Анатолий Гладилин - Тень всадника

В начале мессидора по приказу Сен-Жюста французские войска шесть раз пытались форсировать Самбру, а на седьмой - опрокинули полки коалиции и взяли Шарлеруа. 8 мессидора французы разгромили интервентов при Флерюсе. Враг оставил несколько важных крепостей и покатился на восток. Путь в Бельгию, Голландию и Германию был открыт.

В чем же заключалась сила Сен-Жюста?

На фоне других людей, преданных революции, но подверженных обыкновенным человеческим слабостям - кто топил угрызения совести в вине, кто пытался любым способом делать карьеру, кто не мог устоять перед соблазном легкого обогащения, - на фоне чиновников, тратящих свои силы на ведомственные интриги, проконсулов, охваченных страхом перед недремлющим Трибуналом, генералов, боявшихся совершить ошибки, - Сен-Жюст казался сверхчеловеком. В свои двадцать семь лет он не ведал колебаний и сомнений. В политике он придерживался лозунга: "Кто не с нами, тот против нас". У него была одна любовь - революция. У него был один друг - верный патриот Леба. У него был один кумир, которого он боготворил, - Робеспьер.

Честность Сен-Жюста была вне подозрений. Он вел спартанский образ жизни и не знал, что такое страсть к женщине или родственная привязанность. Не испытывая никаких искушений молодости, лишенный всех так называемых житейских слабостей, отвечая только за самого себя, Сен-Жюст абсолютно не боялся смерти.

Обладая властью, которая позволила полностью раскрыть его способности вождя и политика, энергичный, молодой Сен-Жюст сейчас являлся самым сильным человеком, фактически лидером робеспьеровской партии.

10 мессидора, на крыльях победы при Флерюсе, он примчался в Париж спасать революцию.

* * *

Как обычно, у его кабинета - кабинета начальника Бюро общего надзора полиции, выстроилась очередь чиновников. У всех срочные доклады, но сначала без стука вошел Леба и плотно закрыл за собой дверь. Леба принес самую важную, конфиденциальную информацию сегодняшнего дня - так всегда требовал Сен-Жюст. Сен-Жюст слушал, что-то записывал на листке бумаги. Итак, это принять к сведению, это ждет, а вот это неотложно - в пять часов заехать в Революционный трибунал, а вечером на заседание Комитета общественного спасения.

До пяти Сен-Жюст успел ознакомиться со всеми докладами, поэтому в Трибунал приехал позже. Не беда, в Трибунале всегда запаздывают. И верно, в коридоре среди причитающих и плачущих людей он заметил стоящего обособленно невысокого человека в генеральской форме. Стоит - значит, его дело еще не рассматривалось. Сен-Жюст прошел по коридору, мгновенно притихшему, ощущая на себе просящие взгляды, лишь генерал, мрачно погруженный в свои мысли, не поднял головы. Сен-Жюст догадывался, о чем думал генерал. Вызов в Трибунал никому не предвещал ничего хорошего. Мелькнула мысль: подойти, сказать несколько успокоительных слов. Нет, нельзя, нарушение порядка. И потом, закон одинаков для всех граждан.

Когда генерала вызвали в зал, он опять не обратил внимания на Сен-Жюста. Сен-Жюст в сером дорожном сюртуке сидел сбоку, рядом с секретарями, а перед генералом возвышались судьи в черных мантиях. Генерал мрачно уставился на Трибунал, и на его бледном лице не проступило никаких эмоций. Он не трус, подумал Сен-Жюст.

- Фамилия? - рявкнул председатель Трибунала Герман.

- Бонапарт, - бесстрастно ответил генерал.

- Имя?

- Наполеон.

- Должность?

Можно было бы просто понаблюдать эту комедию, но комедия, зайди она далеко, могла бы при усердии прокурора Фукье-Тенвиля превратиться в трагедию. Фукье-Тенвилю покровительствовал Билло-Варенн, и при теперешнем раскладе сил в Комитете было бы очень трудно заставить суд дать задний ход... Сен-Жюст разбирался в правилах игры, поэтому поспешил ответить за генерала.

- Генерал Наполеон Бонапарт назначен во вторую южную армию. Приказ подписан Лазарем Карно. - (Приказ еще не был подписан, однако Сен-Жюст не сомневался: Лазарь вечером подпишет, особенно когда на него нажмет Робеспьер. К тому же, по информации, которой обладал Сен-Жюст, Карно благожелательно отзывался о Бонапарте. Оставалось навести глянец, потрафить самолюбию судей.) Прошу прощения у высокого суда, - продолжал Сен-Жюст, - что не успел заранее сообщить эту новость. Я читал материалы предыдущего следствия и был потрясен размахом заговора. Трибунал вовремя выявил врагов. Поздравляю от имени Комитета.

Краем глаза Сен-Жюст заметил, что Фукье-Тенвиль удовлетворенно надулся, а генерал, ничего не понимая, смотрит вбок, в его сторону: мол, что это за штафирка, который осмелился вмешаться в работу Трибунала? Он не знает, кто я такой, догадался Сен-Жюст. Ну, корсиканец, провинциал, далек от политики.

- Положение в армии постепенно выправляется. - Прикрыв веки, Сен-Жюст как бы размышлял вслух. - Но по-прежнему сложно с командным составом. Старые офицеры, служившие еще презренному королю, прикидываются патриотами, а на деле саботируют приказы. И шпионы Питта не дремлют. Мы сталкиваемся с фактами прямой измены. - (Сейчас Сен-Жюст был уверен, что члены Революционного трибунала чутко ловят каждое его слово.) - Надежда революции на молодых офицеров. Вы, конечно, помните, как артиллерийский капитан Бонапарт внезапной лихой атакой выбил англичан из Тулона. За это комиссар Конвента, Огюстен Робеспьер, брат Неподкупного, присвоил Бонапарту звание генерала. Нам очень не хватает таких боевых командиров. Кстати, - Сен-Жюст будто очнулся, хотя по-прежнему не поднимал глаз, - что против него? Неужели ложный донос какого-то бывшего королевского гвардейца, обиженного, что его обошли чином? - (Сен-Жюст мог бы добавить имя доносчика, ведь Леба имел тайных агентов и в трибунале, но это было бы уже слишком.) - Впрочем, на то и существует революционный суд, чтоб во всем разобраться по справедливости.

Сен-Жюст встал, сделал рукой приветственный знак Фукье-Тенвилю и, не глядя больше ни на кого, стремительным шагом покинул зал.

Генералу вынесут оправдательный вердикт через 15 минут. Но пусть судьи доиграют свои роли. Сен-Жюста звали заботы поважнее. Если верить информации Леба, а Леба всегда оказывался прав, сегодня вечером на заседании Комитета общественного спасения Барер, Билло-Варенн и Колло д'Эрбуа собираются дать настоящий бой Робеспьеру. Карно, разумеется, будет лавировать... Грустно сознавать, что интриги проникли в правительство..."

Про интриги в правительстве читать было скучно. Барер, Билло-Варенн, Кутон, Колло д'Эрбуа, заговорщики депутаты Фуше, Тальен, Фрерон, Робер, Баррас, Вадье - диковинные французские имена, - кому они нынче интересны? Вот если бы появились Майкл Джексон или Шарон Стоун... Что там дальше? Сен-Жюст уговаривает Робеспьера установить диктатуру. Добропорядочный Робеспьер категорически против: он не хочет быть новым Кромвелем. Сен-Жюст предлагает энергичные меры, чтоб раздавить заговор. Робеспьер: "Я устал, я не хочу больше крови. Пусть нападут первыми, тогда... Тра-та-та..."