ГУМИЛЕВ Николаевич - СТРУНА ИСТОРИИ

И, несмотря на это, инерция римской культуры , которая уже не создавалась этносом, а просто продолжалась весь III век, помогала римлянам удержать границу по Рейну и Дунаю. Правда, завоевания Траяна пришлось оставить — Дакию , которую ныне называют Румынией. И там образовался этнос, который мы называем румыны .

Дело в том, что со времен Траяна до Аврелиана — Дакия была римлянам не нужна. Золото там было, рудники — они его выкачали. И использовали эту страну, как место ссылки преступников. Преступники были со всего Ближнего Востока: и македоняне, и греки, и фригийцы, и капподокййцы , и исавры , — кто попало. Каждый имел свой язык, но чтобы понять друг друга, они говорили на общем языке — языке начальства — на латинском. И когда римляне уходили из Дакии, то они, естественно, преступников и их потомков оставили. Зачем им преступники внутри страны? Своих итак много. И те жили в горах Трансильванских, в этих лесах, в благодатном климате. И открыли их совершенно случайно в конце Кили в начале X в. (я не помню точно) — из-за болгар.

Дело в том, что в это время болгары, которые постоянно воевали с Византией — делали набеги, брали добычу и уходили в свои горы (в горах они были не доступны). Вот после такого набега, когда византийские войска преследовали отступавших болгар, а те с добычей уходили, с нагруженными ослами и лошадьми в горы по тропинкам, вдруг какой-то осел начал биться, скидывать вьюк, кричать (ну, вести себя, понимаете, не дисциплинированно). И страшно перепуганный погонщик закричал ему: «Торбо, торбо, фратеа!» (Успокойся, успокойся, братец!)

А византийский офицер, знавший латинский язык (образованный человек!), написал, что, оказывается, у этих «дикарей» есть — ромеи . То есть потомки римлян. Таким образом, всплыло существование румын . Но потом они себя показали.

Как видите, от страны начали отпадать какие-то части. Правда, потеря Трансильвании для римлян не была ущербом.

Гораздо сложнее было с теми частями империи, которые продолжали оставаться в ее составе. В конце III в. кипела Галлия , где крестьяне устроили восстание и уничтожали все неукрепленные поселки и усадьбы. Это было знаменитое восстание багаудов .

В это время восстали буколы , то есть пастухи, в дельте Нила , в Египте . И их поймать было невозможно, потому что они среди этих протоков были как дома и просто не признавали римлян, не платили налогов. И убивали всех, кого они видели, пришедших из городов и из Александрии . Война с ними была очень тяжелой.

И был такой случай, который о-очень показателен для эпохи обскурации . В Карфагене , столице провинции Африка — вот она (Л. Н. Гумилев показывает на географической карте. — Прим. Ред. ) — был очень плохой начальник, взяточник, произвольщик, вообще, ужасный человек. Население не выдержало и восстало против него, и довольно активно сопротивлялись эти берберы в своих горах. На них для усмирения послали какого-то очень толкового римского офицера по имени Феодосии . Он их победил, вождя их чуть-чуть было не схватил, но тот успел кончить жить самоубийством. Порядок в стране он навел. А дальше последовало то, что полководца этого — по ложному доносу первого начальника — схватили и казнили. А этот мздоимец и лихоимец продолжал оставаться на своем посту — уничтожать провинцию и вызывать ненависть населения. Почему? Да потому, что у него были хорошие связи в Сенате и в Риме среди императорской обслуги. Он давал, делился получаемыми взятками и поэтому жил себе спокойно.

К концу III в. в Римской империи жить стало невозможно ни для сенаторов, ни для простого податного населения, ни для провинциалов, ни для рабов — ни для кого. Рабов уже нечем было кормить, потому что все хозяйства разваливались. Их стали сажать на землю и делать из них колонов.

Италия стала заселяться захваченными военнопленными, посаженными на землю, которые, естественно, были разноплеменными; как даки , они изучали латинский язык, чтобы объясняться со своими соседями и с начальством. Так начал складываться будущий итальянский этнос .

Убыль населения за одно только III столетие была очень большая. (На сколько — сказать не могу, потому что, естественно, статистику во время столь беспокойное никто не вел, и никакие исследования надежных данных в этом отношении не дают.) Но вот Испания потеряла половину населения, сколько Галлия — не знаю. Италия потеряла очень много, но подсчитать это невозможно, так как благодаря своему благодатному климату, исключительным природным условиям она начала заселяться иммигрантами. В Сирии было большое количество крестьян, которые своим довольно безрасчетным земледелием уже настолько испохабили природу страны, что наиболее энергичные из них уезжали в Северную Италию и там селились. А так как эти сирийцы были по большей части христиане, у них были моногамные браки и, следовательно, большие семьи, то они довольно быстро заселили долину реки По, которая раньше называлась Цезальпийская Галлия. От галлов и от римлян , которые ее завоевали, никакого следа не осталось. Там сложилась другая популяция, отличная от той, которая была вокруг Рима, близкая к сирийским семитам, хотя христианская по религии и латинизированная по языку. Вот как складывается этнос .

Вы сами понимаете, что страна, которая пережила столетие таких постоянных безобразий, таких трудностей и такого самоистребления, — она не может быть резистентной (устойчивой к внешним вторжениям. — Прим. ред. ). И поэтому нечего удивляться, что сравнительно небольшие отряды готов, вандалов, свевов (собственно, одного из свевских племен — семнонов), франков и лангобардов и других германских и славянских племен пронизали всю страну насквозь.

Но теперь поставим вопрос: а может быть, это падение Римской империи было кризисом рабовладельческой формации ?

Все было бы очень правильно, конечно, кризис рабовладельческой формации был, и, конечно, рабовладельческое хозяйство было совершенно не рентабельно в этих новых условиях, но ведь погибла только Западная половина, а Восточная-то уцелела:

— со всеми теми же законами;

— со всеми теми же социальными институтами;

— со всеми теми же порядками;

— с тем же кодексом римского права,

который был кодифицирован в Константинополе, а не в Риме, и даже долгое время (тысячу лет) носила название Восточная Римская империя — это то, что мы называем сейчас Византия .

То есть социальные моменты показывают нам одну сторону явления, но когда мы хотим познать всё явление целиком, то мы должны брать и другие моменты, в том числе и момент этногенеза.