Ричард Бротиган - Аборт. Исторический роман 1966 года

-- Никто не знает, -- сказал я, сделав вид, что это и есть ответ на вопрос.

-- Как это -- никто не знает? -- спросила Вайда. Не сработало.

-- Время от времени Фостеру присылают чек. Он никогда не знает, когда получит его, и сколько денег там будет. Иногда присылают слишком мало.

-- Кто? -- Вайда не собиралась отступать.

Мы остановились на красный свет. Я попробовал зацепиться за что-нибудь взглядом. Мне не нравились разговоры о финансовой организации библиотеки. Мне не нравилось думать о библиотеке и деньгах одновременно. Но увидел я только негра, который еще в одной тележке развозил газеты.

-- О ком ты говоришь? -- спросила Вайда. -- Кто несет все расходы?

-- Фонд. Мы не знаем, кто за ним стоит.

-- Как называется этот фонд? -- спросила Вайда.

Наверное, этого оказалось недостаточно.

-- «Американское Навсегда Итд.».

-- «Американское Навсегда Итд.», -- повторила Вайда. -- Ничего себе! Похоже на игры с налогами. Кажется, твоя библиотека -- чей-то способ не платить налоги.

Теперь Вайда улыбалась.

-- Не знаю, -- сказал я. -- Я знаю только то, что я должен там быть. Это моя работа. Я должен там находиться.

-- Милый, я думаю, тебе следует найти себе другую работу. Ты же хоть что-то умеешь?

-- Я много умею, -- сказал я, слегка обидевшись.

В этот момент мы выломились на автотрассу, мой желудок вспорхнул стаей птиц и змей, запутавшихся у них в крыльях, и мы влились в поток американского моторизованного сознания.

После стольких лет это было страшно. Я чувствовал себя динозавром, которого выдернули из могилы и заставили бегать наперегонки с автострадой и ее металлическими плодами.

-- Если ты не хочешь работать, милый, -- сказала Вайда, -- я смогу содержать нас, пока тебе этого не захочется, но ты должен выкарабкаться из этой библиотеки как можно скорее. Это место тебе уже не подходит.

В окно я увидел знак: курица держит гигантское яйцо.

-- Я сейчас совсем о другом думаю, -- сказал я, пытаясь уклониться от темы. -- Давай поговорим об этом через несколько дней.

-- Неужели тебя беспокоит аборт, милый? -- сказала Вайда. -- Нге волнуйся, пожалуйста. Я вполне доверяю Фостеру и его врачу. А кроме этого, сестра в прошлом году делала в Сакраменто аборт и на следующий день уже пошла на работу. Небольшая усталость и только, так что не волнуйся. Аборт -- довольно простая штука.

Я повернулся и посмотрел на Вайду. После этих слов она не отрывала глаз от дороги, мы с ревом неслись по автостраде прочь из Сан-Франциско, мимо Потреро-Хилл, к самолету, который в 8:15 должен был поднять нас над Калифорнией и в 9:45 опустить на землю в Сан-Диего.

-- Давай, когда вернемся, поедем и поживем некоторое время в пещерах, -- сказала Вайда. -- Скоро весна. Там должно быть красиво.

-- Грунтовые воды, -- сказал я.

-- Что? -- переспросила Вайда. -- Я не расслышала. Я смотрела, что будет делать вон тот «шевроле» впереди. Что ты сказал, милый?

-- Ничего, -- ответил я.

-- Как бы то ни было, -- сказала она. -- Нужно вытащить тебя из библиотеки. Может, самое лучшее -- просто бросить все это, забыть о пещерах и начать заново на новом месте. Поехать в Нью-Йорк или поселиться в Милл-Вэлли, или снять квартиру на Бернал-Хайтс, или я восстановлюсь в университете Калифорнии и получу степень, и найдем себе место в Беркли. Там славно. Ты будешь героем.

Казалось, Вайду гораздо больше волнует, как вытащить меня из библиотеки, чем аборт.

-- Библиотека -- это моя жизнь, -- сказал я. -- Не знаю, что бы я без нее делал.

-- Мы сварганим тебе новую жизнь, -- сказала Вайда.

Я посмотрел вдоль автотрассы туда, где нас поджидал международный аэропорт Сан-Франциско: раннее утро средневековья, з а мок скорости в недрах космоса.

Вайда оставила фургон неподалеку от статуи Мира Бенни Буфано [12] -- та ждала нас, гигантской пулей возвышаясь над машинами. В море металла статуя выглядела покойно. Стальная штука с тонкой мозаикой и мраморными людьми сверху. Люди пытались нам что-то сказать. К сожалению, у нас не было времени слушать.

-- Ну, вот мы и приехали, -- сказала Вайда.

-- Ага.

Я вытащил сумку, и мы оставили фургон на стоянке в такую рань, рассчитывая, что если все пойдет по плану, то вечером мы его заберем. Рядом с другими машинами фургон выглядел одиноким бизоном.

Мы прошли к терминалу. Из самолетов входили и выходили сотни людей. Воздух был увешан сетями дорожного возбуждения, люди путались в них, и мы тоже попались в улов.

Терминал международного аэропорта Сан-Франциско невероятно огромен, похож на эскалатор, на мрамор, вылитый робот, он хочет сделать для нас то, к чему мы, кажется, пока не очень готовы. К тому же он сильно напоминает «Плэйбой».

Мы подошли -- это оказалось очень большим расстоянием -- и забрали билеты у стойки «Тихоокеанских Юго-западных Авиалиний». Молодые красивые мужчина и женщина за стойкой свое дело знали. Девушка хорошо смотрелась бы и без одежды. Вайда ей не понравилась. На груди у той пары были приколоты полукрылышки -- словно ястребы после ампутации. Я положил билеты в карман.

Мне захотелось в туалет.

-- Подожди меня здесь, милая, -- сказал я.

Туалет оказался настолько элегантен, что мне стало не по себе: чтобы отлить, следовало надеть смокинг.

Пока меня не было, к Вайде клеилось трое мужчин. Один хотел на ней жениться.

До вылета в Сан-Диего оставалось минут сорок, поэтому мы пошли выпить кофе. Странно снова оказаться среди людей. Я забыл, как это трудно, когда их много.

Все, разумеется, глазели на Вайду. Я никогда раньше не видел, чтобы девушка привлекала столько внимания. Все было точно так, как она и говорила -- и даже хуже.

Молодой симпатяга в желтой тужурке, точно чертов метрдотель, провел нас к столику под растением с большими зелеными листьями. Он неимоверно заинтересовался Вайдой, хотя старался не подавать виду.

Лейтмотивом ресторана было красное с желтым, поразительное количество молодежи и громкий лязг посуды. Я и забыл, что тарелки могут быть такими шумными.

Я посмотрел в меню, хоть и не проголодался. Я уже много лет не заглядывал в меню. Меню сказало мне «доброе утро», и я ему ответил: «Доброе утро». Вот так и жизнь может закончиться -- разговорами с меню.

В ресторане все мгновенно обратили внимание на красоту Вайды -- женщины тоже, но с изрядной долей ревности. Они испускали зеленую ауру.

Официантка в желтом платье и симпатичном белом фартуке приняла у нас заказ на пару чашек кофе и ушла за ним. Она была хорошенькой, но Вайда ее затмила.

Мы видели в окно, как прилетают и улетают самолеты, прибавляя Сан-Франциско к миру, а затем снова отнимая его со скоростью 600 миль в час.

На кухне работали негры в белых униформах и высоких белых колпаках, но в самом ресторане ни однин негр не ел. Наверное, негры не летают на самолетах в такую рань.