Сара Уотерс - Ночной дозор

Рука скользнула по ночнушке Джулии, и Хелен вспомнила кое-что еще – так, ерунду: пижаму, которая в войну у нее была, а потом пропала. Атласная пижама перламутрового цвета; сейчас, когда Хелен, одинокая и нетронутая, в темноте лежала рядом с Джулией, эта пижама казалась самой прекрасной на свете.

Вернувшись с работы, Дункан нагрел целый чайник воды; в своей комнате он разделся до нижней рубашки и вымыл руки и голову, чтобы изгнать фабричный запах и выглядеть как можно лучше для вечера с Фрейзером.

Все еще в сорочке и брюках, он сошел вниз и начистил ботинки, а затем, подложив полотенце, на кухонном столе выгладил рубашку с мягким воротничком, какую носил Фрейзер. Надев еще горячую от утюга рубашку, Дункан оставил верхнюю пуговицу расстегнутой, опять же в манере Фрейзера. Он решил не смазывать волосы бриллиантином. Перед зеркалом спальни Дункан по-всякому с ними комбинировал, пробуя разные проборы и пытаясь заставить прядь ниспадать на лоб... Однако высохшие волосы распушились, сделав его похожим на мальчугана с рекламы мыла «Перз» в «Пузырьках». Дункан все же прибегнул к бриллиантину, тревожась, не поздно ли теперь, и еще минут пять-десять работал гребешком, придавая волосам нужную волнистость.

Закончив, он спустился к мистеру Манди, который с вымученной веселостью сказал:

– Вот это да! Вот уж нынче девушки порадуются! Когда он придет, сынок?

– В половине седьмого, как в прошлый раз, – смущенно ответил Дункан. – Сходим в пивную у реки, только в другую. Фрейзер говорит, там пиво лучше.

Лицо мистера Манди еще растягивалось в пугающей улыбке.

– Да уж, – покивал он. – Девушкам и невдомек, какой удар их нынче ждет!

Мистер Манди ошалел, когда две недели назад Дункан привел Фрейзера. И тот обалдел. Они сидели втроем, не зная, о чем говорить; в конце концов положение спасла кошечка, когда простодушно вошла в гостиную. Минут двадцать ее заставляли гоняться за веревочкой. Дункан даже улегся на пол и продемонстрировал трюк с ходьбой по спине. С тех пор мистер Манди был как подстреленный. Горбился, усилилась хромота. При следующем посещении кривобокого дома на окраине Лавендер-Хилл мистер Леонард пришел в ужас от перемен, произошедших в пациенте. С еще большей страстью он говорил о необходимости противостоять соблазну Заблуждения и Ложной Веры.

Нынче Дункан хотел уйти из дома сразу, как появится Фрейзер. Они с мистером Манди выпили чаю, потом вместе вымыли посуду; едва сложили тарелки, Дункан надел пиджак. В гостиной он сел на краешек стула, готовый при стуке в дверь сорваться с места. Чтобы выглядеть беспечным, а время шло быстрее, Дункан взял библиотечную книгу о старинном серебре. Водя пальцем по таблице символов, он старался запомнить значение якорей, корон, львов и чертополоха, но постоянно прислушивался, не стучат ли в дверь... Минула половина седьмого. Дункан занервничал. Стал воображать всякие обычные причины, какие могли задержать Фрейзера. Представлял, что сейчас он появится у дверей, запыхавшийся, как тогда у фабричных ворот. Раскрасневшийся, он скажет, поправляя упавшие на лоб волосы: «Пирс! Ты уж, наверное, плюнул ждать? Извини. Понимаешь...» С каждой минутой придумывались все более дикие оправдания. Фрейзер застрял в метро и сходит с ума от беспокойства. На его глазах человека сбила машина, пришлось вызывать «скорую»!

В четверть восьмого Дункан испугался, что Фрейзер приходил, стучал и ушел, потому что не открыли. Мистер Манди включил приемник довольно громко. Под предлогом, что хочет пить, Дункан вышел в прихожую и, наклонив голову, замер, прислушиваясь к шагам; потом очень тихо открыл входную дверь и выглянул на улицу. Никаких признаков Фрейзера. Дункан вернулся в гостиную, оставив дверь приоткрытой. По радио шла уже другая передача, через полчаса ее сменила новая. Напольные часы глухо и тяжело отбивали время.

Лишь в половине десятого Дункан понял, что Фрейзер не придет. Разочарование было ужасным, но он привык к огорчениям; первый ожог стих, сменившись устойчивой пустотой в душе. Дункан отложил книгу с неизученной таблицей символов. Он чувствовал взгляд мистера Манди, но не мог заставить себя поднять глаза. Старик неуклюже подошел, легонько потрепал его по плечу и сказал:

– Ничего. Видно, дела задержали. Или встретил дружков. Так бывает, помяни мое слово!

Дункан промолчал. Прикосновение руки мистера Манди было почти ненавистно. Старик подождал ответа и отошел. Направился в кухню. Он плотно притворил за собой дверь гостиной, и Дункан вдруг ощутил тесноту и духоту сумеречной загроможденной комнатки. Возникло жуткое чувство, что он бесконечно падает в узкую шахту колодца.

Но паника, подобно разочарованию, вспыхнула и угасла. Мистер Манди вернулся с чашкой какао; Дункан безропотно ее принял и выпил. Потом сам отнес на кухню и вымыл, вертя и вертя под струей холодной воды. Молоко, что оставалось в кастрюльке, вылил в кошкино блюдце на полу. Сходил в уборную во дворе и недолго постоял, глядя в небо.

Когда вернулся в гостиную, мистер Манди уже встряхивал диванные подушки, готовясь отойти ко сну. Дункан смотрел, как он гасит лампы, переходя от одной к другой. Гостиная погружалась в темноту, лица на картинах и безделушки на каминной полке уходили в тень. Было всего десять часов.

Вместе они поднялись по лестнице, медленно одолевая каждую ступеньку. Мистер Манди держался за согнутую кренделем руку Дункана; на площадке остановился перевести дух, но руки не выпустил.

Не глядя на Дункана, сипло спросил:

– Сынок, потом на минутку зайдешь сказать «спокойной ночи»?

Дункан ответил не сразу. И почувствовал, как испуганно напрягся мистер Манди...

– Хорошо, – очень тихо сказал Дункан. – Зайду.

Мистер Манди кивнул, плечи его облегченно обвисли.

– Спасибо, сынок.

Он убрал руку и, шаркая, медленно двинулся к своей спальне. Дункан вошел к себе и стал раздеваться.

В этой небольшой комнате, бывшей детской, некогда спал маленький мистер Манди, живший в доме с родителями и сестрой. Высокую викторианскую кровать по углам украшали отполированные латунные шары; раз Дункан один отвинтил и внутри нашел клочок бумаги с детскими каракулями: «Мейбл Элис Манди двадцать страшных проклятий тебе коль это читаешь!» В шкафу – мальчишеские приключенческие книги с широкими цветными корешками. На каминной полке изготовились к бою аляповато раскрашенные старые оловянные солдатики. Однако мистер Манди освободил место и для вещиц Дункана, купленных на рынках и в антикварных лавках. Обычно перед сном Дункан недолго рассматривал горшочки и кувшинчики, чайные ложки и слезные бутылочки; 25 25 Слезные бутылочки – сосуды с узким горлышком, которые находили в гробницах древних римлян. Якобы друзья умершего собирали в них свои слезы. брал в руки и, любуясь орнаментом, раздумывал, откуда они появились и кому принадлежали раньше.