Игорь Губерман - Путеводитель по стране сионских мудрецов

В древние времена флора Израиля была на редкость разнообразна (в нашей собственной коллекции есть, к примеру, ожелезненный папоротник, которому два с половиной миллиона лет). Помимо обычной для Средиземноморья растительности, как то сосны, кипарисы, тут водились еще дубы самых разных сортов, рябиновые деревья и много чего другого (честно говоря, ботаники мы очень липовые).

Что уж совсем удивительно для здешнего климата — тут, судя по всему, даже выращивали рис, хотя и не во время патриархов, а позже. Свидетельство этому мы находим в трудах Саши Черного, где непосредственно сказано: «Царь Соломон сидел под кипарисом и ел индюшку с рисом» (sic!). Насколько нам было известно (а мы и орнитологи никудышные), индейка по тем временам водилась исключительно в Америке, где ее было принято есть в День благодарения (или на Рождество — мы точно не помним). Появление этой птицы в Израиле, по-видимому, следует отнести на счет того широко известного факта, что царь Соломон хорошо знал язык птиц и, вероятно, исхитрился уболтать индейку прилететь в Эрец-Исраэль.

После безвременной кончины Соломона (память праведника благословенна) вплоть до XX века упоминаний ни о рисе, ни об индейке не встречается, из чего авторы делают очевидный вывод, что и рис, и индейки исчезли вскоре после безвременной кончины царя. Похоже, что у его наследников (быстро передравшихся друг с другом) были другие интересы, нежели разведение риса в засушливых зонах и охрана редких птиц. Вместо этого благодарного занятия они развалили Соломоново царство на два — Израиль и Иудею. Но все это было потом, а сейчас вернемся во времена патриархов и попытаемся представить себе, как ощущал себя праотец Авраам, и хоть чуть-чуть понять его. На самом деле это гораздо проще, чем кажется. Всего лишь надобно поехать в место, которое называется Шахарут…

Глава 3

Расположено оно в Негеве, в пустыне. Населяет его очень специальная публика, и часть этих людей занимается пустынным туризмом. Здесь, забравшись на верблюда, вы (в сопровождении гида) можете уйти в пустыню на срок, который выберете сами, от пяти часов до восьми дней.

Все это затеял симпатичный человек, сегодня лет пятидесяти, которого зовут Сэфи Анегби (что значит Негевский).

Сэфи, родившийся в городе Холоне и поначалу бывший обычным израильским мальчиком, изучал географию и геологию в Иерусалимском университете и, до того как неожиданно проснулись в нем беспокойные гены далекого предка, носил фамилию Гильдерман. А когда они зашевелились, то сменил Сэфи пристойную еврейскую фамилию на Анегби и пустился странствовать. В конечном итоге он основал Шахарут и фирму «Погонщики верблюдов».

Итак, к вечеру вы приезжаете в Шахарут и ночуете в хане — большом шатре, точь-в-точь как это делали тысячи лет тому назад Авраам со своей командой. И не исключено, что в этот вечер вы будете несколько взволнованы, ибо назавтра вам предстоит встреча с пустыней. В нашем сознании слово «пустыня» обладает отрицательным оттенком: пустыня духа, человеческая пустыня, голос вопиющего в пустыне…

Намнеизвестна эта дата, но это место" внесомнения:

*

Нам неизвестна эта дата,

Но это место – вне сомненья:

земля и небо тут когда-то

соприкоснулись на мгновение

Но довелось ли вам заметить, что три великие религии зародились на краю пустыни и отчасти — в ней самой?

Пустыня. Само это слово заставляет человека почувствовать себя по-другому. Жизнь в пустыне, даже недолгое пребывание в ней, ставит перед человеком основные вопросы бытия. Как добыть воду? Как сберечь пищу? В пустыне человек находится в постоянном противодействии стихии, будь то песчаная буря, жара днем и стужа ночью; пустыня — это вечный вызов, ибо человек должен постоянно принимать решения, каждое из которых касается собственного выживания, у человека нет права на ошибку. Но ответы, которые он находит, способствуют не только выживанию — они формируют мировоззрение человека, ежедневно борющегося за существование.

Чем-то это напоминает противостояние человека морю. Но в пустыне в отличие от моря можно жить постоянно. И после двух недель в пустыне, глядя остановившимися глазами в бескрайние, уходящие к горизонту холмы, сказал нам немецкий моряк: «Это как пересечь океан…»

В отличие от расхожего мнения пребывание в пустыне — вовсе не одиночество, это постоянные встречи: с природой, с животным миром, с людьми. А настоящее одиночество, что хорошо известно всем нам, обитает там, где вокруг очень много народу…

Основной закон пустыни — гостеприимство. В Нью-Йорке, Москве, Париже, Тель-Авиве, если захочется попить-поесть, вам даже в голову не придет зайти в первый попавшийся дом. В пустыне без тени смущения ты войдешь в незнакомый шатер, ибо закон пустыни отличается от законов цивилизации больших городов. И ты поможешь незнакомцу, ибо однажды ты будешь на его месте. А когда ты войдешь в шатер — что бы с тобой ни было и в чем бы ты ни нуждался, прежде всего тебя угостят тремя чашками кофе, настоящего кофе, который (по словам знатоков) должен быть горьким, как семейная жизнь.

Первая чашка — после долгих ритуальных уговоров и отказов — пьется в честь гостя. Следующая чашка — для приятности — чашка кайфа. А третья чашка называется «меч» — ибо как меч рассекает она время, и с этой минуты трое суток остается пришелец под покровительством хозяина, отдыхая и набираясь сил. А кстати, знаете ли вы, откуда и как появился на свет кофе? Не знаете? Тогда послушайте. (Мы, странствующие патриархи, страсть как любим внимать историям заезжих путников, а при случае рады удивить их своей…)

…Это случилось давным-давно. Конечно, много позже, чем герой наш Авраам пустился во все тяжкие, но все-таки три тысячи (примерно) лет тому назад, во времена мудрейшего из людей, обладателя великих сокровищ, прекрасных жен и наложниц, знавшего языки людей, птиц и животных царя Соломона. И привиделось во сне престарелому царю, что через три дня и три ночи суждено ему оставить этот мир, и единственное, что может спасти его, — это волшебный напиток, бьющий ключом в горах далекого Йемена. Созвал наутро царь своих подданных, а также зверей и птиц, и рассказал им о своем видении. И возопил весь народ, и звери, и птицы, и вызвался могучий орел доставить волшебный напиток. Три дня и три ночи без отдыха бороздил он небесный океан и на исходе третьего дня приземлился во дворе царского дворца, держа в клюве флакон с волшебным напитком. И снова созвал царь своих подданных, а также зверей и птиц, и спросил: «Пить ли мне волшебный напиток?» И возопили все как один: «Пить, великий государь!» Обвел их взором царь и заметил, что не хватает фенька — маленького пустынного лиса. (Да-да, того самого — из «Маленького принца».) Послали за феньком, а когда тот явился, задал ему Соломон тот же вопрос.