Рыжая Марика - Повелительница зеркал

— Хельга, это Захар, — представила Ника, — Захар, это Хельга.

— Очень приятно, — кивнул Захар, протирая очки и улыбаясь.

— Это взаимно, — кивнула Хельга, снова переключившись на личный канал «Культура».

Захар улыбнулся, застыв на месте и неотрывно глядя на Хельгу. Ника чуть нахмурилась и полезла в сумку за продуктами.

В эту минуту в купе просунулась мощная проводница с черными кудрями.

— Граждане пассажиры! — прогудела она. — Чай будем?

На верхней полке, где спал брат Хельги, завозились.

— Да, пожалуйста, — кивнул Захар, нечаянно наступая Нике на ногу. — Хельга, Вы чаю хотите?

— Да, пожалуйста, — по-попугайски повторила Хельга и, поднявшись, растор-мошила брата: — Кирюшка, чай будешь?

— Ага, — раздался детский голосок, и из-под одеяла высунулась смуглая кур-носая физиономия с темно-русыми, как у сестры, волосами.

— Четыре, пожалуйста, — сказал Захар.

Проводница удалилась, а Хельга принялась раскладывать колбасу на ломти-ки хлеба.

— Позвольте, я Вам помогу! — Захар кинулся к Хельге, отнимая у нее колбасу.

— Лучше бы мне помог, — прошипела Вероника, пытаясь открутить крышку от банки с помидорами.

Минут через двадцать все уже мирно ужинали. Хельга пила чай из стакана, жеманно оттопырив мизинец. Ее братец исподтишка таскал со стола сало. Ника наворачивала лапшу быстрого приготовления. Эту лапшу она не очень любила, и ей хотелось вылить ее на голову Захару, открыто заигрывающему с Хельгой.

— Хельга, у Вас просто прекрасные глаза! — восхищался брат, помахивая ма-лосольным огурцом. — Я ни у кого таких не видел!

— У твоей жены серые, и ничего, тоже красиво, — резко заметила Ника, ковы-ряя вилкой в ненавистной лапше.

— О, Вы женаты? — улыбнулась Хельга, а Кирюшка захихикал.

— Да, — Захар тут же заметно присмирел. — Моя Катюша просто замечательная девушка.… Так Вы, Хельга, едете в Батогово?

— Да, — кивнула Алматова, отхлебывая из стакана, — мы едем в лагерь «Солнце и Луна». Я буду работать там вожатой, а Кирилл просто отдыхать. Не правда ли, Кирюша?

Мальчишка, услыхав, что к нему обратились, уронил кусочек сала и кротко кивнул, шмыгнув носом.

Ника уставилась в окно, отодвинув тарелку с лапшой. За окном темной сте-ной проносился лес. Изредка лес редел, и между деревьев выглядывала луна. Ника вспомнила, как они вместе с ребятами бегали на поляну, чтобы насытиться лунным светом и пообщаться с Управляющим. В Москве же, с Захаром, они просто выходили на балкон.

Внезапно в частой стене леса мелькнул огонек. Ника подалась вперед, на-пряженно вглядываясь во тьму. Она сумела разглядеть только очертания ветхой покосившейся избушки. В окошке горел свет. Тотчас ели сомкнулись, словно испугавшись, что Ника увидела домик. Ника пожала плечами и отвернулась.

Неожиданно мирную обстановку прорезал надрывный волчий вой. Звук был такой силы, что смог заглушить даже бодрое перестукивание колес. Все замерли, в страхе вглядываясь в окно. Вероника краем глаза заметила, что стакан в руке у Хельги дрожит, и смотрит она вовсе не в окно, а на нее, Веронику. В глазах Алматовой было столько неподдельного ужаса, будто она ожидала, что Ника сейчас вскочит и вцепится ей в горло.

Вой прекратился, оборвавшись на резкой, высокой ноте. Поезд поехал даль-ше.

