Тома Лелю - Меня зовут Жанн Масс

– Твое здоровье, Джонни!

– А тебя как?

– Жанн Масс… как певицу.

– Певицу регги?

– Ну что, индеец, можешь приютить нас на ночь?

– Да, но я и знать не хочу, что вы там замышляете. У меня своя тихая жизнь. Особо не блещет, но мне нравится. Поэтому не навлекайте на меня лишние неприятности.

– All right, папаша!

– Думаю, у тебя найдется что-нибудь из оружия? Для нас, взаймы. Мы как раз ищем пушки.

– Есть парочка винтовок в нормальном состоянии, но я требую оплаты наличными. Со мной фокусы не проходят, дети мои.

После этого мы приговариваем бутылку его «Пшита», смотрим боевик, раз пятнадцать слушаем «Бамбино» Далиды и засыпаем прямо перед ящиком.

Ночью мне снится выставка современного искусства. Приходишь в галерею, а там везде колбаса с чесноком: один конец колбасной палки служит основой, а другой заточен, как деревянный карандаш. Произведение называется «Точилка для колбас», автора зовут Шиш Кебаб.

Рано утром я просыпаюсь с неприятным ощущением и обнаруживаю, что Бенжамен ночью описался. Два-три раза потягиваюсь и выхожу полюбоваться пейзажем. Старик уже на ногах и делает упражнения.

– Как ты с утра? Не сильный сушняк?

– О чем ты? Я все время пью. Что мне от этого сделается?

– Я вижу, ты по утрам делаешь зарядку.

– Если хочешь жить долго, нужно заниматься спортом, малыш. Посмотри на меня. Угадай, сколько мне.

– Не знаю… Шестьдесят или около того.

– Мне восемьдесят лет, дуралей, а я еще могу возбудить женщину. И обрати внимание, никакого курева! Ни в коем случае! Это ад! Я слежу за здоровьем, ем сбалансированную пищу, занимаюсь спортом и пью водку, чтобы моих червячков усмирить. И все.

– Да уж, это не мой стиль.

– Кстати, твой приятель еще спит? Разве вам не надо было рано вставать?

– А сколько сейчас?

– 11:10, почти 11:11.

– Я пойду тряхну его. Нам надо приготовиться. День будет суетливый.

– Понимаю, что меня это не касается, но все-таки: что вы собираетесь делать с пушками?

– У нас встреча.

– Я могу подогнать вам бутылку водки, если хотите. Мне будет приятно…

– Спасибо, и так все нормально.

– Съешьте хотя бы по куску мяса. Вам потребуются силы.

– Что это за мясо? Крыса?

– Нет, кошка.

– Ну тогда как-то не очень.

– Ты, я вижу, не горишь желанием.

– Желание-то есть, просто я люблю это животное, и поэтому не буду его есть.

– А коровы чем не милые существа?

Этот тип начинает меня раздражать, и я говорю себе, что неплохо бы сходить в Baron, [60]а то я уже давно там не был.

Подходя к хижине, я, к своему удивлению, обнаруживаю великолепный участок, засеянный множеством цветов. Я действительно удивлен тем, что подобная личность может создать столь изысканный сад. «Ты узко мыслишь, – говорю я себе. – А еще ты любишь не все книги Гюстава Флобера».

У меня перед глазами все плывет, я пытаюсь выставить фокус, но, поскольку ничего не получается, перехожу на автофокусировку.

Жаль, что я выбросил мобильник, потому что мне хочется позвонить Лизе. Надеюсь, она не изменила мне с каким-нибудь клоуном-гермафродитом.

В принципе я ей доверяю, но доверять красивым женщинам так тяжело. Хотя, если вы им не доверяете, ситуация только усложняется. Так что выбора у вас нет. Им нужно доверять. Впрочем, женщинам вообще нужно доверять. Даже некрасивым. Я трясу Бенжамена, но он даже не шевелится. Тогда я набираю ведро воды и выливаю ему на голову. Он с огромным трудом открывает глаза и бросает на меня взгляд инвалида на все части тела.

