Сергей Карамов - Ностальгия

Администратор сухо сказала, не поднимая головы:

– Отойдите и не мешайте работать.

– Товарищи! Состоялось заседание ЦК КПСС, которое рассмотрело вопросы внешней и внутренней политики СССР. Были проанализированы грязные пособнические действия агрессивных сил НАТО. Также проанализированы и осуждены грубые попытки Израиля удавить свободолюбивый народ Палестины. Центральный Комитет Коммунистической партии и лично товарищ Леонид Ильич Брежнев осуждают агрессивную политику США и Израиля.

– Маразм крепчает, – усмехнулся Андрей.

Услышав слова Андрея, администратор вскочила со стула и заорала:

– А ну вон отсюда! Слышите?

– А что мы сделали?

– Вон! А то я милицию вызову!

Друзья отошли от стойки администратора, подошли к двери.

– Чего делать будем? – тоскливо спросил Антон.

Никто из друзей ему не ответил.

Дверь с шумом открылась, вошел грузный высокий человек с большим чемоданом.

Он уверенной походкой прошел к администратору и спросил:

– Моя бронь еще в силе?

К удивлению друзей администратор приветливо ответила ему и попросила паспорт вошедшего.

– Сидоров? – спросила администратор, читая записи в своем журнале.

– Он самый, – с улыбкой ответил грузный высокий человек.

– Да, ваша бронь есть, можете заселяться, – сообщила она, – берите ключ от номера. Вам на второй этаж.

Сидоров забрал свой паспорт и стал подниматься по лестнице, посвистывая.

– Вот так, – протянул Антон, – а мы без брони.

– Гм, какая к чертям бронь? – возмутился Андрей. – Мы в своем городе! Мы же знаем, что номеров свободных здесь куча!

Администратор делала вид, что не слышала разговор друзей.

Тогда Андрей выкрикнул:

– Номеров здесь куча! Свободные номера здесь есть! Но только для Сидоровых!

Администратор подняла голову и холодно обратилась к друзьям:

– Эй, вы! Даю еще минуту, потом вызываю милицию!

– Товарищи! – друзья снова услышали счастливый и официальный мужской голос из эфира. – Растет производительность труда в нашей стране. Количество деталей увеличилось в сравнении с 1913 годом вдвое. За последний год число машиностроительных заводов увеличилось тоже вдвое, а в новой пятилетке запланировано увеличение мощностей этих заводов. Количество ферм также удвоилось. Во многих колхозах и совхозах доярки показывают чудеса на своих рабочих местах и количество надоенного молока увеличилось по сравнению с 1913 годом почти втрое.

Мы строим новую общность людей, человека коммунистической формации, товарищи! Советские люди уверены в своем будущем! Они верят в завтрашний день, надеются на лучшее в жизни, а какая жизнь без надежды? Уважение к потребностям человека, его нуждам, любовь к людям, участие, забота о людях – вот неотъемлемые качества советского человека, строителя коммунизма!

Друзья вздохнули, услышав бодрые агитки неведомого комментатора в эфире, но злой и визгливый голос администратора заставил их вздрогнуть:

– Эй, вы там! Марш на улицу!

Друзья молча, словно по команде, открыли дверь гостиницы «Надежда» и вышли.

Минуту они постояли молча. На темной улице никого видно не было. Стал накрапывать дождь.

– Только дождя нам не хватало, – проворчал Антон.

Издали послышался пьяный возглас одинокого человека.

Антон нетерпеливо переминался с ноги на ногу, стараясь не смотреть на друзей. Вася с Андреем молчали, стоя неподвижно возле двери гостиницы. Через минуты две появился тот пьяный, который орал в самом начале тихой улицы. Он, чуть качаясь, подошел к друзьям. На вид пьяному было около тридцати лет; он производил весьма мерзкое впечатление: плохо выбритый, пахнущий на версту луком, чесноком, с синяком под правым глазом, одетый в поношенный коричневый пиджак, стоптанные черные туфли, синие физкультурные штаны с тремя белыми полосками снаружи, белую плохо постиранную рубаху, которая стала уже серого цвета. В руках пьяница держал открытую бутылку водки.

Увидев наших друзей, пьяница мило улыбнулся, как улыбаются людям только дети и пьяницы, после чего завопил:

– Привет, люди! Лучше водки хуже нет!

Но к удивлению пьяницы друзья ему не ответили.

Пьяница недовольно фыркнул, хлебнул водки из бутылки.

– Ах, вы со мной не хотите разговаривать? – спросил он. – Брезгуете людями, да? Нет! Людями брезговать не нужно!

– Может, отойдем в сторону? – прошептал Вася Андрею.

– Куда? Он и туда за нами… – ответил шепотом Андрей. – Пусть болтает…

Видя, что друзья молчат, пьяница подошел почти к ним вплотную и демонстративно расстегнул пиджак, рубаху и завопил снова:

– Вы! Людями брезгуете?!

Где-то вдалеке из раскрытого окна доносилась песенка со словами: «Как прекрасен этот мир, посмотри!»

«М-да, – подумал Андрей, – только и не хватало нам общаться с малообразованным пьяницей, не умеющим правильно говорить даже на своем родном языке».

А пьяница не отходил от друзей, он махал бутылкой и вопил:

– Пролетарии всех стран, обнажайтесь! Сообразим на всех? Нет?! Эх, вы, дурачье! Мамонты все вымерли, а дураки остались! Дураки вечны!

Не получив ответа от друзей, пьяница стал стучать в дверь гостиницы, толкать дверь ногами, потом подошел к окнам и стал колотить по ним кулаками.

– Эй, вы там! Где моя надежда жизни?! – вопил пьяница. – У меня нет никаких в жизни надежд, окромя водки! Хвост селедки да рюмка водки! И рюмки у меня нету! У меня только дома одни бутыли, да! Прямо из них лакаю!.. А чего?.. А сыр сегодня ел, он, сука, воняет! Эй, а как я сиськи люблю! А вы нет? Идиоты со Знаком Качества! Женщина – друг человека! Товарищи и лично этот… как его… и лично товарищ наш Брежнёв (пьяница здесь после буквы «н» употребил букву «ё», а не «е»), дайте мне хоть минуту в Мавзолее полежать! Да, полежать! Я очень люблю рыбку! Рыбку люблю, а дальше – нет!

Эту несвязную и абсурдную речь пьяница выговорил почти за минуту, не обращая далее внимания ни на кого. Выбежавшие из гостиницы двое милиционеров быстренько его скрутили и повели за угол.

– Эй, где моя надежда?! – донесся вопль пьяницы из-за угла. – А-а-а!!.. Помогите, люди!!

Из-за угла послышался шум подъезжающей машины, очевидно, пьяницу затаскивали в нее.

Друзья отошли от двери гостиницы, прошли несколько шагов в молчании.

Однако далеко им уйти не дали – их нагнала милицейская машина. Из машины выскочили двое молодых милиционеров.

– Документы! – потребовал один из милиционеров, обращаясь к друзьям.

– А что мы сделали? – удивился Андрей.

– Документы! – Рука милиционера требовательно вытянулась вперед.

Андрей пожал плечами, достал из кармана паспорт, отдал милиционеру. Вася и Антон последовали его примеру безропотно, вздыхая.

Лица обоих милиционеров были неулыбчивые, усталые, будто они целый рабочий день таскали тяжелые мешки с кирпичами и теперь в конце дня очень устали. Оба милиционера держали в руках дубинки, за поясами виднелись кобуры с пистолетами и рации.