Ренат Беккин - Ислам от монаха Багиры

Некоторое время зал пребывал в затяжном молчании. Абдулла так быстро объявил приговор, что никто сразу не понял, что это и есть окончательное решение молодого судьи. Наконец, одна грозная женщина с усами, сидевшая в третьем ряду, вскочила с места и закричала: "Ура!", и вслед за ней повскакивали с мест другие женщины и их голоса превратились в сплошной громогласный фейерверк неосознанного безумного ликования. Абдулле аплодировал почти весь зал, состоявший, как уже было отмечено, большей частью из женщин. Немногочисленные мужчины, присутствовавшие на заседании, неодобрительно покачивали головами.

Но поразительнее всех вел себя ответчик. Он спокойно выслушал приговор, словно ни минуты не сомневался, что он будет именно таким. А когда судья заканчивал свое короткое выступление, на лице Галимуллина даже засветилась улыбка, которая совсем не была похожа на улыбку растерявшегося человека: так улыбается тот, кто уверен в себе.

Незадолго до окончания перерыва защитник, все-таки назначенный судьей для представительства интересов ответчика, отвел Галимуллина в сторону и передал ему записку без подписи, исписанную едва различимым мелким почерком, похожим на арабскую вязь. В записке говорилось следующее: "Если хотите во второй раз жениться и не потерять денег, — измените жене. Тогда Вы будете отвечать за прелюбодеяние, и Вам будет грозить смертная казнь. Чтобы избежать наказания, в соответствии с шариатом, Вы можете заявить, что готовы жениться на той, с которой изменили. И Вашей жене придется либо признать Вашу вторую супругу, либо развестись, то есть самой явиться инициатором развода. Доброжелатель".

Автором записки был Абдулла. Как ему потом стало известно, Галимуллин воспользовался его советом и теперь вполне счастливо проживал с двумя законными женами. Между ним и супругами был составлен новый брачный договор.

После "дела второй жены" Абдулла стал пользоваться огромной популярностью. К нему обращались по всем вопросам — зачастую в обход шариатских мировых кади. Юному судье дорого обходилась такая слава. Часами после работы и в выходные вместо общения с тогда единственной своей женой Аней, Абдулла просиживал за книгами, изучая необъятное мусульманское право. Глаза уставали читать, рука писать, но Абдулла не вставал из-за стола, пока не выполнял назначенной им самим нормы.

Прошло совсем немного времени, и "бессмысленный набор архаичных норм" обрел в голове Абдуллы законченную гармоничность. Абдулла более не восхищался естественностью и логичностью шариата. Он просто не представлял его другим. Более того, он уже не мыслил себя вне шариата.

Абдулла, наконец, обрел тот самый Закон, те самые Божественные заповеди, полные гармонии и справедливости, которые он подсознательно искал не один год. И чем больше Абдулла изучал их, тем яснее для него становилась разница между такими обтекаемыми и бесхребетными понятиями, как: добро и зло, хорошее и плохое, любовь и ненависть. Жизнь его стала более оптимистичной и продуманной.

И вот теперь эта гармония оказалась под угрозой. Тот Закон, которым восхищался Абдулла, и, в соответствии с которым, жили миллионы людей на протяжении многих веков, мог оказаться лишь искаженным пересказом чужих мыслей, неизвестно чьих и неизвестно когда сформулированных.

То, что Абдулла считал Божественной истиной, совершенным и живым словом Божьим, могло оказаться всего лишь обыкновенной человеческой ложью. "Могло оказаться", — Абдулла продолжал надеяться, что все это только могло оказаться: разве не мог ошибиться Баум в оценке подлинности рукописи и ее датировке, разве не мог что-то напутать Кузин, разве не могло вообще не быть этой несчастной рукописи?.. Впрочем, что гадать! Все сейчас зависит от того, поймают похитителей дипломата или нет. Тогда все и прояснится.

Вот и сержант с лейтенантом. Судя по их испуганным лицам, что-то случилось. Аллаху та'аля! Неужели? А Саид, Саид-то что тут делает? Тоже арестовали?

Пока Абдулла пытался угадать, что случилось, сержант после некоторых усилий справился с замком, висевшем на раздвижной решетке, отделявшей "обезьянник" от предбанника и комнаты дежурного.

— Извините, уважаемый судья, — лейтенант приложил ладонь к фуражке. — Что же Вы удостоверение не предъявили? Спасибо, нам уважаемый объяснил, — лейтенант указал на ухмылявшегося за его спиной Саида. — Еще раз, ради Бога извините. Мы не смеем Вас больше задерживать.

— Где преступники? — сухо спросил Абдулла.

— Пока ничего неизвестно, — без эмоций ответил лейтенант.

— Абдулла Петрович! За что же Вас так? — закричал Саид, обнимая Абдуллу у выхода из "обезьянника".

— Спасибо за освобождение, Саид, — Абдулла, судя по всему, не очень-то радовался обретенной свободе. — Не могу понять, куда Вы все время спешите?

— Абдулла Петрович, я опять что-то не так сделал? — испуганно предположил Саид.

— Увы, да! Понимаете, Саид, я и так за сегодняшний день предостаточно засветился, — на всю оставшуюся жизнь позора хватит. Поэтому лишний раз говорить, что я — судья, да еще шариатского суда, Вам не следовало. Ну, хватит об этом! — оказавшись на улице, Абдулла оглянулся по сторонам. — Я вижу, наш водитель не уехал.

— Еще бы он уехал, — сказал Саид. — Тут такие приключения.

— Не очень-то веселые у нас с Вами приключения, — буркнул Абдулла и принялся искать неизвестно куда запропастившиеся варежки.

Второпях освободившись в прихожей от пальто, Абдулла первым делом засел за компьютер. По дороге он успел прослушать по мобильному телефону анонсы городских новостей, в числе которых упоминалось об убийстве на Московском. На одном из своих любимых новостных сайтов www.jihad.spb.ru Абдулла сразу нашел сообщение об убийстве египтян:

"Сегодня, около трех часов дня на Московском вокзале было совершено жестокое и циничное убийство двух граждан Египта Абдул Хасана ибн Зулайха и Абу Йусуфа аль-Мысри. Убийцы — двое мужчин лет двадцати, скрывшиеся на автомобиле "Волга" номер "оо 786 ак". Рядом с текстом пугающе красовались очень похожие на ребят в кожаных куртках два фоторобота. Далее сообщалось: "По подозрению в причастности к преступлению задержан председатель Н-ского шариатского суда Абдулла Мухин".

— Аллаху 'азым! — на мгновение Абдулле показалось, что он теряет сознание. То, с какой скоростью сообщение о нем успело просочиться в средства массовой информации, ужаснуло его. Под заметкой стояло время: 15:45, то есть буквально спустя каких-то десять-пятнадцать минут после его задержания журналисты узнают, кто он, хотя он не предъявлял никаких документов и не называл никому своего имени. Неужели, Саид проболтался? Поборов дрожь в руках, Абдулла набрал номер Саида.