– Который час?

– Пора вставать. И еще… Ты обоссался.

– Классная новость.

– Это не круто.

– А мне нравится.

– Попробуй встать на задние лапы, и валим отсюда. Посмотри, не найдется ли у старика тряпья поновее – для тебя.

Бенжуй получает шорты в горошек и красный шерстяной свитер.

Старик решает показать нам оружие, и мы отправляемся на свалку, чтобы опробовать его, стреляя по бутылкам из-под Jenlain. После этого мы покидаем наше жилище в облаке серой пыли.

Я беру пульт и переключаю канал. На «Первом» мы – высокие и широкоплечие, вооруженные до зубов (пушки Джонни плюс одноразовая вилка и одноразовый нож). Мопед рулит к 13-му округу, прямо к Chinatown. И вдруг мы наезжаем на металлический предмет и чуть не расшибаемся. Бенж съезжает набок, а я бросаюсь на землю, вытаскивая на всякий случай вилку. Оказывается, мы наскочили на потерянный кем-то разводной ключ. Я поднимаюсь, терзаемый сомнениями, потом подбираю предмет и сжимаю его в руке:

– Может, пригодится – кто знает.

– Да, он будет нашим талисманом.

– Я хочу есть.

– Ты все время хочешь есть.

– Может, я беременный.

– Ты – беременный, целка?

– Да, может быть.

– Слушай, давай остановимся на заправке, зальем бак.

– Знаешь, о чем я подумал, старина? Может, имеет смысл переодеться?

– Да, хорошая идея.

– А то!

– Это будет суперприкольно.

– Давай, поворачивай – справа знак заправки.

Мы паркуемся перед бензоколонкой, специально предусмотренной для двухколесных агрегатов.

Я подаю своему другу магический знак, давая понять, что иду на поиски пропитания в виде упаковки круассанов и дюжины стаканчиков кофе. В магазине жуткая жара, а кассир напоминает бельгийскую кассиршу. Я направляюсь к замороженным продуктам, но не нахожу ни Gala, ни Paris Match и обращаюсь прямо к продавцу.

– Можно вас?

– Да.

– Я могу сходить в туалет?

– Да, пожалуйста.

– А где, извините, поздравления с Пасхой?

– Вы должны мне 60 000 песет, будьте любезны.

– Какой ужас!

– Нет-нет, это не вам!

– Отвратительно!

В общем, открываю я дверь «уборных» (я люблю слово «уборная» только во множественном числе), смотрю на себя в зеркало и отмечаю, что потерял порядка трех-четырех килограмм, затем рассматриваю свои волосы и выбегаю. Спрашиваю у продавца-продавщицы, нет ли у него-нее ножниц. Она тут же протягивает мне изящную вещицу, я делаю знак Бен-жую – мол, все под контролем, салага, – и опять иду в «уборные»… Уже во второй раз, я знаю…

Я беру пучок волос и обрезаю его: больно, но что делать?… Пользуясь скотчем (марку я вспомнить не смогу), делаю из волос фальшивую бороду.

Теперь у меня борода и короткие волосы. Наполнив корзину продуктами и всякими сладостями, я плачу и… Нет, это нереально! Кассир не замечает ничего странного, поэтому я выхожу из магазина жутко счастливый.

На улице, сидя на корточках, меня поджидает хмурый Бенжуй. Он неприязненно смотрит на разводной ключ.

– Ты уверен, что эту хреновину нужно взять с собой?

– Нет, а что такое?

– Такое уродище. Еще и воняет.

– Ну выбрось, мне по барабану!

– С другой стороны, он может пригодиться.

– Ну так оставь.

Потягивая кофе, я обращаю внимание на суету, внезапно возникшую в бакалейном магазине, персонал которого искоса поглядывает на нас.