Ренат Беккин - Ислам от монаха Багиры

— Ничего себе! Но ведь так не больно совсем! — возмутился Саид.

— Аллаху 'азым [3] О, Великий Аллах! (араб.) — Абдулла схватился за голову. — Кого только берут работать… Цель наказания — не увечье человека, а возмездие, направленное на его исправление. Главное, чтобы осужденный осознал свою вину и больше никогда так не поступал. А если его лупить нещадно, то он от этого только злее станет.

— Надо же… Я не знал. Я исправлюсь! Обязательно исправлюсь! — ишачьим голосом застонал Саид.

Абдулла молчал, придирчиво рассматривая Саида.

— Да, и побрейте под мышками, пожалуйста.

Пока Саид обдумывал ответ на эту необычную то ли просьбу, то ли приказ, в комнату для наказаний бодро вошел врач, добродушный, с первого взгляда, старик, с окрашенной в фиолетовый цвет длинной бородой. Неслышно поздоровавшись, он сразу направился к осужденному. Вслед за ним вошли двое санитаров с носилками. Поколдовав некоторое время над лежавшим, "фиолетовый" доктор обратился к Абдулле:

— При поверхностном взгляде у больного перелом позвоночника, копчика и двух ребер, — сообщил он звонким голосом. — Необходима срочная госпитализация. С Вашего позволения, мы заберем его.

— Да, конечно, — пробормотал Абдулла, нисколько не разделяя восторженного пессимизма доктора Папазяна, как гласил здоровых размеров бейдж, прикрепленный к широкой груди врача.

— Вот, распишитесь здесь, — Папазян достал из кармана желтую бумажку бланка.

Абдулла машинально расписался. Когда он обернулся, чтобы взглянуть на Бабаханова, он увидел, что тот уже лежит на носилках, уносимых ловкими санитарами. Вслед за ними величаво шествовал доктор. Подойдя к выходу, он стремительно обернулся.

— Безобразие! Тут к нам десятки вызовов за день, так еще вы прибавляете работы со своим шариатским законодательством. Эх, не было у бабы забот, — презрительно причмокнув губами, доктор Папазян покинул помещение.

Абдулла посмотрел на Саида, и тот все понял.

На следующий день рано утром Саид принес заявление об уходе, но Абдулла почему-то не подписал его. От радости Саид упал на колени и заливаясь слезами попытался поймать правую руку Абдуллы.

— Перестаньте! Встаньте немедленно! — закричал Абдулла и отпрыгнул в сторону, словно на него прыгнула нелицеприятная лягушка.

Саид повиновался.

— Рано радуетесь, — Абдулла меланхолично провел тыльной стороной ладони по наморщившемуся лбу. — К исполнению своих обязанностей Вы сможете приступить только после вынесения судом решения по Вашему делу. Сегодня утром по электронной почте я получил иск родственников потерпевшего Бабаханова. Да-да! Из подсудимого и осужденного он Вашими стараниями превратился в потерпевшего. Он сейчас находится в очень плохом состоянии. Думаю, что речь будет идти о полной дийе, [4] Дийа (араб. — выкуп) — вира, плата за кровь. Компенсация за убийство или увечье, предоставляемая виновным или его родственниками пострадавшему или его родным. В различные эпохи размер дийи был неодинаков. Во времена Пророка Мухаммада полная дийа (за убийство свободного мужчины) составляла 100 верблюдов, или 200 голов крупного рогатого скота, или 2 тысячи овец, или 1 тысячу динаров, или 10 тысяч дирхемов, или 200 кусков дорогой ткани, каждый из которых достаточен для изготовления одежды. а это на сегодняшний день — около десяти тысяч рублей. [5] По курсу Центрального банка России на 1 января 2049 г. 1 рубль был равен 10 китайским юаням или 800 долларам США. С учетом смягчающих обстоятельств, — минимум тысяч восемь. Сомневаюсь, что Вы сможете отыскать такие деньги. Так что, батенька, готовьтесь к кисасу. [6] Кисас (араб. — воздаяние равным) — эквивалентное наказание по принципу талиона. Является действующей правовой нормой во многих исламских государствах. За предумышленное убийство по кисасу полагается смерть. Непредумышленное убийство (в драке, по неосторожности и др.) наказываются уплаты дийи. За увечье полагается аналогичное увечье, если это представляется возможным. В противном случае виновнику или его родственникам полагается выплатить пострадавшему компенсацию (дийу). Кстати, сколько ударов Вы успели нанести осужденному до моего прихода?

— Восемнадцать, кажется, — не сразу вспомнил Саид.

— Немало! Вот и получите свои восемнадцать ударов, — подытожил Абдулла. — Только бить Вас будут не по правилам, а так, как били Вы. На то он и кисас.

— Я стерплю. А потом, — Саид запнулся, — смогу я продолжить работу? Я жить без нее не могу!

— Да Вы оптимист, уважаемый, — наивность и трогательность некоторых высказываний Саида не могла не вызвать улыбку.

— Я верю, что Аллах не оставит раскаявшегося раба Своего! — закатив глаза, продекламировал Саид.

— Я тоже верю, — снисходительно улыбнулся Абдулла. — Ступайте. Да! Чуть не забыл. Прежде, чем вновь, иншаалла, [7] Если будет угодно Аллаху! (араб.) приступить к выполнению своих обязанностей, Вы мне персонально сдадите основы 'укубата [8] 'Укубат — мусульманское деликтное право. Объединяет такие отрасли, как уголовное, уголовно-процесуальное, исправительное право.

— С сегодняшнего дня начну готовиться, — радостно прокричал Саид и, несмотря на свою тучную фигуру, легкомысленно выпорхнул из кабинета Абдуллы.

Абдулла не стал увольнять Саида. Он и так получит свое по решению суда. Зачем же осложнять участь этого недалекого служаки? Он — всего лишь жертва нашего российского безразличия и бюрократизма, где даже исполнение четких и ясных, как слеза ребенка, предписаний шариата превращается в гнусную карикатуру. А потом удивляются, почему люди стараются избегать шариатского правосудия.

Накануне Абдулла не спал всю ночь, изучая чудовищную по своей невежественности инструкцию ГУИНа, которая устанавливала порядок осуществления наказаний в соответствии с шариатом. Осилив ее минут за двадцать, остальную часть ночи шариатский судья прокрутил головой на тяжелой от невеселых ночных размышлений подушке.

На работу Абдулла отправился с кружившейся головой, ноющей печенью, прокалывающим сердцем и твердым желанием ехать в Москву, в ГУИН. Благо, через два дня у него начинался отпуск.

В Москве Абдулла провел без пяти дней месяц, вернувшись домой полуживым — с выпученными глазами и загадочной улыбкой на уставшем лице. Но поездка не была напрасной. Многие формалисты и бюрократы полетели со своих постов, а двое даже были привлечены к уголовной ответственности за превышение служебных полномочий и причинение вследствие этого косвенного вреда здоровью граждан.

А через месяц после возвращения Абдуллы в Петербург, президент издал указ о мерах по реформированию шариатской уголовно-исполнительной системы в стране. Указ должен был вступить в силу с первого января следующего года. Может быть, поэтому Абдулла впервые в жизни с нетерпением ждал наступления Нового года. А, может быть, еще и потому, что ему просто хотелось выспаться во время этого непонятного старомодного праздника.