Людмила Петрушевская - Такая девочка (рассказы, пьесы)

В суд они не подадут, не такие люди. Алешку будут прятать от меня. Его окружат вниманием. Дольше всех романтически будут любить Алешку Андрей-стукач и его бездетная жена. Таня будет брать Алешку на лето к морю. Коля, взявший Алешу на руки, уже не тот Коля, который ударил семилетнего ребенка плашмя по лицу только за то, что тот обмочился. Мариша тоже будет любить и жалеть маленького, гнилозубого Алешу, не проявляющего талантов даже в малой степени. И богатый в будущем Жора подкинет от своих щедрот и средств и, глядишь, устроит Алешу в институт. Другое дело Серж, человек в целом мало романтический, человек сухой, циничный и недоверчивый, — но этот кончит сожительством, с единственным по-настоящему любимым им существом, с Сонечкой, сумасшедшая любовь к которой ведет его по жизни углами, закоулками и темными подвалами, пока он не осознает ее полностью, не бросит всех женщин и не будет жить ради одной-единственной, которую сам породил. Такие случаи также бывали и бывают. Вот это будет закавыка и занятие для маленькой толпы моих друзей, по это будет не скоро, через восемь лет, а Алеша за эти годы успеет набрать сил, ума и всего, что необходимо. Я же устроила его судьбу очень дешевой ценой. Так бы он после моей смерти пошел по интернатам и был бы с трудом принимаемым гостем в своем родном отцовском доме. Но я просто, отправив его на садовый участок, не дала ему ключ от садового домика, и он вынужден был вернуться, а стучать в дверь я ему запретила, я его уже научила в его годы понимать запреты. И вот вся дешево доставшаяся сцена с избиением младенцев дала толчок длинной повой романтической традиции в жизни моего сироты Алеши, с его благородными новыми приемными родителями, которые свои интересы забудут, а его интересы будут блюсти. Так я все рассчитала, и так оно и будет. И еще хорошо, что вся эта групповая семья будет жить у Алеши в квартире, у него в доме, а не он у них, это тоже замечательно, поскольку очень скоро я отправлюсь по дороге предков. Алеша, я думаю, приедет ко мне в первый день Пасхи, я с ним так мысленно договорилась, показала ему дорожку и день, я думаю, он догадается, он очень сообразительный мальчик, и там, среди крашеных яиц, среди пластмассовых венков и помятой, пьяной и доброй толпы, он меня простит, что я не дала ему попрощаться, а ударила его по лицу вместо благословения. Но так лучше — для всех. Я умная, я понимаю.

в каждой сцене двое актеров

Первый

Тренировок не было, ничего не было. Сейчас, разбежался я.

Второй

На ком тренировки-то?

Первый

А хотя бы на обезьянах.

Второй

Будет тебе обезьяна на двух ногах впереди идти да со связанными руками, да не оглядываться.

Первый

Тогда на движущейся мишени.

Второй

А это тебе ни к чему. Ты и так с одного шага в мишень попадешь.

Первый

А если он дернется?

Второй

Это никакая тренировка не спасет. Не предусмотришь, в какую сторону он дернется.

Первый

Он что, свободный пойдет?

Второй

Какой свободный, руки за спину.

Первый

Ноги свободно пойдут?

Второй

А как же.

Первый

Надо чтобы и ноги.

Второй

Что ноги-то? Тогда волочь его, что ли? Если ноги будут связаны. Все равно он так или иначе дернется. В меня только не стрельни. Гляди, он еще на колени упадет. Обернется.

Первый

Ему оборачиваться не указано.

Второй

А не прикажешь в такой момент.

Первый

Надо и голову так зафиксировать. В одну сторону.

Второй

Тебе бы куколку сделать из человека.

Первый

Трудно. Ох, трудно.

Второй

Трудно, что тебя в такой момент мне подсунули. Это трудно. Мы с Колмаковым его каждое утро водили. То туда, то еще куда. Он без паники ходит уже. А тут на тебе, в такой момент конвоира заменят, он забеспокоится. Он в первое утро, когда его вывели, на колени падал.

Первый

Перед вами с Колмаковым? Глупый, что ли?

Второй

Нет, он просто так падал. Не оборачиваясь. Так: три шага — бух на колени. Поднимаешь. Опять шаг — и опять та же штука.

Первый

Молился, что ли?

Второй

Видно, не выдерживал. Какой там молился.

Первый

Ах, черт, трудно будет. Я новый, он поймет.

Второй

Поймет-то поймет. Почувствует. В него вступит.

Первый

Ах, черт. Может быть, так отнесется: мало ли, Колмаков не Колмаков, у меня чин тот же. Может, он думает, что для исполнения за ним другие вообще придут.

Второй

Он по-всякому думает, и так, и так. Каждый раз только и гляди, на колени упадет. Ты бы тоже думал.

Первый

А я не убивал. Меня не за что.

Второй

Сегодня вон убьешь, мало ли.

Первый

Я не убью, а приведу в исполнение.

Второй

Приведешь в исполнение убийство.

Первый

Здравствуйте! Не пойду я с тобой, вот зловредина. Черт.

Второй

Мало ли: он убил по-одному, ты убьешь по-другому. Мало ли. Убьешь.

Первый

Ты тоже убьешь.

Второй

Я расстреляю.

Первый

И я расстреляю. За дело причем. Это надо же какой черт: зверь просто. Убил и труп разнял.

Второй

Вот и верно я сказал, что ты убить собрался. За что-то хочешь его убить. Он за что-то убил, а ты убьешь его за это.

Первый

А ты нет?

Второй

Я не знаю, кого он убил, убил или нет, может, ошибка следствия.

Первый

Убил и труп разнял, доказано. Расчленёнка.

Второй

Кем доказано-то?

Первый

Следствием, кем.

Второй

Ошибка следствия.

Первый

Ты-то много знаешь.

Второй

Я не знаю, и ты не можешь знать, что не ошибка. «Двенадцать разгневанных мужчин» смотрел?

Первый

Нет, мне нужна все-таки была первая попытка.

Второй

Как ты это понимаешь? На обезьянах тебе доказано, что нельзя тренироваться. На мышах, что ли?

Первый

Но ведь я не попаду!

Второй

Ладно, я попаду.

Первый

Нет, черт, мне плевать, что ты. Важно, что я не справляюсь. Мне нет дела. Я не пойду на это.

Второй

Да забегал, забегал. Твое дело выстрелить.

Первый

Он дернется.

Второй

А это не твое дело. Ладно, стрелять будешь по коридору вниз. Я справлюсь.

Первый

Зачем мне эта халтурка.

Второй

Майору доложишь тогда.

Первый

Доложу.

Второй