Сюзанна Бэк - Возрождение

По звукам здорового храпа я знала, что человек, лежащий в нашем джипе, спал. Я расслабилась еще больше, и когда ее губы прижались сильнее к моим, я ответила ей со всем, что у меня было, открывая ей путь к глубинам моей души.

Стоны, срывающиеся с ее губ, были сладки, как мед, и я впивалась в них, продолжая ласкать ее груди, опаляющие своим жаром.

Своими большими и сильными руками, она расстегнула мне застежку на джинсах. Когда ее руки достигли своей конечной цели, я оторвалась от поцелуя, а она своими движениями продолжала разжигать во мне огонь, превращая его во всепоглощающий пожар.

- Боже... - застонала я, прислонив голову к запотевшему окну. - Пожалуйста... продолжай... оооо... вот так... да... вот так...

- О боже, как я хочу тебя, - простонала она в ответ. Ее длинные пальцы погрузились внутрь, потом отступили, вернулись вновь, заполняя меня всю. Мои бедра стали двигаться в такт ее толчкам, и мне пришлось закусить губу, чтобы не закричать от удовольствия.

Она зарылась мне в шею и вонзилась губами и зубами в мою плоть, а ее пальцы продолжали свои бесконечные танцы. Ощущение ее зубов на моей коже пронзило меня как молния, которая могла бы убить нас обеих.

Я почувствовала, как открываюсь шире ей навстречу, мое тело желало ее прикосновений, я почти изнемогала.

Она раздвинула ноги, и я соскользнула на сиденье. Бедра ее двигались вместе с моим разгоряченным телом, подчиняясь этому безумному танцу, созданному на небесах. Внезапно она вынула пальцы, и я чуть не закричала:

-Нееет...

- Мне нужно попробовать тебя, Ангел.

- Но...

- Сейчас, - прохрипела она и выскользнула из-под меня, так, что я теперь оказалась прижатой спиной к двери машины. Быстрым движением, без малейшего сопротивления с моей стороны, она сняла с меня джинсы.

Было немного смешно смотреть, как она пыталась уместить свое длинное тело на тесных сиденьях, но любая мысль о смешке тут же вылетела из головы, как только ее рот коснулся моего тела, обрушив на меня всю свою жажду. Губы ее трепетали, наслаждаясь прикосновениями. Язык, вначале мягкий, потом твердый и настойчивый, кружил и танцевал на моем влажном клиторе, а потом она сомкнула зубы и жадно захватила его внутрь.

Мне показалось, что я улетела на небеса. И хотя мои глаза просто молили о том, чтобы закрыться и сосредоточиться только на ощущениях ее любви, я не могла оторвать взгляда от ее головы, от того, как она вкушала меня. Как будто почувствовав это, она взглянула на меня, и ее глаза были такими блестящими и серебристыми от восхищения!

Я запустила пальцы в ее волосы, и она вернулась к своему занятию с рвением, сравнимым только с усердием самого ярого паломника. Мое тело было ее алтарем, и ее язык отдавал мне почести самым божественным образом.

Я опустила бедра, а она еще больше усилила свои движения, проникая в меня, забирая меня, любя меня до изнеможения, пока наконец, глаза мои не закрылись, унося меня в пучину, где я могла только чувствовать, задыхаться и молиться.

И вот она еще раз вошла в меня, и я взорвалась. Не осталось ничего, только маленькая бриллиантовая искорка света, которая начала расти все больше и больше. И вот я уже сама стала этим светом и спустя восхитительное мгновение свободно парила в небесах.

И в этот короткий промежуток времени, я поняла, что такое быть бессмертной.

Слезы текли, и я их не сдерживала, слишком слабая и переполненная эмоциями, чтобы делать что-либо. Я почувствовала, как ее руки развернули меня и прижали к себе. Губами она нежно осушила мои слезы, и, как крыльями бабочки, прикоснулась к векам. Я распахнула глаза и посмотрела на ее прекрасное лицо сквозь туман слез.

- Я люблю тебя - сказала я хрипло - Так сильно. Иногда, эти чувства, они...

- Шшш... - прошептала она, еще крепче сжимая меня - Все хорошо, любимая. Я понимаю. Шшш...

Она начала покачиваться, мягко, прекрасно, уютно, а ее рука нежно поглаживала меня по спине. Я почувствовала, как смыкаются веки. И хотя я попыталась немного бороться, но сонливость взяла вверх, как и всегда, и я расслабилась в этом таком безопасном кольце рук моей возлюбленной.

*****

Второй день начался примерно так же, как и первый, не считая того, что мы были немного не выспавшиеся из-за нашего ночного приключения. Я, правда, не сильно расстроилась по этому поводу. И, судя, по улыбке, с которой Айс встретила меня утром, она - тоже.

Быстро справив свои дела и дела нашего немного сопротивляющегося гостя, мы продолжили наше путешествие в довольно неопределенном направлении куда-то на северо-запад без какой либо осознанной цели. Это было похоже на самолет, который кружит над аэропортом в ожидании разрешения на посадку. Правда, в отличие от него, у нас не было контрольно-диспетчерского пункта для поддержки.

Мы ехали, а я рассматривала окрестности через окно, и вскоре заметила, что зубчатые верхушки гор постепенно стали сменяться на гористые равнины, которыми славился средний запад. Это было похоже на возвращение домой, причем совсем не счастливое. Даже если бы обстоятельства были другими, возвращение в края моего детства не вызвало бы у меня бурю восторга.

С возрастом я пришла к выводу, что дом это необязательно место, где вы родились, или место, где вы росли. И необязательно это место, где вы живете после женитьбы. И это не всегда место, где вы старитесь.

Нет, дом, как говорится в бесчисленных ковриках, висящих на кухне над бесчисленным числом раковин, там, где сердце.

Тюремная камера. Хижина на берегу озера. Ранчо. Мексиканский отель. Позаимствованный джип, едущий мили и мили из ниоткуда по направлению в никуда.

Мое сердце было в каждом из этих мест намного больше, чем в том доме, где я жила со своими родителями.

Не такая уж и сложная эта математика, если понять. Мой дом там, где Айс. У нее мое сердце, и поэтому она мой дом. Считайте это теоремой Ангела, если хотите.

В любом случае, когда приблизился полдень, мой "домик" решил, что пришло время сделать еще один перерыв на процедуры, которым мои почки поклялись в вечной преданности. Я пошла первая, потом поменялась с Айс, которая вручила мне пистолет, чтобы использовать его, если нужно. Я вернула его ей обратно с таким видом, как будто меня укусила ядовитая змея. Она опять вложила мне его в руку, настолько вежливо, насколько это только возможно.

- Я не доверяю его поведению добропорядочного мальчика, - прошептала она меня прямо в ухо. - Сделай мне одолжение и подержи его. Я заберу его буквально через две минуты.

- Ну, хорошо, - неохотно согласилась я, но как только она отошла, я кинула его на сиденье и прикрыла рубашкой, которую она сняла сегодня утром.

Спустя несколько секунд я услышала лязганье цепей, и джип начал покачиваться от усилий, которые Кавалло прилагал, пытаясь освободиться от оков. Все это сопровождалось проклятиями.