Рыжая Марика - Повелительница зеркал

— Научите! Пожалуйста, научите! — взмолились Даша и Рома, сделав жалоб-ные лица. — Иначе как мы убежим из лагеря?!

— Ладно, Ада, давай научим их, — тоже попросила Вероника.

— Хорошо, — смилостивилась Краснова. — Дайте мне бумагу и ручку!

— Зачем? — вытаращил глаза Рома. — Почему бы не сказать его вслух?

— Потому что если я произнесу его вслух, оно сработает! — сварливо отозва-лась Ада. — Хотя.… Вот вам первый урок! Ну-ка, сотворите бумагу и ручку!

— Сотворить? — глаза Светлова стали еще шире. — Как это?

— В самом деле, как это? — поинтересовалась Вероника.

Ада загадочно улыбнулась.

— Просто. Надо представить себе тот предмет, который хочешь сотворить. Очень хорошо представить. Лучше всего закрыть глаза, — пояснила она.

— Что-то я раньше о таком не слышал! — поднял брови Брайан (а уж он-то в заклинаниях специалист, можете мне поверить!)

— И не услышишь! — тепло улыбнулась Ада. — Можете считать, я сама его придумала… э-э… в школьном туалете.

— Да? И что тебе было так необходимо в школьном туалете? — насмешливо спросил Краснов.

— Если честно — сто рублей, — покаялась Ада, наблюдая за покрасневшими от напряжения Мирковой и Светловым. — Но в первый раз ничего не получилось: помнится, в руках у меня тогда оказалась бумажка из картона, а на ней фломасте-ром написано «сто»…

Вероника подавила смешок, представив себе растерянную Аду в окружении белых унитазов, с дурацкой картонкой в руке.

Заметив насмешливые физиономии друзей, Ада обиженно сказала:

— Мне тогда было не до смеха. И что, по-вашему, в школьном туалете должно стоять? Цветы в вазах?

На этот раз хохотали уже все, кроме напыженных Дашки и Ромки. Их Аму-леты заметно потеплели. Внезапно, открыв свои серо-зеленые глаза, Дашка, завопила, победно вскинув руку:

— У меня получилось! Получилось!

Все оглянулись на нее. В руке у нее был зажат черный, короткий, толстый и тупой… но все-таки карандаш!

— Молодец, — похвалила Ада, с небольшим усилием отнимая карандаш у сча-стливой Дарьи: та никак не хотела расставаться со своим сокровищем. — Заточить бы его. Сотворите кто-нибудь точилку или нож.

— Не надо ничего творить, — вмешался Захар. — У меня есть ножик.

Он достал из кармана джинсов складной ножик и быстро заточил карандаш. На деревянный пол упала стружка.

— Ну вот, — вздохнул Алик, — пойду за веником сбегаю…

— А ты сотвори веник! — предложила Ада.

— Ага, — мрачно кивнул Алик. — Все, что у меня получится — это три веточки соломы, так что я лучше за настоящим веником сбегаю, чем попусту Силу тратить.

— Не бегай, — вмешался Краснов, вытягивая указательный палец. Из кончика пальца ударила струя пламени, вмиг обратив стружки в пепел. А заодно и подпа-лив стоящую рядом табуретку.

— Вот так всегда с тобой, Краснов! — вскинулся Белов. — В следующий раз, ко-гда захочешь сделать доброе дело и облегчить мне жизнь — пожалуйста, отойди от меня на КИЛОМЕТР!!!

— Хватит, Алик, не вопи, — примирительно проговорила Ника. — Хочешь, я те-бе новую табуретку сотворю?

— Нет уж, спасибо, — пробурчал Алик, гневно косясь на Краснова. — Я лучше схожу все-таки за веником.

Вероника хотела было пойти с ним, чтобы он не обижался, но Аскольт пой-мал ее за руку и отрицательно покачал головой. Ника пожала плечами и осталась.

— Ладно, что там у нас с бумагой? — поинтересовалась Краснова.

— Есть! — вскрикнул Светлов, оглядывая желтый листок в клеточку, на кото-ром черными чернилами было почему-то написано: «Кузнецов — баран».

