Алла Шильман - Может быть

Единственное ограничение – все эти игры были возможны, конечно, только в том случае, если на базе отсутствовало начальство. К бедным исковерканным детским душам, конечно, тут все относились с пониманием, но ангелы, как ни крути, все-таки были на службе, а значит, должны были строго соблюдать инструкцию. К сожалению, ни в одном из должностных предписаний игры с детьми и, тем более, скачки на воображаемых арабских скакунах предусмотрены не были.

По всем расчетам и предпосылкам этот день должен был пройти точно так же, как и множество других, уже прошедших дней в Чистилище. Ребята собрались в своем любимом укромном уголке прямо за Телепортационным центром, чтобы обсудить текущее положение дел и планы на будущее, как вдруг, совершенно неожиданно для всех, Гришка объявил о том, что решил родиться. С одной стороны, этого, конечно, следовало ожидать – рано или поздно все души, проходившие реабилитацию в Чистилище, отправлялись в молочный туман Телепорта. Просто в случае Гришки, по мнению ребят, это было как раз скорее «рано», чем «поздно». С одной стороны, он в Чистилище уже был достаточно долго, но, с другой, своими планами на рождение ни с кем (даже с верным другом Витькой) не делился, поэтому, собственно, его решение и стало неожиданностью. По неписанным правилам Чистилища ребята его, конечно, поздравили и всячески поддержали, надеясь, правда, в тайне на то, что он хоть и решил телепортироваться, но произойдет это, возможно, не так уж и скоро: пока Гришка подберет себе подходящих родителей, пока пройдет утверждение, пока будет длиться очередь на телепортацию. А там, говаривал Ходжа Насреддин (на самом деле состоявший на штатной службе в Небесной канцелярии в качестве пророка), или эмир умрет, или осел сдохнет, в смысле, или Гришка передумает, или телепортацию не утвердят.

Жила надежда, впрочем, не долго: ровно до того момента, как Гришка уточнил, что он не просто собрался телепортироваться, но и сделать это как можно быстрее. Он, оказывается, ни кому не рассказывая, уже и семью себе успел выбрать.

– Гриш, а может не спешить? – уговаривал его Витька. Уговаривал, впрочем, нерешительно. – Ты бы подождал еще, присмотрелся пока повнимательнее. Да и потом, может в очереди на усыновление попадется еще кто-нибудь более подходящий.

– Точно, Гришка, – поддержала Витьку Катерина. – Чего спешить? Отсюда никто не гонит. А на Земле, ты же знаешь, не всегда бывает хорошо. А по мне, так там этого «хорошо» не бывает и вовсе. По крайней мере, лично я ничего подобного не видела. Да и ты тоже. Оставайся, Гриш! Поживем еще в Чистилище, подберем пока себе пару получше, да и родимся. А хочешь, можем родиться даже вместе.

Гришка, несмотря на уговоры (запрещенные, кстати сказать, в Чистилище), оставался непреклонен.

– Да нет, ребята. Понимаете, я же их на самом деле давно уже выбрал. Обычная семья, пусть далеко и не идеальная. Мне они нравятся. Это, наверное, и есть то самое родство душ, о котором нам рассказывал дядя Коля.

– А может тебе кто-то еще сильнее понравиться? – не сдавался Витька. – Может быть, прямо завтра? И что тогда?

Тут Гришка слегка замялся. По правде говоря, намного больше ему нравилась совсем другая пара. Он ее еще несколько лет назад присмотрел и все ждал, когда же их имена загорятся на табло вакансий. Но шли дни, мелькали лица других родителей, компьютеры выдавали километры распечаток, ангелы составляли наиболее подходящие для него, Гришки, списки на рождение, а этой пары все не было и не было. Отчаявшись ждать (так ведь можно и вообще ничего не дождаться), где-то примерно через полгода надежд на светлое будущее и ежедневных походов в Телепортационный центр он, наконец, решился обсудить это с самым близким и, в то же время, в отличие от, скажем, Витьки или Катьки, компетентным другом – дядей Колей, в бытность свою очень долго проработавшим на ангельской службе. Путаясь в выражениях, кое-как объяснил ситуацию. Попросил проверить через компьютер, будет ли вообще открыта когда-нибудь вакансия на рождение у этой конкретной пары. Расстроился, когда дядя Коля, проверив базу данных Телепортационного центра, выяснил, что их нет не только в ближайших, но даже в так называемых перспективных списках, то есть в длительном прогнозе на рождение. Бедный Гришка, который в мыслях за эти полгода успел не только привыкнуть к выбранной паре, но уже и распланировавший, как он замечательно родится и как они не менее (а может быть, даже – более) замечательно будут все вместе жить, чуть не расплакался. Слезы предательски навернулись на глаза. Но – сдержался. Потому что – мужчина, хоть и очень маленький. Все равно – настоящие мужчины ведь не плачут, причем вне зависимости от возраста. Ну, разве что только в очень исключительных случаях.

Старый ангел, чей послужной список начинался примерно где-то в районе сотворения Мира, блеснувшие, но тут же спрятанные Гришкой слезы, естественно, заметил, однако по опытности своей виду не подал. Дядя Коля приобнял за плечи явно загрустившего паренька. Попросил не отчаиваться, потому что компьютеры, бывает, что и ошибаются иногда. В очень редких, правда, случаях. Но ведь бывает же! А это значит, что надежда все равно остается, хотя и очень, очень маленькая. Конечно, лично он, старый ангел с огромным стажем, во все это не особо верит. Но попробовать, тем не менее, все равно стоит.

– Да, Гришка?

– Конечно, дядя Коля.

Доверчивые детские глаза мигом высохли от слез.

Дело в долгий ящик откладывать не стали. Тут же, из Телепортационного центра связались по внутреннему телефону с ангелом-хранителем женщины, которую Гришка выбрал себе в матери. К радости Гришки выяснили, что ангел как раз находится по делам в Чистилище и специально для Гришки выделит несколько минут для разговора. Встречу назначили через полчаса в буфете.

– Заодно и пообедаем, – обрадовался дядя Коля.

– Пообедаем, – поддержал Гришка, которому есть на самом деле в этот момент не хотелось ни капельки.

Оставалось всего – ничего – каких-то полчаса. Правда, очень, очень длинных.

Раз, два, три…

Минута….

Раз, два, три.

Тук-тук, тук-тук, тук-тук.

Бешенный ритм сердца пытается подогнать ставшее вдруг таким тягучим время.

Как Гришка провел эти тридцать минут, он, как ни пытался, вспомнить потом так и не смог. От волнения вроде бы бегал по Телепортационному центру. Несколько раз зачем-то выходил на улицу. Практически оборвал почти все листочки с деревца, растущего в огромной кадке здесь же, в холле. Оборвал бы все, если бы не заметила уборщица баба Дуся. Отогнала от уже порядком полысевшего деревца подальше. Хотела отругать (а по-хорошему, так даже и отлупить мокрой грязной тряпкой, чтобы неповадно было), но дядя Коля заступился. Решительно взял воинственную бабулю за руку, отвел в сторону, что-то быстро-быстро, но тихо зашептал ей прямо в ухо. Баба Дуся, хоть и не была ангелом, душой обладала доброй, про Гришкину историю, естественно, знала и его очень жалела. А потому, послушав шепот дяди Коли и смахнув украдкой слезу, пожелала Гришке удачи. Уши, правда, открутить все равно пообещала, если он сорвет еще хоть один листик на ее любимом фикусе. Потом подумала, взяла фикус под мышку и потащила его в сторону подсобки. На всякий случай.