Алексей Рыбин - Фирма

– Да нет, что ты, старик, есть деньги, есть. Только мне кажется, нам все-таки нужно как-то договориться.

– Я не понял? Ты платишь бабки группе или нет?

Борис Дмитриевич встал и подошел к сейфу.

– Вот твои бабки, Гена. Ты меня совсем уже за лоха держишь, я не пойму?

– Да нет, что ты… – Увидев на столе пачку зеленых купюр, Корнеев сменил гнев на милость. – Что ты, Боря… Просто, знаешь, нервы… С бодуна все кажется таким, как бы это сказать… ненадежным, что ли.

– Это верно. Слушай, Гена, деньги бери, спрячь, а у меня к тебе еще есть кое-что…

– Ну давай, давай, что ты хотел?

– Убытки мы понесли. Оплата этих кресел долбаных… С охраной еще были проблемы… Потом пожарники наехали… Я уж тебе не говорил, не стал расстраивать перед концертом.

– А что там еще с пожарниками?

– Ты же сам вчера видел. Сам мне сказал про аншлаг. А там был не аншлаг, Гена. Там был супераншлаг. Там зрителей было ровно на семьсот человек больше, чем положено по вместимости зала.

– Ну и заебись!

– Это так. Только пожарники сказали, что пока зрителей не будет ровно столько, сколько положено, концерт никто не начнет. Вообще, сказали, снимем все мероприятие к свиньям. Вот так. Они могут.

– Они могут, – повторил Гена. – И что? Ты им заплатил?

– А как ты думал? Заплатил, конечно.

– Много?

– Много – не много, а в общей сложности набежало там штуки полторы. Туда сунул, сюда сунул. Вот бабки и расходятся.

– Ну, на аншлаге-то…

– Да если бы это по нашим билетам был аншлаг! Там же половина фальшивых было! Как всегда – тридцать процентов халявы, тридцать процентов – по липовым проходкам, посчитай. Сколько осталось?

– Сорок процентов.

– Вот тебе отчет о проданных билетах. О проданных через кассу. Сорок процентов заполняемости. И я тебе плачу, Гена, с этих сорока процентов всю сумму, на которую мы договаривались, понял?

– А-а… Что ты хочешь сказать? Что свои бабки мне платишь?

– Да. Потому что для меня моя репутация важнее этих долбаных трех с половиной штук, на которые я попал.

– Ну, Боря, три с полтиной – не пролет, если честно.

– Конечно, не пролет, а все равно как-то неприятно.

– Согласен. Приятного мало.

– Так вот, Гена. Мы вчерашний концерт сняли на видео.

– Ну?

– Хорошо сняли. Давай выпустим кассетку, а? "Концерт в Питере"? Как ты?

– Да я что – ради бога. Только, Боря, ты же знаешь: нет договора – нет разговора.

– Договор подпишем.

Гольцман поднял телефонную трубку.

– Катя? Принеси-ка мне бланки договоров. Да, стандартные.

– Так, – сказал Борис Дмитриевич, когда секретарша Катя вышла из кабинета, оставив на столе несколько листков, густо покрытых мелким печатным текстом. – Так… На роялти только, Ген, да? Я так понимаю?

– А аванс? Нет аванса – нет романса…

– Аванс… Давай мы таким образом покроем наши вчерашние убытки. А роялти – один хрен будешь получать. Чего нам с тобой париться? Я тебе еще концерт сделаю, или два. Публика пока хавает группу, надо крутить… Давай через месяц?

– Ну, давай. Ладно. Только с концертами железно. Два, на гарантии.

– Забились. Подписывай.

Гольцман уже успел заполнить несколько пунктов договора – те, где речь шла о предмете, то есть о выпуске видеокассеты с записью концерта "Города N", об авансовых обязательствах (прочерк), об авторских отчислениях (десять процентов), – подписал и двинул бумаги к Корнееву.

– Так-так-так…

Менеджер быстро пробежал глазами три страницы договора.

– Ладно. Только из уважения к тебе.

Корнеев достал из кармана пиджака ручку и подмахнул два экземпляра.

– И, значит, два концерта гарантийных? Я тебе верю на слово, Боря.

– Конечно. Кому же нам верить, если не друг другу. А на самом деле я тебе вот что хочу сказать, Гена – ситуация с производством сейчас настолько хуевая, что я уж и не знаю, кто бы еще стал выпускать нынче видео "Города". После кризиса народ еще не очухался.

– А ты очухался?

– А у меня это рентабельно, потому что свое производство, свой монтаж, своя полиграфия. Тут хоть как-то можно вытянуть. Правда, материалы все равно за зеленые покупать, никуда не денешься…

– Ладно. – Корнеев поднялся со стула. – Поехал я. Спасибо, Боря.

– На связи. – Гольцман пожал протянутую потную руку. – На связи, Гена. Всего. Вы, кстати, куда сейчас едете?

– В Харьков.

– Палычу привет. Он вам устраивает?

– Он.

– Хороший мужик, – улыбнулся Гольцман. – Надежный.

– Да, – кивнул Корнеев. – нас еще не кидал. Его только все кидают, а он артистов бережет.

– Это точно. Ну, пока.

Когда повеселевший менеджер покинул кабинет, Гольцман взял договор, еще раз просмотрел, улыбнулся и бросил на стол.

– А на фига нам этот фильм? – спросил Митя.

– А он нам на хер не нужен, – ответил Гольцман.

– Тогда зачем?

Борис Дмитриевич поднял телефонную трубку, набрал номер.

– Але? Сергей? Вези бабки. Да, все подписал. Жду.

– Вот так, Митя. – Гольцман положил трубку на аппарат и потянулся. – Вот так надо. Учись, сынок, пока я жив.

Митя подошел поближе к столу.

– Я не понял… Мы продаем их, что ли?

– Конечно. Слушай. Все очень просто.

Телефонный звонок прервал объяснение.

– Извини.

Гольцман поднял трубку.

– Але. Да, Миша. Да, говори, что у тебя… Что?! Когда? А-а… Как? Ну ничего себе… Понял, понял… А тело… Короче. С телом все дела бери на себя. Да, мы оплатим все. Бери автобус, короче. Тело вези в Питер. Он как там вообще, лицо хоть осталось? А-а, не видел… Ну давай, дуй в больницу, короче. И, Миша, я тебя прошу, шустрей. Все расходы, скажи, берет на себя "Норд". На связи. Как только что-то будет происходить, звони мне на трубу. Будет, будет, не волнуйся. Не волнуешься? Ну, ты молодец у меня… Давай, работай. Это будет наша тема, ты понял? Никого на дух не подпускай. Все, жду информации.

Гольцман положил трубку.

– Что-то случилось?

Митя пристально смотрел Гольцману в лицо, пытаясь угадать, с кем из их общих знакомых случилось несчастье. Сам факт смерти был для него ясен из коротких фраз, которые Гольцман только что произнес, – про тело, про больницу, про автобус в Питер. Только – кто? И какие последствия это событие принесет? Чем обернется для работы "Норда"? За время своей деятельности на ниве шоу-бизнеса Митя уже привык к тому, что любые происшествия в городе, любые политические катаклизмы, пожары, землетрясения, свадьбы и разводы, рождения и смерти, войны и захваты самолетов – все это и еще многое другое может быть с легкостью использовано в работе. Так или иначе, но из всего этого можно извлечь прибыль.

"Бойцы невидимого фронта", – говорил Борис Дмитриевич, когда речь заходила о сотрудниках "Норда". Люди видят внешнюю сторону события, а какие оно вызывает последствия и кто умудряется на этом заработать – для них тайна за семью замками.