Ренат Беккин - Ислам от монаха Багиры

Сохраняя, по возможности, спокойный вид и неторопливую походку, Абдулла вошел в здание вокзала. Оглядевшись по сторонам, он сразу заметил двух молодых людей в кожаных куртках, спешивших по направлению к билетным кассам. Крадучись вдоль стен, но нисколько не снижая при этом скорости, Абдулла последовал за ребятами из "Волги".

У самого входа в центральный зал Абдулла увидел Кузина, беседовавшего с двумя мужчинами. Слава Аллаху, Кузин стоял к нему спиной. Один из собеседников Кузина — молодой человек с маленькими черными усиками — держал в руках коричневый дипломат. Тем временем, ребята в кожаных куртках невозмутимо прошли мимо Кузина, держась левой стороны, к одному из находившихся на вокзале кафе быстрого питания. Купив себе что-то съедобное, они расположились за высоким столиком и завели веселую беседу.

К сожалению, Абдулла не мог позволить себе последовать их примеру, а потому ему только и оставалось, что спрятавшись за углом, терпеливо подглядывать за происходившим.

Встреча Кузина с неизвестными, — на вид арабами, — была недолгой. Скорее всего, Кузин должен был передать им дипломат. Абдулла не очень хорошо видел, но ему показалось, что второй араб — плотный мужчина лет сорока — был чем-то недоволен. Он что-то эмоционально и красноречиво говорил Кузину, а тот только кивал в ответ своей не успевшей поседеть головой. Встреча прекратилась также молниеносно, как и началась. Арабы последовали в сторону перрона, а Кузин поспешил к выходу.

До того, как исчезнуть за углом, Абдулла успел отметить, что Кузин необычайно взволнован. Повернувшись спиной к выходу из вокзала и, подглядывая из-за плеча, Абдулла видел, как Кузин вышел на улицу. Прождав несколько секунд, Абдулла ожидал увидеть севших ему на хвост ребят в кожаных куртках, но так ничего и не дождавшись, обернулся. Осторожно заглянув за угол, он обнаружил, что столик, за которым совсем недавно неторопливо ели ребята, опустел. Значит, они оба пошли за арабами! Кузин им уже неинтересен. Он передал рукопись (то, что в коричневом дипломате рукопись, Абдулла даже не сомневался)… Аллаху 'азым!

Едва не переходя на бег, Абдулла набрал на ходу номер мобильника Саида.

— Алло, Саид!

— Абдулла Петрович! Кузин сел в машину, — сообщил Саид.

— Знаю, — нервно перебил его Абдулла. — Ждите меня у выхода. Если что — звоните!

Однако, не будучи Юлием Цезарем, Абдулла не обладал столь необходимой сыщику способностью совершать несколько действий одновременно: занятый процессом раздачи инструкций Саиду, он чуть было не сбил с ног ребят в кожаных куртках, о чем-то совещавшихся у входа в зал продажи билетов.

— Под ноги смотри, да?! — зарычал на Абдуллу один из ребят с заметным южным акцентом и замахнулся на него кулаком.

Но второй из ребят своевременно вклинился между ним и Абдуллой и что-то резко сказал своему товарищу на неизвестном Абдулле языке. Тот сразу же утихомирился, и Абдулла, податливо извиняясь, засеменил подальше от своих опасных конкурентов.

— Вот и засветился, — с досадой подумал Абдулла, нервно сжимая кулаки. — Слава Аллаху, хоть не пришибли.

Все произошло так быстро, что Абдулла не успел толком испугаться.

— Ага, вот и они, — Абдулла заметил двух арабов, стоявших перед билетной кассой.

Первой его мыслью было встать в очередь и послушать их разговор, но на полпути он вдруг вспомнил о ребятах в куртках и резко изменил траекторию своего движения. Покрутившись у табло с расписанием движения поездов, Абдулла подождал, пока арабы покинут зал. И только после этого направился к кассе.

— Если я и вызвал подозрение у тех двоих, — резонно решил Абдулла, то теперь их внимание должно переключиться на арабов.

Лохматая и угрюмая женщина-кассир что-то с отвращением смотрела в своем компьютере. В очереди стояли двое. Когда Абдулла приблизился к кассе, стоявший последним мальчик лет двенадцати весело сообщил ему: просили не занимать, через пять минут перерыв.

Но Абдуллу это банальное обстоятельство мало волновало.

— Позвольте, сказал он, — протягивая в окошечко кассы свое потрепанное судейское удостоверение.

Угрюмая кассирша подняла свою лохматую голову, скользнула взглядом по синей корочке документа и принялась кричать: "Что Вы мне суете свою бумажку! У Вас, что, пожар? Видите, у меня перерыв! Идите в другую кассу! Много вас тут ходит!".

— Вы меня не поняли, уважаемая, — максимально спокойно произнес Абдулла, хотя руки его тряслись от волнения. — Речь идет о людях, которым Вы только что продали билеты. Поэтому или Вы мне сейчас срочно сообщите то, что я хочу узнать, или будете нести ответственность как пособница преступников.

Это был очевидный блеф, но в таком хорошем исполнении, что кассирша не могла не поверить ему.

— Что Вас интересует? — спросила она, мгновенно сменив тон и даже выпрямившись в своем сидении.

— Я не могу говорить при посторонних, — Абдулла бросил суровый взгляд на старика и мальчика, стоявших в очереди.

Кассирша понимающе посмотрела на Абдуллу.

— Извините, касса закрыта, — объявила она, обращаясь к очереди.

— Безобразие, — возмутился, удаляясь, старик.

Мальчик ушел молча.

— Только что Вы продали билеты двум мужчинам, иностранцам, — с барабанной скоростью затараторил Абдулла, едва только покупатели отошли на безопасное расстояние, — возможно, они совершили преступление. Меня интересует, как их зовут, и куда они купили билет?

— Господи, что творится! — истерично взвыла кассирша.

— Прошу Вас, быстрее! — торопил Абдулла.

— Сейчас, подождите! — кассирша быстро застучала по клавишам. — Так… Одного зовут Абдул Хасан ибн Зулейх, другого — Абу Йусуф аль-Мысри. Оба — граждане Египта. Купили два билета на 777 поезд в Москву. Отправление в 23.30.

Кассирша что-то сказала, но Абдулла не услышал ее: в соседнем зале начался неимоверный шум, состоявший из криков и детского плача. Перепрыгнув одним прыжком три ступеньки, открывавшие прямой путь в центральный зал, Абдулла увидел на другом его конце человек двадцать-тридцать, собравшихся в бесформенную толпу. Оттуда же доносился услышанный Абдуллой шум.

Что-то случилось. Тут уже не до конспирации. Менее чем через пятнадцать секунд запыхавшийся Абдулла уже расталкивал испуганных посетителей вокзала, а еще через пять секунд он увидел арабов. Оба лежали на полу — один, тот, что с усиками, на спине. В его синтепоновой куртке виднелось два отверстия, окруженных большими бардовыми пятнами примерно одинаковой формы. Третий выстрел был сделан в голову, почти в глаз. Второй араб лежал на боку. Окружавшая его голову темно-красная лужа не оставляла никакой надежды на то, что он жив. Но как ни вглядывался Абдулла, он не увидел того самого коричневого дипломата, который незадолго до этого передал арабам Кузин. За те несколько секунд, что Абдулла разглядывал убитых, толпа любопытных за его спиной выросла раза в два.