Это все посторонние, они и сами-то не знают, зачем пришли. Сейчас вы в колокольчик позвоните, они и угомонятся. Я ведь когда еще говорил, да и после не раз повторял: ни к чему пускать посторонних, от посторонних добра не жди. Да только нас, стариков, теперь уж не слушают.

«Старик как всегда прав. Надо начинать, несмотря ни на что», — подумал Председатель и принялся трясти колокольчиком. Однако, пока он звонил, в другом конце зала происходил следующий разговор:

— Взгляните вверх. Видите, порхает?

— Кто там?

— Моль. Подыскивает местечко для кладки.

— Для чего?

— Для кладки. Ищет, где бы яички отложить.

— Батюшки! А ведь у меня в зеленом чемодане подкладка из чистой шерсти! Пойду-ка я, пожалуй, отсюда. До свидания.

7. Дело принимало серьезный оборот. Беспокойство распространялось среди собирателей, грозя перерасти в панику.

Председатель не мог взять в толк, каким образом в зале вдруг оказалось сразу столько насекомых. Откуда было ему знать, что здесь собрались все шестиногие обитатели дома, в котором проживал Старейший Член его общества, за исключением разве что самых немощных и личинок. Известно, что насекомые, в отличие от пернатых, свободны от высиживания яиц и потому всегда на ходу. К тому же они во всем заодно, и куда направляется один из них, туда же без промедления следуют все остальные. Тем более, что новости среди них распространяются во много раз быстрее, чем в любом другом организованном сообществе. Не наделенные даром красноречия, насекомые, быть может, никогда не выделят из своей среды выдающихся поэтов и ораторов, но зато изобретательная природа наделила их другим, не менее ценным талантом. Стоит только кому-то из них узнать что-нибудь новенькое, как он тут же, причем без каких бы то ни было сознательных усилий со своей стороны, чисто инстинктивно начинает распространять вокруг себя запах, в точности соответствующий полученным сведениям. Когда запах достигает его сородичей, они ведут себя точно таким же образом, и так известие почти мгновенно облетает всех.

Именно это и произошло в доме Коллекционера. Как только запах о предстоящем мероприятии распространился по зданию, никто из насекомых не пожелал остаться дома. Даже бледные квартирные муравьи, которые от недостатка свежего воздуха вечно страдают каким-то недомоганиями, решили раз в жизни проветриться и гуськом приползли на выставку. Клопы явились еще затемно и заняли лучшие места. Тараканы тоже постарались прийти задолго до начала, чтобы не брать билетов, тот же из них, кого обнаружили первым, был опоздавший и искал своих.

8. Председатель беспомощно разводил руками и повторял:

— Ничего не понимаю! Ничего не понимаю! Вчера вечером я лично осматривал помещение. Все было в полном порядке…

Он искал глазами Старейшего Члена или хоть кого-нибудь, кто подсказал бы ему, что делать, между тем как предприимчивый старичок, решив, что щедрая судьба сегодня дает ему еще один шанс, готовился праздновать уже не двойную, а тройную победу. Присоединившись к группе активистов и наиболее влиятельных членов Общества, он втолковывал им:

— Вы слышите? Теперь это называется полным порядком! Да уж, нечего сказать. Дожили, что называется. Развели паразитов. То ли дело, когда я был председателем! У меня ни одна блоха проскочить не могла! Вот где все сидели! — и потрясал своим маленьким сморщенным кулачком.

На самом деле он никогда не был председателем Ощества Собирателей Чемоданов, но об этом никто не знал.

9. Среди насекомых росло беспокойство. «В чем дело? Почему не начинают?» — шуршали тараканы. Клопы от скуки стали прыгать на людей и больно кусаться. Гости начали громко выражать недовольство, а один из собирателей чемоданов, из числа активистов, сказал:

— Придется разойтись. В таких условиях выставку проводить нельзя.

Он взял свой чемодан и направился к выходу, но двое гостей решительно преградили ему дорогу.

— В чем дело? Я — собиратель. Видите, у меня чемоданы, — сказал активист.

— А мы гости, у нас билеты на руках, — резонно ответили ему.

— Пропустите! — потребовал активист. — Вы не имеете права меня задерживать.

— А вы имели право брать деньги ни за что? Иди на все четыре стороны, только сперва покажи чемоданы. Клопов мы и дома увидим.

К собирателю начали присоединяться другие активисты и рядовые члены Общества, но численность противника возрастала еще быстрее. Вскоре у входа образовалась большая толпа, четко разделенная на два враждебных лагеря.

— Верните деньги! — прямо заявил один из гостей.

Но другие, еще более непримиримые, требовали проведения выставки.

— Время — тоже деньги! — кричали они. — мы здесь с семи утра! Очередь отстояли. У нас самх чемоданы на вокзале! Пусть покажут все, что положено!

Тогда самый храбрый из собирателей решился на отчаянный шаг. Он взял разгон и, используя свою коллекцию в качестве тарана, с криком «Поберегись!» врезался в ряды гостей. Ему и еще двоим из тех, кто последовал его примеру, удалось прорваться. Еще двоих задержали, но один сумел вырваться и вернулся к своим. Судьба другого была плачевной. У него силой отняли коллекцию, и пока два дюжих гостя крепко держали его за руки, третий бесцеремонно расстегивал его чемоданы. При виде такого надругательства собирателей охватил трепет. Охотников идти на прорыв больше не нашлось, а многие даже стали возвращаться на свои места.

10. — Тебе не кажется, что давно пора? — спросил Упендра, — Не боишься упустить время?

— Боюсь, но что поделаешь? Председатель не отходит от своего чемодана, да и старик все время вертится поблизости.

— Ну и пусть себе вертится. Кругом полно других чемоданов. В конце концов, что для тебя важнее: личная месть, или то, ради чего мы сюда пришли?

— Лично я пришел сюда ради мести, — упрямо сказал Коллекционер.

— Тогда ты должен был меня предупредить, я бы остался дома, — холодно заметил Упендра. — Учти: если они все-таки решат проводить выставку, то перед началом обязательно будет проверка. Наш чемодан арестуют и законсервируют. Не хотел бы я оказаться на месте староверов: провести статок дней в летаргическом сне.

— Не понимаю! Недавно ты сам защищал староверов.

— Мало ли, кого я защищаю. Один раз я даже защищал животных. Но из этого не следует, что я мечтал оказаться вместе с ними за решеткой. Вот что: поставь-ка меня на подоконник, попробую их отвлечь.