Дверь в купе открылась, и на пороге показалась все та же проводница, воз-вестившая, что через час гасят свет.

— Да, спасибо, — уронил Захар.

Кирилл захныкал, что у него болит живот.

«Еще бы, — злорадно подумала Ника, — если бы я столько сала съела и чаем запила, меня бы тоже скрутило!»

Пока Хельга рылась в сумке в поисках аптечки, Ника убирала со стола. Она все никак не могла забыть тот волчий вой и ветхую избушку. «Каково жить вот так, в глухом лесу? — со страхом думала Ника. Вспомнив, как в прошлом году на них с Аликом напали волки, она поежилась.

Захар, прихватив полотенце, мыло и зубную пасту, отправился в туалет, куда тянулась уже немаленькая очередь.

Ника и Хельга быстро переоделись в пижамы и легли.

Забравшись на верхнюю полку, Ника забралась под одеяло. Свет погас, толь-ко ночник тускло светился да щелка под дверью купе. Уже засыпая, девочка с улыбкой подумала, что уже завтра повстречает своих самых лучших друзей. Ее уже ничто не заботило.

— Это точно они? — Захар прищурился, вглядываясь в людей, идущих им на-встречу.

— Конечно, — кивнула Ника. — Кто же еще будет так вопить и размахивать ру-ками?

Они шли, навьюченные рюкзаками, по Первой улице деревни Баб-Ежкино. Позади осталась станция «Гнилая канава». Поезд уехал, увозя с собой Алмато-вых.

— Ника!!! — Ада первой бросилась к подруге, чуть опередив Аскольта.

Ника задохнулась, стиснутая в объятиях подруги. Краснова ничуть не изме-нилась, только чуть-чуть вытянулась, да и ее красные волосы теперь были длин-нее. Ада была все такой же — в черных джинсах и футболке.

Аскольт мягко отстранил Аду и подхватил Нику на руки, закружив. Ника за-смеялась, глядя на Аскольта. Все тот же, такой родной, милый!

Словно прочтя ее мысли, Пологов улыбнулся и чмокнул Нику в щеку, про-шептав на ухо:

— Привет! Я соскучился!

Он поставил ее на землю. Вероника радостно разглядывала друзей, которых не видела целый год. Все такие же! Только мальчишки вымахали, да под носом у них уже обнаруживался намек на будущие усики.

Когда все щеки были уже красными от поцелуев, а ладони побаливали от ру-копожатий, друзья направились в дом Ники. Аскольт подхватил Никины сумки и быстро зашагал по Первой улице.

— Давно приехали? — спросила Ника у Ады.

— Смотря кто, — ответила подруга. — Мы с Пашкой только вчера, Брайан — се-годня ночью, а Алик — еще на прошлой неделе.

— У меня четверть раньше всех закончилась, — пояснил Белов.

Ника уже издалека увидела дом номер шесть с темной крышей. Ветхий за-борчик был починен. Некоторые деревья из палисадника вырублены, а качели, установленные некогда Никиным отцом, перекрашены в коричневый цвет.

— На, открывай, — Аскольт протянул Нике ключи от дома, поудобнее перехва-тив сумки. — Хозяйка дома — ты! Я так…. На птичьих правах.

Ника поднялась на крыльцо, вставив ключ в замочную скважину. Замок щелкнул, дверь открылась, и она вошла в сени, вдохнув знакомый и родной запах старого дерева. Ника обернулась на друзей, стоящих в дверях, и счастливо улыбнулась. Наконец-то она ДОМА!

Они все вместе шли по лесу. Ада шагала впереди, чеканя шаг, размахивая гривой красных волос и громко, на весь лес, напевая:

— Мы в город изумру-у-удный идем дорогой тру-у-удной!

Брайан шел рядом, глуповато улыбаясь и наблюдая за Красновой.

Ника и Аскольт шли прямо за Брайаном, взявшись за руки. Ника озабоченно поглядывала на Захара, который шел, отчего-то повесив нос.