Джеймс Бейкер - Инжектором втиснутые сны

Меня охватывает искушение заметить вдруг что-то интересное слева от себя, проносясь мимо нее, но что-то подсказывает мне — если я так и сделаю, я буду ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь. А из магнитофона рычат «Beehives», и может, она решит, что это классная группа, а может, будет про себя давиться от хохота в машине, и я на несколько секунд отгораживаюсь от всего хриплой мелодрамой Контрелла, но успеваю подкатить к ней и остановиться. Сердце тяжело колотится, а она распахивает дверь машины — и тут же начинает болтать со скоростью мили в минуту.

— Привет. Спасибо. Опаздываю. Черт, не успела на автобус, а этот парень предложил подбросить. И так классно выглядел, костюм, галстук, ну в общем, бизнесмен едет на работу. А как только проехали Хоуторн, угадай, что он сделал?

Она говорит со мной, будто мы старые друзья.

— Не знаю. Так что?

— Вытащил наружу свой хрен. То есть, о Господи… — судя по ее голосу, она скорее в раздражении, чем травмирована случившимся. — Я хочу сказать, что мне надо успеть в школу, только и всего.

— Так что случилось-то?

— Да ничего, — она пожимает плечами. — Он остановился на красном, и я выскочила. А он продолжал дрочить, даже когда поехал дальше.

Меня поражает, как она говорит об этом — словно ее это все позабавило и, как ни странно, вызвало у нее сострадание. Как будто она и не подозревает, что секс считается отвратительным занятием или что славная девушка не должна говорить об этом в таком тоне.

— За меня не беспокойся, — говорю я, и непроизвольно сжимаюсь, вдруг поняв, что передо мной только что возник образ меня самого, лихорадочно теребящего член.

— То есть?

— Да так, ничего, — похоже, я покраснел до ушей.

Неожиданно она прибавляет звук. Похолодев от ужаса, я вдруг понимаю, что это — «Beehives», и они играют «Прошу тебя, детка», ту самую песню, которую я крутил ей по телефону.

— Мне эта вещь нравится, — говорит она, вроде бы не видя связи. Потом лезет в сумочку, за сигаретами, думаю я — и тут ей на колени падает косячок. Она понимает, что я его видел, и у нее вырывается короткий сдавленный вздох.

— Все классно, — быстро говорю я, понимая, что она вообще-то должна меня считать полным ботаником. — Собственно, я и сам время от времени к травке прикладываюсь.

— Ты что, серьезно? — теперь она крепко сжимает косячок в кулаке, словно боится, что я сейчас его отберу и потащу ее прямиком к директору или в участок.

— Ну так, иногда, — сам себе удивляюсь, до чего я вдруг стал спокоен. Это спектакль, рожденный страхом. Зато я сейчас в деле. Может, это мой единственный шанс.

— Ты на такого не похож.

— Внешность обманчива.

— Разве? — чувствую, она проверяет меня. И начинает глумиться над «Beehives», размазывать их по стенке, а косяк по-прежнему держит в руке, словно не зная, что с ним делать. Я поворачиваю к школе. Впереди показываются красная черепичная кровля и цепочечная ограда.

— Господи, день сегодня отличный, — говорит она.

— Ага, классный.

— Скотт, хочу тебя спросить, можно?

Боже мой, она знает, как меня зовут!

— Конечно, давай.

— Ты сегодня точно в школу пойдешь?

Бью по тормозам посреди улицы, еле вписываюсь в разворот, подрезаю кого-то и наконец выруливаю обратно на дорогу, а рядом со мной наконец-то сидит девушка моей мечты.

Через несколько часов — мы приехали ко мне, сидим на диване в комнате отдыха, дымок марихуаны обволакивает плакатик Нормана Рокуэлла ко дню Благодарения, висящий над нами. Телек «Магнавокс» [80] «Magnavox Consumer Electronics Corp» — компания по производству электронных приборов. показывает повтор программы «Холостой отец», а со стеллажа, где стоит хай-фай техника, Джеймс Браун [81] James Brown — легендарный певец и композитор, «крестный отец соула», родоначальник стиля фанк. хрипло вопит «Lost Someone», [82] Известная песня Джеймса Брауна. это альбом «Live at the Apollo». [83] Легендарный «живой» альбом Джеймса Брауна, записанный в знаменитом блюзовом клубе в Нью-Йорке «Apollo» («The James Brown Show Live At Apollo», 1962).

Мы целовались долго, кажется, дни подряд, и сейчас находимся в гипнотическом любовном ступоре.

Я распахиваю ее блузку. Она снимает лифчик, у нее крепкие груди с розовыми сосками. Расстегивает мою полосатую мадрасскую рубаху. Юбка уже задрана до талии. Я поднимаю ей ноги, приспускаю черные кружевные трусики и всем лицом зарываюсь в промежность, поросшую блестящими темными волосками. Она сладка, как гавайский пунш, идеальный вкус фрукта страсти. Я не могу это выдержать. Член — как Годзилла. Приподнимаюсь, и она направляет меня в себя. Она не девственница. И я тоже — теперь. Я в ней, глубоко в ней, и я целую нежные розовые губы, на которых не осталось и следа вишнево-красной помады.

На беззвучном экране телика «Холостого отца» сменяет документальный фильм о Чете Хантли. [84] Chet Huntley — легендарный американский диктор, ведущий телевизионных новостей.

Но мне нет до этого никакого дела.

Катится горячий пот, Джеймс Браун — гипнотическое пение. В жарком дурмане изумления мы бьемся друг в друге на диване, и когда чернокожие девушки там, в «Аполло», начинают вопить, Черил Рэмптон заходится в крике.

Рев моторов утренних машин ворвался ко мне, в открытые окна мотеля «Тропикана». Я выключил проигрыватель и осторожно сунул пластинку «Stingrays» в конверт. И снова поглядел на обложку, и вспомнил, как впервые увидел ее: на стенде в «Уэлла Мьюзик Сити», в сентябре шестьдесят четвертого. Спустя полгода после того, как я потерял Черил.

Тогда, двадцать лет назад, глядя на фотографию Шарлен на конверте, я подумал, что вновь нашел ее.

Эти две девушки были так похожи, что в это совпадение просто не верилось. Черил и Шарлен были как близняшки. Сперва я решил, что это — Черил. Мне пришлось прочесть все, что было написано на конверте и изучить откровенные студийные фотографии на обороте — на которых сходство было менее чем полным — чтобы убедить себя, что это не Черил, а лишь еще одна выходка моего истерзанного горем сознания, непроизвольно выискивающего ее везде, как этим летом и было.

Она чудилась мне везде: в битком набитых людьми торговых центрах, в машинах, пролетающих по автостраде навстречу мне, в глубине непроходимой толпы визжащих девушек на концерте «Beatles» в Холливуд Боул. [85] Hollywood Bowl — природный амфитеатр в Лос-Анджелесе, в который встроена грандиозная концертная площадка. Битлз дали там серию концертов в 1965, что отражено на видеозаписях и концертном альбоме «The Beatles At The Hollywood Bowl», выпущенном в 1977 г.

Но попытки преследовать этот призрак каждый раз оборачивались мрачными шутками, как в фильме «Сумеречная зона».

Девушка с волосами Черил, с ее по-детски нежной кожей, оборачивалась — и я видел очки и торчащие вперед зубы. «Извините, я принял вас за другую».