Анатолий Гладилин - Тень всадника

Часы на дворцовой площади пробили полночь. Король вздохнул:

- Ты же не уйдешь спать, пока я работаю... Ладно, на сегодня все. Отдыхай. И прикажи принести мне в спальню кубок вина.

В спальне, медленно раздеваясь, отхлебывая из кубка и расслабляясь, король подводил итог прошедшему дню. С графом Платтеном они подробно обсудили проект медицинских и социальных реформ, включая такие детали, как открытие родильных домов, детских приютов, помощь бедным вдовам и инвалидам войны. Государственный секретарь обещал, что министерства подготовят проект к весне, и тогда вынесем его на утверждение в Государственный совет. Надо обязать законом, чтоб в отдаленные сельские дистрикты посылали компетентных врачей. "Ваше Величество, вы слишком большое внимание уделяете мелочам", - заметил граф Платтен. "Нет мелочей, когда речь идет о здоровье нации", - ответил король. Граф Платтен, естественно, донесет эту реплику до парламента, и там она произведет благоприятный эффект... Только ли до парламента? "Для нас было бы лучше, если бы Карл Четырнадцатый уделял побольше внимание дамам", - вспомнилась строчка из письма Хаммерфильда. Тот же словесный оборот... Хаммерфильд вот уж год не был в Стокгольме, а в его письме много тонких наблюдений. "Подражает Бонапарту..." Действительно, люблю, чтоб в кабинете горели сотни свечей, принимаю визитеров в мундире без погон, откидываюсь на спинку кресла... Информация к Хаммерфильду поступает из дворца. Кто? Логично заподозрить графа Платтена, однако Государственный секретарь - самый преданный мне человек в правительстве. Проверено. Значит, на него искусно наводят тень. Письмо Хаммерфильда слишком уважительно ко мне. Значит, берут в расчет, что письмо может быть перехвачено. Умно. Слишком умно для чиновника в Норвегии. Почерк другой школы, той, которую еще Жозеф Фуше впервые назвал Системой. А ты думал, что, посадив тебя на шведский трон, Император и Фуше не внедрят здесь своих шпионов? Тогда все сходится. Хаммерфильд не предатель, просто после отречения Наполеона он продолжает служить Системе. А ты строишь свою Систему, свою тайную полицию, во главе которой Жан-Люк и Друо. Достойный ученик Фуше... Кто у кого учится? Кто поручил революционным комитетам во всей Франции выявлять врагов и сообщать их имена в Бюро общего надзора полиции? Революция использовала рвение фанатиков. Фуше систематизировал революционный эксперимент и из дилетантов сделал профессионалов. У Фуше люди опытнее, и они связаны с английской и русской агентурой. Кроме того, не забывай...

Король не забывал. Поставив кубок на ночной столик, он заходил по спальне, как по кабинету, взад-вперед.

Противник сильнее. Копии доноса Хаммерфильда попадут в Париж, Вену и Лондон. Как? А как он сам узнавал о содержании писем Императора со Святой Елены? Система! Конечно, фраза о Бурбонах шокирует. Но в европейских столицах нейтралитет Швеции предпочтительнее, чем союз с Россией. Значит, примут как меньшее зло. Далее. Назначение вице-губернатором Норвегии барона Раппа, человека, награжденного русским орденом, польстит царю. Надо будет несколько раз громко сказать про Георгиевский крест, чтоб быстрее дошло до Александра. Назначение барона Раппа обрадует норвежский стортинг. Там вообще с трудом терпят диктат шведских чиновников. Властного Хаммерфильда в Норвегии побаиваются. По сравнению с ним барон выглядит слабой фигурой. Разумеется, понижение Хаммерфильда в должности встревожит Санкт-Петербург и Париж. Фуше точно что-то заподозрит. Завтра вечером у короля "шведский стол". Намекнуть фрекен Кристине на примере Дисы, как король умеет благодарить своих фавориток. Альковные сплетни обгоняют шпионские депеши. И Фуше утихомирится. Ему не привыкать к тому, что дамы добывают благосклонность на императорском или королевском ложе... Между прочим, никто из дам не удостоился чести побывать в постели Карла Четырнадцатого. Забавы в охотничьем домике - другое дело. Супружеское ложе королевы Дезидерии девственно чисто. "Почему королева Дезидерия вот уже двенадцатый год живет в Париже? Загадка..." Загадка даже для Системы? Действительно, почему? У короля были какие-то идеи по этому поводу, впрочем, довольно смутные...

Ладно, на сегодня хватит. Утомительный выдался денек.

Король осушил кубок до дна и задул свечу.

Ворочаясь на широком ложе (пора, пора устроить "шведский стол"!), король медленно отходил ко сну. Возникало лицо Дисы, ее глаза... "Я бы вас любила, Ваше Величество". Он понял, что она хотела сказать, он не знал тогда про службу барона Раппа в его армии, тогда бы связь с Дисой автоматически отпадала, маршал Бернадот берег своих солдат... "Я бы вас любила, Ваше Величество". Признание смелой, достойной женщины. Для нее "шведский стол" был приключением, не изменой мужу - попыткой изменить свою судьбу. И Диса, не колеблясь, отправилась бы за ним в изгнание, даже на Святой Елене была бы счастлива, ибо там могла бы ему доказать, что ей важны не королевские почести... "Desole, ma belle, y меня жена в Париже". Ответил, как отрубил. Иначе бы у нее остались иллюзии. Утраченные иллюзии приносят страдания. Зачем? Его неприятно удивило, когда баронесса попросила продвинуть Раппа в должности, от Дисы он этого не ожидал. Подумал: "И она, как все, цинична и расчетлива". Теперь в темноте, увидев ее глаза, король догадался: она нарочно так сделала! Раз он отверг ее любовь, пусть думает, что и она, как все, цинична и расчетлива... Жена в Париже. Дезидерия. Дезире Клери, невеста генерала Бонапарта, от которой Наполеон отказался, влюбившись в Жозефину. Как замысловато все перепуталось. Почему она не приезжает в Швецию? Стокгольм - не остров Святой Елены... Впрочем, она пишет ему милые письма, рассказывает парижские новости со шпильками в адрес мадам Рекамье... Не забыла? Нет, что-то другое. Двенадцать лет тому назад Дезире Клери спала с ним, здесь, во дворце. Исправно исполняла супружеские обязанности. И он, маршал Бернадот, тогда еще наследный принц Швеции, чувствовал, что для нее это - исполнение обязанностей. Никаких вольностей. Очень благопристойно, благонравно, как религиозный обряд, как будто за ними наблюдала вся Швеция.

Король засмеялся. Легкий, освобождающий смех. Он смеялся не над Дезире Клери - к супруге отношение самое почтительное! - над собой. Опять произошло смещение во времени. Он вспомнил, что Фуше давно уже не министр внутренних дел, Луи Восемнадцатый не принял услуг первого полицейского Франции, не простил ему, что тот голосовал в Конвенте за казнь Луи Шестнадцатого, и сослал Фуше на Адриатику. Лишиться поддержки создателя Системы? Воистину Бурбоны - самоубийцы, их прогонят из Франции. Если бы сейчас Фуше попросился на службу к Карлу Четырнадцатому, король взвесил бы все "за" и "против", трижды бы подумал, что разумнее: иметь под боком опасного союзника или держать в отдалении коварного противника?