Лев Хват - Загадочный материк

Держась за канат, протянутый от судна к метеобудке, люди шли туда в назначенный срок, чтобы записать показания приборов. Бывало, что наблюдатель, выпустивший из рук канат, часами бродил в пурге, отыскивая судно. Вторую метеостанцию оборудовали на вершине Кратерного холма. Доктор Уилсон и штурман Шеклтон ежедневно карабкались по ледяным склонам на высоту 320 метров.

Как-то в конце июня Скотт пригласил их к себе в каюту.

— Весной предстоит большое путешествие на юг, оно должно увенчать все наши труды, — сказал начальник экспедиции. — Согласны ли вы разделить опасности и тяготы похода, быть моими спутниками?

Оба выразили полную готовность.

— Мы попытаемся пройти как можно дальше к югу, — продолжал Скотт. — Никто не знает, что ожидает нас на пути…

— Вряд ли дорога к полюсу усеяна розами, — сказал доктор Уилсон. — Но разве сама неизвестность не таит в себе очарования? Где ещё в наш век возможна подобная романтика!

Скотт просиял. Какой обаятельный человек! Умный, наблюдательный ученый, отличный врач, способный художник — в его акварелях сама жизнь!.. Шеклтон привлекает своей энергией, страстью к открытиям… Надо думать, что выбор удачен…

В начале августа ударили морозы. Термометр на судне отметил минус 52°, а на мысе Армитидж — минус 61°! Наконец, показалось солнце. Выбежав на лед, люди с радостным удивлением оглядывали розовые облака и дымную струю Эребуса, пронизанную алыми лучами.

2 ноября. Сборы закончены. Скотт, Уилсон и Шеклтон с тремя санями и девятнадцатью собаками уходят к югу, сопровождаемые вспомогательными партиями. Они поочередно возвращаются на «Дисковери», последнюю партию Скотт отсылает обратно ещё до 79-й параллели. Трое остаются в ледяной пустыне.

Скотт готовился к худшему, но он не представлял себе всех трудностей и препятствий на пути к полюсу. Нестерпимые морозы и валящие с ног ветры. Черные пропасти ледника. Сугробы рыхлого снега, в который на каждом шагу проваливаются люди и упряжки. Снежная слепота, делающая человека беспомощным. И многосуточная пурга… Перевозить весь груз за один прием невозможно, и часто, взяв лишь половину, отряд позднее возвращается за оставшимся. Как в кошмарном сне проходят они за день двадцать — двадцать пять километров, а к вечеру оказываются лишь в семи-восьми от последней ночной стоянки.

Часть побережья Антарктиды, исследованная экспедицией Джемса Росса

Гибнут одна за другой собаки. Ограниченный запас продовольствия заставляет отряд сократить пайки. А каждый пройденный на юг километр увеличивает расстояние, которое они должны одолеть в обратном путешествии по леднику…

До каких же пределов простирается в глубь страны шельфовый ледник Росса? Вот уже 80-я параллель осталась позади, а он всё тянется и тянется… Неужели тайны его останутся неразгаданными ещё долгие годы?..

Пораженный снежной слепотой, Шеклтон едва бредет, в глазах у него двоится. Продуктов осталось в обрез, а вокруг ни зверя, ни птицы, ничего живого. Приходится убавить и без того голодный паек. Уцелевшие собаки окончательно выбились из сил. Мороз лютует, температура упала до минус 32°. И это — в период антарктического лета…

27 ноября. Располагаясь на ночлег, Скотт с горечью говорит:

— Сегодня должны были пройти двенадцать миль, а не сделали и четырех!

— Зато каждый пройденный метр можно считать отвоеванной у природы территорией, — заметил Шеклтон.

— Добавьте — ледниковой, — сказал Уилсон. — Мы не знаем даже, какой толщины достигает этот панцырь, скрывающий земную кору…

Длительное недоедание и чрезмерная затрата сил истощили путешественников. Всё чаще они останавливались. Был день, когда отряд с неимоверными трудностями продвинулся к югу только на три километра.

Люди брели вдоль высокой горной цепи с вершинами, поднимающимися до 3000–3500 метров. Дорогу пересекали трещины, уходившие в темную глубину. Однажды в тумане отряд прошел через пропасть по «мосту» — насыпи уплотнившегося снега; позднее Скотт обнаружил, что это был единственный проход на всем видимом протяжении ледниковой бездны.

Нечего было и мечтать о достижении полюса. Но Скотт стремился проникнуть за 81-ю, ещё лучше — за 82-ю параллель.

В канун нового, 1903 года они установили палатку под широтой 82°15 . В пяти километрах высятся Западные горы, огромные красные утесы манят к себе. Скотт задумчиво глядит на широкую ледниковую долину.

— Вы не возражаете, Шеклтон, если этот ледник получит ваше имя? — говорит он, доставая карту.

— Сочту за честь.

Волнистые линии отмечают на карте горные цепи, а звездочки — самые выдающиеся вершины: Маркема и Лонгстэфф. Гора Маркема возвышается над уровнем моря на 4572 метра…

Скотт с волнением глядит на снежные хребты, могучие пики, хаотические нагромождения развороченного льда, подле которых человек кажется песчинкой. Но ни малейшего страха не испытывает он перед величием первозданной природы, — ведь люди пришли сюда с решимостью победить! Лишь внутренний трепет исследователя, проникшего в страну чудес, ощущает Роберт Скотт.

До полюса ещё очень далеко — около 900 километров, почти вдвое больше, чем прошли они от мыса Армитидж. Впрочем, не следует горевать: ведь они первые, кому удалось проникнуть в глубь материка, проложить тропу на пути к Южному полюсу. От них человечество узнает о горной стране величественных хребтов, тянущихся к югу на сотни километров, о гигантском леднике с его губительными трещинами… Но мечту о полюсе придется оставить. Со временем, быть может даже в ближайшие годы, удастся проникнуть в самое сердце Антарктиды… А сейчас только бы достигнуть Западных гор!..

Утром они сделали последнюю попытку пройти дальше к югу, где виднелись красные утесы. Спустились в глубокую ложбину. Почти вертикальная ледяная стена 25-метровой высоты остановила отряд.

— Мы сделали все возможное, найдем же в себе мужество отступить, — сказал доктор Уилсон. — Восемьдесят два градуса семнадцать минут — не так уж плохо для первой вылазки!

— Продуктов осталось ровно на две недели, — напомнил Шеклтон.

Скотт ответил не сразу, ему трудно было произнести простое слово — «назад»… Уилсон, конечно, прав: продолжать поход, не имея ни малейшего шанса на успех, безумно. Они должны повернуть! До ближайшего склада, где по пути сюда отряд оставил скромный запас продовольствия, — более полутораста километров. Надо проходить по одиннадцать километров в день, не менее! Иначе — смерть…

Он ещё раз обвел глазами южный горизонт, задержался на утесах Западных гор…

Отряд повернул на север.