— Извиняюсь, — смущенно произнес Светлов, пряча глаза. — Я просто школу вспомнил.

— «ЖИ-ШИ пиши с буквой «И»? — издевательски поинтересовался Краснов.

— Но-но, — обиделся Роман. — Я, между прочим, в восьмой класс пойду!

— Ладно, давай сюда бумагу, — потребовала Краснова, вырывая у него из рук листок. — Смотрите!

Взяв карандаш, она быстро и размашисто написала: «Яипок яом ан ерытеч асач сивя!»

— Запомнили? — поинтересовалась Ада, поднося листок к глазам Дарьи и Ро-мана. Те дружно кивнули.

— Хорошо, теперь напишите то же самое, — Ада быстро взмахнула рукой, и надпись исчезла.

Миркова с готовностью взялась за карандаш и мелко вывела то же самое, что и Ада.

— Молодец, — кивнула Ада, — запомнила. Теперь ты…

Она протянула лист Роману. Надпись, сделанная Мирковой, давно исчезла. Роман быстро написал заклинание, приукрасив его рожицей, и положил каран-даш.

— Вы оба молодцы, — улыбнулась Краснова. — Бегите скорей в лес! Как бы во-жатая не пришла в себя…

— Значит, до субботы? — уточнила Миркова.

— До субботы, — кивнула Ада.

— Поскорей бы, — вздохнул Светлов. — Пошли, Дашка!

— А как быть с Ромовой? — поинтересовалась Миркова, останавливаясь на хо-ду.

— А никак, — ответила Ада. — Ведите себя естественно, в каком бы обличии она не была. Ею займемся мы.

— Ладно, пока! — кивнула Дашка, и они вместе зашагали к калитке.

Ада глядела им вслед, покачиваясь с пятки на пятку. Внезапно она поверну-лась к Веронике и выпалила:

— Ника, Захар, Аскольт! Бегите скорее к себе домой! Там что-то не так!

— Что? — удивилась Вероника.

— Я не знаю! — замотала головой Краснова. — Но там что-то неладно, я это чув-ствую!

— Ладно, побежали, — взволнованно бросил Захар.

Целых пять минут они неслись по Первой улице, остановившись только воз-ле дома. Дом выглядел как обычно. Следов поджога или наводнения не было.

«Может, Аде почудилось?» — с надеждой подумала Ника, входя в дом. Парни, на всякий случай, приготовили Амулеты, но на первом этаже все было спокойно.

Поднимаясь на второй этаж, Ника слышала, как гулко бьется ее сердце.

— Спокойно, — велел Аскольт, отворяя дверь в комнату.

Вероника первой влетела на чердак и завизжала!

Нет, а что бы вы сделали, если бы увидели то, что увидела Вероника?

Комната уже не была ее привычной комнатой. Вся мебель была перерублена пополам. Ящики выдвинуты, а все их содержимое кучей вывернуто на пол. Подушка и пододеяльник были выпотрошены, и теперь всю комнату покрывали перья. Рюкзаки и сумки в изрезанном и выпотрошенном виде валялись на полу. Похоже, в комнате не было ни одной целой вещи. На полу и стенах пятнами засыхала кровь. Стекло в окне было выбито.

Устав визжать, Ника попыталась свалиться в обморок, но у нее не вышло. В комнату наконец-то ворвались Захар и Аскольт. Захар присвистнул, а Пологов открыл рот.

Нику забила дрожь. Она пыталась не смотреть на весь этот бардак.

Увидев реакцию Ники, Аскольт кинулся к ней, велев Захару на ходу:

— Вызывай всех наших по берестяной почте! И Зинаиду!

Поддерживая Нику под локоть, он помог ей спуститься на первый этаж. Там Аскольт аккуратно усадил девочку на стул и уселся рядом, тревожно заглядывая ей в лицо. Ника была в ступоре. Ее руки и губы дрожали, а глаза застилали слезы. Она тупо смотрела в одну точку над головой Аскольта. Через пару минут в кухню ворвались ребята и Зинаида — старая седая ворожея Нейтральной группы, умею-щая читать мысли. Зинаида и Захар поднялись на второй этаж. Ребята уселись за стол, поглядывая на Веронику.