Александр Ройко - Жизнь щедра на сюрпризы

— Какие же это котлы? И почему только вы их так называете? Это же обыкновенные печки — дровами их разжигают, углём топят. Вы, наверное, не представляете себе, что такое настоящий котёл.

— Я, конечно, видел большие чугунные котлы только на рисунках в книжках, — серьёзно ответил Андрей — он помнил о предупреждении Лукшина не ехидничать в беседе с Коридзе, — но с маленькими котлами приходилось сталкиваться — ещё в детстве бабушка варила в них еду, у нас они назывались чугунками. Да и на природе нередко в них готовили пищу.

— Вот-вот! — обрадовался Коридзе. — О них я и говорю, только у нас в Грузии они побольше. Вот это котлы! А у вас просто печки.

— И да, и нет, товарищ старший лейтенант. Несмотря на огромное внешнее различие, они выполняют почти те же функции, что и ваши большие котлы.

— Ничего подобного. Это, ещё раз повторяю, печки, а в наших котлах готовят пищу.

— Да, это с одной стороны, вроде бы и странно, но назначения у них всё равно одинаковые.

— Как это? — удивился Коридзе.

— Вот скажите, пожалуйста, каково главное, первичное, так сказать, назначение грузинского котла?

— Как это, какое? Я же сказал — готовить еду.

— Это понятно. Но вы в котлах котлеты или шашлык не жарите. Вы готовите в котлах жидкую пищу. А её основу составляет что?

— У нас много, очень много разных блюд и в них используются разные продукты.

— Я немного не о том, не о самих продуктах. Вот вы готовите, например, суп харчо. Что вы кладёте в котел прежде всего?

— Как это что? — удивился Коридзе. — Наливаем воду, затем добавляем говядину…

— Правильно, — перебил его Андрей. — Вы сами сказали, что первым делом добавляете воду, а уж потом говядину, рис, тклапи или ткемали, чеснок, перец и специи разные, а они у вас, насколько я знаю, очень разнообразные и пахучие.

— О, — с уважением протянул старший лейтенант, — вы даже знаете о тклапи и ткемали?

— Сам их никогда не видел, — честно признался Андрей, — но читал о них. И знаю, что без тклапи харчо — это и не харчо вовсе. Мне, вообще нравятся ваши национальные блюда, только вот по-настоящему приготовленные я не пробовал — разве в столовой приготовят настоящее грузинское харчо. Так же, впрочем, как и наш настоящий украинский борщ.

— Приезжайте к нам в Грузию, — горячо заговорил Коридзе, — и мы вас такими блюдами угостим!

— Спасибо! Если появится когда-нибудь возможность, то обязательно приеду. Но мы немного отвлеклись от темы. Мы говорили о том, что для приготовления того же харчо в вашем котле сначала кипятят воду. Так?

— Ну да, — подтвердил Коридзе.

— Но ведь и котлы в котельных тоже, можно сказать, кипятят воду. Одни нагревают её, а другие кипятят так, что образуется много пара. Значит назначение ваших котлов и этих, — указал Морозевич на котельную, — одинаковое — нагревать воду. Вот только по внешнему облику они очень уж различаются. К тому же, если у вас котёл и огонь отдельны сами по себе, то здесь они сочетаются — внутри моего котла и огонь и вода, разделённые теми же чугунными стенками.

— Да, любопытная трактовка понятия "котёл" у вас получилась, — протянул старший лейтенант.

— Но ведь это же так. Разве я не прав?

— В общем-то, вы, наверное, правы. Ну, что ж, котлы так котлы. А с вами интересно было беседовать, — улыбнулся Коридзе и пошёл дальше по своим делам.

Так у Андрея закончился первый, в общем-то, разговор со старшим лейтенантом и он понял, что Лукшин и в этом вопросе оказался прав — с Коридзе работать можно будет нормально.

В общем-то так оно и было в дальнейшем. Андрей убедился в этом, проработав со старшим лейтенантом ещё месяц, а точнее, под конец этого срока уже с капитаном. Тот, правда, так и не полюбил проводить длинные планёрки (но это было только на руку начальникам служб), но и никаких претензий к работе теплохозяйства у Коридзе не возникало, по крайней мере, Морозевич замечаний не слышал. Возможно, причиной тому была уже неплохо отлаженная работа хозяйства, в котором за полтора года было проведено немало различных мероприятий по её нормальной работе. Да и погода, в принципе, этому способствовала — против прошлой зимы было холоднее, и снег держался, но в Союзе такую бы зиму назвали бы всё-таки тёплой. Ну, что такое морозец в 5-8 °C по сравнению с зимами в Советском Союзе даже в средних широтах. Никаких срывов работы котельных тоже не было, и вот в этом плане, наверное, сказались отправки в Союз Сушкова, Пивовара и Горбунова — их пример оказал таки сильное влияние на дисциплинированность остальных. Заканчивался уже и март месяц, а вместе с ним подходил к концу очередной отопительный сезон — ещё две с половиной недели и совсем полегчает.

Последний вторник марта принёс Андрею удивительный сюрприз. Нет, этот сюрприз вовсе не был плохим — он просто был совершенно непонятным. Идя на очередную планёрку, он столкнулся с старшим лейтенантом Клюевым, который после взаимных приветствий, сказал:

— Андрей Николаевич, заскочите после планёрки на пару минут ко мне.

— Хорошо, — коротко ответил Морозевич, раздумывая о том, зачем он мог понадобиться Клюеву.

Он строил различные предположения и сидя на планёрке, но так ни к каким выводам и не пришёл. Поэтому сразу же после непродолжительного совещания, точнее коротких докладов, направился в канцелярию.

— Я слушаю вас Виталий Павлович. Зачем это я вам понадобился, что произошло?

Андрей был в неплохих отношениях с Клюевым и в личных беседах мог обращаться к тому по имени и отчеству. Солдата, помощника старшего лейтенанта, уже не было, и поэтому Морозевич мог позволить себе такую небольшую вольность, поскольку, как он понял, дело должно было носить какой-то неофициальный характер. И он, в общем-то не ошибся.

— Лично вы мне по своей работе не нужны, — успокоил его Клюев. — И никаких ЧП не произошло. Я просто в неофициальной беседе хотел выяснить у вас один вопрос.

— Пожалуйста, выясняйте, нет проблем. И что же это за вопрос?

— Вопрос касается не лично вас, но вашей жены.

— Моей жены, — удивился Андрей. — Вот те раз! А она в чём провинилась?

— Да не волнуйтесь вы, — улыбнулся Виталий Павлович. — Ничем она не провинилась. Вопрос, конечно, лучше бы ей самой задать. Но, я думаю, что и вы должны быть в курсе дела. А в штаб я её не хотел вызывать, чтобы не привлекать внимание остальных.

— Так о чём же вы её хотели спросить?

— А вопрос такой: "Ваша жена обращалась куда-нибудь с вопросом о переводе её на другое место работы?".

— Не должна была бы, — как-то неуверенно ответил на заставший его врасплох вопрос Андрей. Он подумал о полуторамесячном разговоре после сообщения об отъезде Александрова.

— Гм, а почему такой неопределённый ответ — "не должна бы", а не "да" или "нет"? — удивился лейтенант.